Исторические любовные романы

— Томас, — прервал их разговор лорд Пенстон, — это твое или Норы? — Он указал на один из ящиков. — Думаю, этот ящик — ваш. — Ее отец подошел ближе, чтобы изучить его. Барон кивнул, подзывая еще одного докера. — Говорю тебе, парень, этот ящик нужно отнести в другой экипаж. Нет, вон ту коробку, вон там, рядом с колесом. Услышав лай собак, Анжелика повернулась в направлении воды, где грузились несколько кораблей перед возвращением в Кале. Два псаря вели свору собак…

Поместье Форрестеров ничем особенным не отличалось, значительность и прелесть придавали ему те, кто в нем жил. Дом стоял примерно в миле от городка Суит-Уотер, на невысоком округлом холме, — белый дом с флигелем и с крутой крышей, чтобы зимой на ней не задерживался снег. Он был опоясан верандами — узковатыми для теперешних представлений об удобстве, с вычурными тонкими столбиками-опорами. В те времена любой кусок доброй древесины подвергали долгой пытке на токарном станке, пока он не превращался…

1244 Стук подков о мерзлую землю отдалился, затих, затерялся вдали... Затаившийся беглец медленно, словно боясь выдать себя хрустом позвонков, приподнял голову. Сердце его билось с такой силой, что ему казалось, будто это бьется не его сердце во вжавшемся в почву теле, а сердце подземного мира — там, в его таинственных глубинах. Колотится с оглушительным грохотом, гулом отдаваясь в ушах, перекрывая вой зимнего ветра. Когда в лунном свете на мгновение блеснули солдатские шлемы, он бросился в…

Не желая углубляться в размышления о самом себе, граф повернулся к стоявшему рядом мужчине: – Представьте меня, Каррингтон. – С удовольствием, старина. Каррингтон не потрудился уточнить, кем так живо интересуется его спутник. В этом не было нужды. Все мужчины в зале, включая графа Эрита, пожирали глазами раскинувшуюся на канапе хрупкую женщину с рассчитано скучающим выражением лица. Эрит мгновенно оценил безошибочный выбор куртизанки, нарочно расположившейся напротив высоких окон западной…

– Вижу, я одет слишком просто. – На нем были домотканая рубашка и бриджи, чистые, хотя и поношенные. Его платяные шкафы скоро заполнятся новой одеждой, но сегодня Лоретта была рада, что Кон пришел к ней в собственной одежде. – Это особенный случай. Кон безрадостно рассмеялся: – Да, сегодня вечер среды. Пускай фейерверк. – О нем я не подумала. Но у меня есть бутылка шампанского, которую я стащила из отцовского подвала. – Я не хочу пить, Лори. – Он плюхнулся на землю, но не предложил ей присоединиться…

– Мисс Уитман, – произнес он, слегка кивнув. – Его светлость примет вас. Арли пошла за дворецким, тайком заглядывая в комнаты с изысканной обстановкой, подтверждавшей статус графа – богатого до неприличия человека. Пройдя самую большую библиотеку из всех, что она когда-либо видела, Арли вернулась, чтобы еще раз на нее посмотреть. Она очень любила читать. Когда отец Арли уходил в море, она почти каждый вечер читала приключенческие романы и узнавала из них такие вещи, которые не осмелились бы преподавать…

— А какой с того вред? Пусть разомнутся, — ласково ответила она. — Вели им возвращаться! — отрезала Мариам. — Но мы же только приехали… — Сама посмотри! — Мариам указала на деревянную дверь, которая болталась на одной петле. На двери жженой известью кое-как был намалеван крест. Елена все поняла. В груди тяжело ухнуло сердце. —  Пavayiaµоv ! [1] Нас посмели привезти в чумную деревню? — Это многое объясняет… — Мариам указала подбородком на заброшенное поселение. …

Казни превратились в бойню, прекращавшуюся лишь поздно вечером, да и то лишь потому, что перед закрытием застав толпа бежала на окраины любоваться страданиями захваченных беглецов. Потомки тех, кто со времен Крестовых походов считался цветом Франции и властно попирал права народа аристократическими ногами в изящных башмаках, нашли своих судей: Францией правил сам народ, и гильотина ежедневно поглощала все новые жертвы, не разбирая ни пола, ни возраста. Гибли старики, молоденькие девушки, дети. Наконец…

Эти слова вызвали громкое одобрение почтенных членов национального собрания. — Женщина, изображающая эту богиню, — продолжал Шометт, — должна быть не первой молодости — ведь разум идет рука об руку лишь со зрелым возрастом. Ее костюм должен быть классический, строгий, но соответствующий обстоятельствам. В качестве идола она будет набелена и нарумянена. Шометт сам увлекся развитием своего проекта, но французское революционное правительство никогда не отличалось терпением, и членам…

И все-таки Антигона не плакала. Не плакала, даже когда мать в безутешном горе самым неожиданным способом предала ее доверие, в день смерти отца обручив дочь с богатым джентльменом, который в три раза старше. Антигона не плакала. Не могла. Она была слишком поражена. Глава 1 Не было ничего — ни предупреждения, ни знака с небес, что ее жизнь в корне переменится. Ни потопа. Ни землетрясения. Ни нашествия саранчи. Только яркое зимнее солнце, сияющее в тихом доме так, словно это был обычный…

Теперь он умер, так и не оправившись от простуды, которую подхватил в морозную снежную ночь, навещая заболевшего прихожанина. В какой-то момент он вроде бы пошел на поправку, но потом опять слег. В конце концов простуда переросла в воспаление легких, которое медленно свело священника в могилу. Все жители поселка переживали утрату, но никому не было так тяжело, как убитой горем девушке, которая неотрывно смотрела на разверстую могилу и закрыла глаза, когда первые комья земли ударились о крышку…

Джордж взглянул на свою молодую жену, свеженькую, как огурчик, и с негодованием закричал: — Черт бы побрал это адское пекло! Силия, ты ведешь себя безрассудно! Сейчас же уйди оттуда! Не забывай, ты жена британского дипломата! Как будто ей нужно об этом напоминать! Совершенно не обращая внимания на требование мужа, Силия с еще большим интересом принялась разглядывать приближающийся берег. За короткое время своего замужества она приобрела в этом удивительную сноровку. Прямо в день свадьбы молодожены…

— Жди здесь. Я подчинилась и спряталась подальше в тень, а он подошел к огромной статуе Амона, освещенной расположенными по кругу светильниками. Рамсес опустился на колени перед творцом всего живого. У меня в висках стучала кровь, заглушая и без того еле слышный шепот, но последние слова Рамсес выкрикнул: — Помоги ей, Амон! Ей только шесть лет. Прошу, не позволяй Анубису [6] забрать ее. Она совсем дитя! У противоположной двери святилища что-то шевельнулось; шорох сандалий по каменному…

Пролог Московская губерния, лесной тракт, 1857 г. Ясным зимним днем 1857 года по широкому, но заваленному сугробами тракту к Москве медленно приближался скрипучий конный экипаж. Две худые лошади с явным усилием тащили его по сугробам, кучер изредка несильно щелкал по их спинам кнутом – скорее просто для порядка, а не для того, чтобы заставить их бежать быстрее, санные полозья время от времени зарывались в снег. А из окон экипажа время от времени выглядывало морщинистое лицо пожилого мужчины.…

— Если тебе удастся удержать его на месте, я напишу тебя с ним на руках. — Зиги, а ну-ка, веди себя как следует! — строгим голосом командую я. Песик кладет голову на передние лапы и поднимает на меня глаза. — Вот молодец! — Мария макает кисть в черную краску, но не успевает сделать мазок на холсте, как спаниель уже пошевелился. — Ох, Зиги. — Она вздыхает. — Ну что с тобой такое? — Он нервничает, — оправдываюсь я и шепотом объясняю: — С ним это с того дня, как приехал император. — Меня…

В те далекие годы элегантность оценивалась по добротности и фактуре одежды, а не по ее фасону. Прошлогоднее шелковое платье не требовалось перешивать, оно оставалось нарядным просто потому, что было шелковым. Старики и начальство ходили в черных шерстяных костюмах, по торжественным случаям меняя суконные штаны на велюровые, а навстречу попадались мужчины всех возрастов, считающие, что "шляпа" это такая жесткая высокая шелковая штука на голове, которую некоторые имеют наглость называть "печной трубой".…

Три леди подскочили в креслах. Корги высоко подпрыгнул, приземлился, распластав лапы, на бесценный аксминстерский ковер, где тотчас же и осрамился. — Прошу прощения, — сказал Олимпия. — Заклинаю, не вставайте. Леди вновь опустились в кресла, за исключением самой младшей, с каштановыми волосами. Та взяла на руки собаку, браня ее шепотом. — Ваша светлость, — сказала старшая из дам, — приношу свои нижайшие извинения за неподобающий час нашего у вас появления. Надеюсь, мы не подняли на ноги весь…

Что ж, по крайней мере он умрет в своей постели. — Я хочу… попросить… еще об одном. — Ледяные пальцы умирающего вцепились в него с неожиданной силой. «Я спас тебе жизнь. Что еще я могу сделать?» — подумал Гаррен. Впрочем, разве подобная жизнь такой уж бесценный дар, если в свои тридцать с небольшим Уильям оказался прикован к постели? — Соверши за меня паломничество. Паломничество… Своеобразная взятка, которую Бог никогда не принимал и не примет в расчет. Путешествие к усыпальнице, где лежат…

Констебль бросил взгляд через плечо, сверля ее своими темными, глубоко посаженными глазами. – Похоже, вам сюда, мисс Браун. Лора старалась сохранять невозмутимое выражение лица, хотя ее мучил вопрос: не выбилась ли из-под шляпки прядь волос? Она надеялась, что нет, так как это представляло бы опасность для нее. Полицейский, несомненно, имел описание ее внешности, включавшее характерный темно-золотистый цвет волос. – Вы сделали для меня больше, чем требуют ваши служебные обязанности, сэр. Если…

В зал, рассчитанный на два-три десятка персон, набилось вдвое больше людей. Мужчины собрались в полном составе. Белых девушек в их части острова было совсем немного, по пальцам посчитать. Теперь одна из них уезжала. «Боже, за кого?» — недоумевала Анжелика. Она, в общем, понимала главное. Шансов, что будущий муж ей понравится, почти нет. Интересные юноши редко бывали успешными коммерсантами. У них на Мартинике такие кавалеры целыми днями рыбачили да купались, а вечерами, прихватив из бродилки…