Исторические приключения

— Черт побери! В этом случае я был бы чересчур привередлив, — ответил тот, что помоложе. — Я проехал Швейцарию, Италию, берега Рейна и, должен признаться, никогда не видел пейзажей очаровательнее тех, которыми благодаря вам вот уже несколько дней любуюсь. — Вы тысячу раз правы! Пейзажи здесь и в самом деле прекрасные, особенно горные. Но я видел еще красивее! — со вздохом произнес первый путник. — Красивее этих? — воскликнул граф, описав в воздухе полукруг. — Это невозможно, милостивый государь!…

- Празднуй, ясное ведрышко! Из-за гор-горы выкатайся, на светел мир воздивуйся, по траве-мураве, по цветикам лазоревым, подснежникам вешним лучами-очами пробегай, сердце девичье лаской согревай, добрым молодцам в душу загляни, любовь из души вынь, в ключ живой воды закинь. От того ключа ключи в руках у красной девицы, у Зорьки-Заряницы... Микула, повторявший вместе со всеми слова хороводницы, почувствовал, как вдруг забилось гулко его сердце, ласковая судорога перехватила горло, пронзительно-сладкий…

Но что греха таить, некоторые из наших молодцов плохо обращались со статуями и картинами. Венецианцы их очень любили, а в четверке бронзовых коней, что стояли над воротами самой большой ихней церкви, они просто души не чаяли, как в родных детях. Я всегда знал толк в лошадях и хорошенько осмотрел эту четверку, но ничего особенного не нашел. Для легкой кавалерии ноги у них слишком толстые, а для орудийной запряжки они слабоваты. Но поскольку, кроме этой четверки, во всем городе не было больше ни единой…

Низенькие серые хижины с плоскими крышами теснились по бокам узеньких извилистых тропинок. Они были слеплены из глины, обмазаны илом и покрыты тростником или пальмовыми листьями. Несколько акаций и тенистых смоковниц выглядывали из-за лачуг возле пруда. Бездомные собаки разгребали отбросы, огрызаясь друг на дружку. С пруда доносилось мычание волов, пригнанных туда на водопой. Босые женщины спускались к пруду с кувшинами на головах. Они были в белых узких льняных одеждах без рукавов, с открытой шеей.…

Книга первая Часть первая 1. ПОЛЕТЫ В ТУМАНЕ Степан Гончар любил водить машину ночью. Наверно, потому, что днем он всегда был занят работой. С утра до позднего вечера бесконечные звонки, факсы, переговоры. Если надо было слетать из офиса в порт, то его возили на разъездном «паджеро», а он в это время, трясясь на заднем сиденье, сверял бумаги или продолжал телефонные переговоры. Степан работал в отделе международных перевозок крупной транспортной компании. Ему нравилось дело, которым…

— Вот что, Степан: разбуди Рахимова, пусть с ним поговорит!.. Пока часовой ходил, ночной гость стоял как изваяние и смотрел куда-то в степь. Комиссара встревожил этот взгляд, и он правой рукой нащупал рукоятку нагана. Подошел взводный Рахимов с фонарем. Комиссар внимательно разглядывал гостя. Это был молодой туркмен, лет двадцати. Худое бесстрастное лицо его ничего не выражало. Такими же бесстрастными и холодными были глаза. Он смотрел прямо, не мигая. Рахимов о чем-то спросил у него вполголоса.…

Но иногда вдруг на человека нападал страх, его начинало трясти, словно то, от чего он ушел, снова настигало его; казалось, на теле, по тем местам, где еще недавно впивалась веревка, снова вздувались полузажившие рубцы – на ногах, на спине, на руках у предплечий. Судорога била человека, он сворачивал с тропы в чащу, в колючие заросли, в высокую, выше головы, траву, шел кругами, без дороги, непролазным болотом… – Плохо, Инсур, – шептал он тогда самому себе. – Ты теряешь спокойствие крови, так тебя…

Но началась война. Школу пришлось оставить. Изюмский Б. В. добровольцем уходит на фронт. Война – это тяжелая, опасная и изнурительная работа, и Борис Васильевич на себе испытал все ее тяготы. В боевых расчетах артиллеристов защищал он родной Сталинград. К исходу войны Изюмский – командир стрелковой роты. Уже в конце 1943 года в бою за Мелитополь он получает третье тяжелое ранение разрывной пулей фашистского снайпера. Ранение не позволило ему вернуться на фронт, но связи с Советской Армией он не теряет.…

Кровь пятнами растекалась по выскобленным доскам. То, что мысли облекаются в слова, повергло его в состояние шока, так как он понял, что сознание вернулось к нему. Но у него сохранялось странное чувство самоотстраненности, как если бы он смотрел с высоты грот-мачты на свое лежащее лицом вниз между двух пушек тело с раскинутыми руками и ногами, напоминавшее выброшенную за ненадобностью тряпичную куклу. Они трясли его изо всех сил, потом перевернули на спину. — Ну же, сэр… ну же, мистер Рэймидж,…

Но началась война. Школу пришлось оставить. Изюмский Б. В. добровольцем уходит на фронт. Война – это тяжелая, опасная и изнурительная работа, и Борис Васильевич на себе испытал все ее тяготы. В боевых расчетах артиллеристов защищал он родной Сталинград. К исходу войны Изюмский – командир стрелковой роты. Уже в конце 1943 года в бою за Мелитополь он получает третье тяжелое ранение разрывной пулей фашистского снайпера. Ранение не позволило ему вернуться на фронт, но связи с Советской Армией он не теряет.…

– Мы как раз собираемся с мужем ехать туда. Графиня встает. – В таком случае, привет графу,- галантно провожает ее до двери доктор. На улице кучер помогает сесть графине в карету и спрашивает: – Куда прикажете ехать, графиня?… – К портному. Графиня стоит перед зеркалом и разглядывает в нем себя в вечернем элегантном платье. Около нее суетится пожилой лысоватый человечек с сантиметром на шее. – Ну и что вы думаете? – спрашивает графиня. – Превосходно!… Это платье будто рождено для…

В ожесточенной схватке у ворот святого Романа, закрыв государя своим телом, сраженный ударом турецкой сабли, рассекшей ему грудь, упал ближайший придворный императора, верный Кирилл Андропулос, а сразу же вслед за тем с пробитым насквозь сердцем рухнул и сам император. Лица хозяина и слуги оказались рядом на пыльной окровавленной земле, меж ног продолжающих сражаться воинов; император узнал слугу и прошептал: «Скажи Фоме — пусть голову бережет! Где голова — там Византия, там наш Рим!» Потом захрипел,…

* ДЖАКОПО «ПОКО» АЛАГЬЕРИ – второй оставшийся в живых сын Данте. Присоединился к отцу в изгнании в 1314 г. * АНТОНИЯ «ИМПЕРИЯ» АЛАГЬЕРИ – единственная дочь Данте. Семейство Каррара из Падуи * ДЖАКОМО «ГРАНДЕ» ДА КАРРАРА – правитель Падуи, дядя Марцилио, двоюродный дед Джаноццы делла Белла. * МАРЦИЛИО ДА КАРРАРА – род. в 1294 г., рыцарь, племянник правителя Падуи «Гранде», родственник Джаноццы. ДЖАНОЦЦА ДЕЛЛА БЕЛЛА – род. в 1300 г., дальняя родственница семейства Каррара, воспитывалась в Батталии,…

Консьерж показал ему умывальную комнату, о которой забыл упомянуть вначале. Окно комнаты выходило в тесный квадратный дворик, замкнутый с противоположной стороны соседним домом, пять окон которого тоже смотрели во двор. Умывальная вконец очаровала молодого человека, и он поинтересовался, являются ли названные шестьсот пятьдесят франков окончательной ценой. — Сказать по правде, — начал консьерж, — так за нее платили даже семьсот, но это были муж с женой, впрочем, люди совсем тихие, и им потом было…

Стремительный удар по Хазарскому каганату был нанесен Русью в 964—966 годах, когда поход князя Святослава Игоревича положил конец существованию этого враждебного многим народам и племенам Восточной Европы государства. Святослав разгромил хазар, буртасов, ясов и касогов, захватил их города, в том числе Итиль, Саркел, Саманкаракор и крепости по берегам Азовского моря. Итиль уже не оправился от сокрушительного разгрома, Саркел стал русской крепостью Белой Вежей, Таматарха-Матрега — центром сначала русской…

Рядом младший брат всей силой обрушился на неприятеля, тегейского воина с севера. Занеся руку над головой, Демократес сразил противника копьем. Тот упал с резким криком, раздавленный копытами жеребца. Вдруг в фаланге спартанцев образовалась брешь. Воины противника устремились к ней. — Демократес! — крикнул Торакис. — Надо сомкнуть ряды! Если не удастся отбросить врага, сражение будет проиграно. Торакис машинально сунул руку под плащ, стиснув амулет с алым камнем. Это был Огонь…

Орфей подошел к одному краю могилы, Леонид — к другому. Мать Лисандра, слабо бившаяся в их руках, повисла над черной дырой в земле. — Прошу вас! — взмолился Лисандр. — Не опускайте ее. Она жива! Умоляю, вы ведь мои друзья! Ни Орфей, ни Леонид даже не взглянули на него. Мать Лисандра исчезла в темной яме. ГЛАВА I — Не надо! — закричал Лисандр и сел в постели, тяжело дыша от страха. — Заткнись, полукровка! — прошипел Демаратос с другого…

— Я умру от тоски! — воскликнула она. От Царского дворца время от времени доносились крики плакальщиц. Анхесенпаатон, и сама готовая заплакать в любую минуту, тревожно прислушивалась. Она все старалась отогнать всплывающую перед глазами ужасную картину: как их с сестрами привели к телу фараона. Труп был просто отвратителен! Она еще больше расстроилась, когда вспомнила о шушуканьях, которые расползались по Дворцу царевен со скоростью сколопендр. Каждый раз при ее появлении кормилицы…

Предисловие Писатель Ной Гордон широко известен читателям США и Европы. Его мастерство заслужило высокую оценку профессионалов — роман «Шаман», который вы держите в руках, принес ему премию имени Дж. Ф. Купера за лучший исторический роман. В нашей стране писатель также начинает приобретать популярность. Первый его роман «Лекарь. Ученик Авиценны» покорил тысячи русскоязычных читателей. Уверены, что и книга «Шаман», продолжающая трилогию о семье врачей Коулов, найдет своих читателей.…

…Решение посетить сие славное местечко было скорее спонтанным, нежели обдуманным и взвешенным. Просто моя благоверная, с которой к тому времени мы прожили в законном браке уже почти пять лет, явилась однажды домой в крайне воинственном настроении. Раздраженно метнув сумочку в угол и демонстративно грохоча каблуками, она прошагала, не разуваясь, в комнату и шумно плюхнулась в наше единственное кресло. — Всё, — раздраженно воскликнула Раиса, — лопнуло мое терпение! — Что у тебя опять стряслось?…