Любовно-фантастические романы

А сестра пусть не думает, будто отделается одним кульком сладостей. С нее еще плитка сливочного шоколада! В этот момент один из заигравшихся мальчишек врезался в дядьку-мага, у которого из ладоней на горку тек лед. От неожиданности мужик зашатался и взмахнул руками. Я только успела заметить летящий прямо мне в лицо смертельный холод, крепко зажмурилась, пискнула и в попытке защититься выставила ладони в пушистых варежках перед собой. Стало горячо. Очень. И больно. Я пыталась хватать ртом холодного…

Секунда, другая, и я, улыбаясь (максимально счастливо — нас же снимают), отвечаю: — Да, я стану твоей женой. На мгновение, а может, чуть дольше тишина сгущается ещё больше. До такой степени, что становится вязкой, оглушительной, невозможно тяжёлой, а потом она взрывается аплодисментами. Кто-то начинает громко хлопать в ладоши, и остальные гости подхватывают. О, боги, да они даже со своих мест повскакивали! Сумрак рассеивается, в зале заметно светлеет. Ксанор надевает мне на палец колечко и,…

Пролог Свет понемногу разрывал безвестность, в которой она плавала. Сначала это было похоже на едва заметное пятно, которое появилось за пеленой мрака и несмело плавало там, будто боялось подступиться ближе. Постепенно оно окрепло, набрало силу. Первый толчок яркой вспышки больно прошелся по векам, словно натянутая струна — по оголенным нервам. Она вскрикнула — и тьма снова проглотила ее. Постепенно, свет вернулся, на этот раз настойчиво толкался сквозь завесу. Тьма изо всех сил противилась…

Всего нас было четверо. Четвери девочки, которых купила Лилия и воспитала, как своих дочерей. Я не знала своих родителей, помню, как отец бил бутылки, а мать плакала. Это все, что я запомнила из девства. Такова жизнь низших: нищета, бедность и голод. Последнее заставило моих родителей продать меня. Было ли так лучше? Я не знаю. Лилия кормила меня, обучала, красиво одевала и знакомила с огромным количеством людей. Тогда, будучи ребенком, я не понимала, зачем я ей и почему богатая женщина так…

Нэйтон быстро принялся расстегивать пуговицы рубашки. Пальцы слушались плохо — пытки Хайди возымели свое действие, и я не представляла, как он вообще держится на ногах. Хотелось обнять, сказать, что теперь все будет хорошо, но я понимала, что сейчас для этого не время. Нам надо оказаться как можно дальше от Хайди и поговорить. Рубашка полетела на пол, брюки — следом. Я почувствовала, как краска заливает щеки, и отвернулась. — А на твоем месте, девочка, я не стала бы отворачиваться, — тут же заметила…

— Слишком уж маниакально это звучит. Боюсь даже представить, в какие моменты ты за мной наблюдал. — Ты хочешь назвать мужчин рода Уилкенс маньяками? Пожалуй, это тянет на оскорбление, нанесенное всему роду, — рассмеялся Ричард. — Если это убережет меня от брака. — И утопит в долгах. — Я теперь Роунвесская, выплаты меня не интересуют. Оставь решение финансовых вопросов главе рода, — сухо обрубила я, мысленно отругав себя за то, что перебила его «во-первых». Впрочем, уверена, что к обсуждению…

Подруги тоже часто ворчат, мол, не дело в твоем возрасте нос воротить. У самих-то целый выводок деток имеется и мужья далеко не первые. А я так не могу, жить для галочки лишь потому, будто я кому-то должна. Мама любила повторять: это от богатой фантазии. А что плохого в мечтах? Вот выдали бы мне золотую рыбку или цветик — семицветик… уж я бы развернулась. Желаний море, а как выбрать самое правильное? Эх, встретить бы принца. Можно и без коня. Но где взять такую редкость? Разве что в диких папуасских…

«Надо было яду сыпать», — очнулась месть. — М-да, умеешь ты приключения найти, — загоготал Церби, прикрывая глаза. Я лишь улыбнулась. Страж был моим любимым другом, и я часто наведывалась сюда. Вообще, его полное имя Цербер. Эта трехголовая псина размером с быка охраняла вход в подземное царство, чтобы никто не вышел и не вошел без разрешения. Из всех голов разговаривать могла лишь средняя, но это хорошо. Вести разговоры сразу с тремя трудно. Благодаря тому, что мой отец Темный Властелин, а дядя…

— Да, не работница, — обреченно кивнула она. — Куда такую? Нахлебницей держать? — Какого рожна? — повитуха презрительно оглядела ребенка. — Не стоит того. Сама знаешь, что с ней сделать надобно, не мне учить. — Знаю, — вздохнула роженица, кончиком мизинца осторожно тронув мокрые завитки на головке малышки. — Волосы цвета пламени. Говорят, рыжеволосым покровительствует сам огонь. — Не жалей, — бабка уселась у ее ног, — тщедушная она, и так не сдюжит, чего силы на нее тратить. У тебя полон шатер…

— Господарь, я пришел доложить о беспорядках на улицах, — он резко сжал руку с длинными пальцами в кулак, одновременно что-то коротко шепнув, и все три свечи разом потухли, даже не задымившись. Князь лишь мимолетно улыбнулся этой ребяческой выходке. — Наши задирают имперцев. Случилось уже несколько мелких драк, а одного купца, что привез товар на праздник, ограбили прямо посреди площади и закидали повозку гнилой репой. Тройтан подошел к окну и, поразмыслив несколько мгновений, тихо сказал: …

Год назад Ожидая позволения войти у двери отцовского кабинета, я переминалась с ноги на ногу и боролась с желанием убежать. В жаркую погоду, как сегодня, можно прятаться в лесу хоть до ночи. Вернулась бы в свою комнату, когда все окна перестали светиться. Год, даже полгода назад, я бы так и поступила. Батюшка горяч, но не держит зла слишком долго. Выбор, что лучше — получить оплеуху и ходить с красной скулой до вечера или просидеть под замком дня три — я решила в пользу последнего. К одиночеству…

Раздался мелодичный голос, что-то напевающий. Язык мне был и знаком и незнаком одновременно. Я застонала и с трудом приоткрыла глаза… Слабость была неимоверная. У меня что-то спросили, но всё по-прежнему было как в тумане. Я просто не понимала слов. Спать хочу! — Лиирра Эллари, лиэтелли оприатили? — меня начали тормошить. Чего? И тут у меня в голове щелкнуло: Андрей! Нужно срочно разобраться с «мужем», который решил выставить меня истеричкой-суицидницей. Откуда у него вообще ключ от моей квартиры?…

– Правда? И чего же? – Посмотри вокруг. – Шура загадочно прищурилась и махнула рукой в сторону танцпола. – Что ты видишь? – Вижу пьяных людей. И танцовщиц Go-Go… Подожди-ка, – ахнула Василина, – ты в стриптизерши решила податься? – В стриптизерши меня, наверное, не возьмут, – погрустнела Саша, обладающая излишне пышными формами для данного вида танцев. Да и, честно сказать, для любых других танцев она была несколько полновата. – И, вообще, я не то имела в виду. – А что тогда? – Видишь,…

– Добрый день! – вежливо произнесла девушка в форме, не поднимая взгляд от своего журнала. – Назовите имя, фамилию и ваш возраст. – Софья Завьялова, восемнадцать лет, – отчеканила я. – Уровень подготовки? Тут я замешкалась. Вот спроси она про Долгоруких, я бы ответила, но не понимая сути вопроса, очень сложно что-то придумать. Да, Софья, это только регистрация, а ты уже валишься. Больше уверенности! Больше дерзости! – Высокий. – Потенциал? – Безграничный. Тут девушка оторвала взгляд…

Рассматривая каменистую осыпь, Алита заправила за ухо выбившуюся из прически прядь волос, по цвету напоминавших молоко. На этом особенность её внешнего вида не заканчивалась. Светлая тонкая кожа, овальное лицо, прямой нос, узкие брови и едва розоватые губы. На общем фоне выделялись только глаза — невероятного фиолетового цвета, или, как говорили другие обитатели замка, фиалкового. Алита принимала подобный комплимент на веру. Ни фиалок, ни каких-либо других популярных в книжках цветков, в живую она…

- Доложи, - сказал ему мужчина. Эльф, а похоже это был секретарь, бросив любопытный взгляд на Эфу с Костей, нырнул в шатер сразу же. Впрочем, ждать он нас долго тоже не заставил, почти тут же появившись и снова с кивком сообщив, что мы можем пройти. Я с любопытством шагнула внутрь и обозрела все пространство шатра. Он был просторным, но свободного места почти не было. Несмотря на походные условия, шатер выглядел как настоящий рабочий кабинет, в нем было несколько столов, за которыми работали эльфы,…

Тьма и Свет Глава 1. Тёмная Империя. Летняя резиденция Императора Сумерки. Переход от дневного света к ночной темноте и наоборот. Сумерки бывают вечерние и утренние, но в этих землях они вечны. Здесь невозможно проследить, когда солнце заходит за горизонт, а когда вновь возвращается на небо. Здесь нет красок, всё серого цвета: небо, земля, трава, деревья. Эта земля умирала. Умирала в мучительной агонии, забирая всё живое, что было на ней. И пока это происходило, несколько государств,…

— Мамочка… — протянула тихо, хотя в стоящей тишине слышно было наверняка многим. Раздался дикий душераздирающий звук. Я схватилась за уши, вжимая ладони в голову как можно сильнее. Разношерстный народ тоже был не в восторге и повторял за мной. Больно. Как же больно! У меня барабанные перепонки не выдержат. Наверное, в жизни приехала скорая, вот меня и в отключке так колбасит. Хотя звук сирены не такой мерзкий, но, учитывая, что я почти наверняка ударилась головой, мне он может казаться таким. …

Чёрные длинные волосы разметались по подушке. Длинные ресницы тревожно подрагивали, но глаза оставались закрытыми. Что-то неуловимо-привлекательное было в её образе, из-за чего взгляд Према задержался на её тонком профиле несколько дольше, чем того требовали приличия. Впрочем, о приличиях задумываться не приходилось, так как упрекнуть парня в неучтивости было просто некому – сама незнакомка была то ли без сознания, то ли спала, а посетителей у неё в палате не было, если не считать медсестру, проверяющую…

Крот шокировано округлил глаза и теперь смотрел на меня, не веря. А у меня в голове продолжала складываться общая картина. И чем больше обо всём этом думал, тем сильнее убеждался, что наши миры на самом деле полные отражения друг друга. - Гер, я понимаю, как это звучит. Но поверь, всё на самом деле именно так. А вот ваша принцесса Миранда там, наоборот, убеждённая революционерка. Они с Тейрой - лидеры студенческого движения, борющегося за равенство. - В твоём мире всё наоборот, - понимающе проговорил…