Любовные романы

Она несколько раз непроизвольно обернулась назад, но их дом уже скрылся за поворотом. Утром она надеялась, что шум, вызванный выходом книги, заставит отца переменить решение съехать на дачу. Ведь еще не сезон, вокруг не будет ни души. Там и в разгар лета-то не очень много соседей, а сейчас и вовсе нет никого! Однако Вениамин Александрович остался непоколебим в своем решении. В дорогу они отправились после изрядной ссоры, искры которой все еще тлели. – Ты не понимаешь, это часть моего образа! Я…

Тебе не безразлична эта женщина. Эндрю поднялся со стула и толкнул кулаками двери. Металлические пластины зазвенели от его ожесточенного удара. Ты хотел бы оказаться с ней рядом, в другое время и в другом месте. Правило, Монтхэвен, всегда помни золотое правило: никогда не позволяй себе проникаться чувством к пациентам. Завернув за угол, Эндрю нажал кнопку лифта. Он изнемогал от усталости. Грир Бэкетт сейчас совсем одна в чужой стране. Вполне естественно, что он сочувствует ей. Двери лифта плавно…

Ахиллес наклонился и чмокнул Фетиду в щеку.  – Но моя богиня – именно ты, матушка, и ты для меня значишь куда больше, чем олимпийцы. Однако Фетида не ответила обычной добродушной шуткой, а вдруг посмотрела в сияющие глаза сына и резко сказала:  – Не надо насмехаться над богами. Там, где я родилась, посягательство на место олимпийца, пусть даже мысленное и шутливое, рассматривается как тяжкое оскорбление богов, и за подобное высокомерие сурово наказывают. Ахиллес нахмурился.  – Что случилось,…

Помог случай. Женщина преклонных лет прямо на улице сунула ей в руку бумажку с написанным от руки объявлением: «Требуются энергичные люди для интересной работы по свободному графику. Гарантируем высокую зарплату и карьерный рост». Эля загорелась. «Раз такая старуха может работать, я тем более смогу», – вдохновляла она сама себя, провожая взглядом устало бредущую женщину. Тем же вечером после занятий Эльвира пошла в институт Бонч-Бруевича, где проходило собрание претендентов. Пришедших,…

Руководил представлением старик, безобразный, как обезьяна, полуголый, закутанный в дырявый бурнус; шоколадного цвета тело его было сплошь татуировано, борода седая и всклокоченная, волосы на голове такие курчавые и такие густые, что издали можно было подумать, будто он носит папаху. В толпе говорили, что это великий святой и великий колдун. Оркестр, помещавшийся возле него, состоял из двух флейт и трех барабанов — они производили адский шум, вполне достойный предстоящего зрелища. Старик объявил,…

— Ну ладно, я пошла, — девочка улыбнулась на прощание и понуро направилась к сцене. Но вдруг остановилась, будто что-то вспомнив, и попросила, оглянувшись на него: — Пожалуйста, постарайтесь не уснуть, когда я буду выступать, а? Я буду петь. Тот удивленно на нее воззрился. Девочка грустно пояснила: — Мне будет приятно, если вы будете слушать меня. — Тебя все будут слушать: зрители, мама, папа, не волнуйся, — попытался успокоить он ее. — Зрители почти все…

  Без сомнения, уже затащил, беспощадно поправил себя Деймон, вонзая ручку в подставку.   У всех этих приходящих нянечек, которых Стефанос брал на работу: Стейси, и Трейси, и Кейси, и мало ли их там перебывало за последние два месяца, — у всех волосы были просто огненно-рыжими.   Но именно Кейт Макки удостоилась чести остаться в квартире на Парк-авеню. И в постели Стефаноса.   Деймон знал, что ему следовало бы кое-что заподозрить еще в тот момент, когда Стефанос объявил,…

  Боже! Стоп! Они же не умерли! Не может такого быть!   Тогда...   Чарли огляделся кругом. Он тщательнее всмотрелся в лица, увидел своего лучшего школьного друга Герберта, Дешейна и Лопеса, — парней, с которыми дружил в институте, которые до сих пор живы и так же здоровы, как и раньше. Он увидел Гэби, с которой разговаривал на той неделе, и своих школьных друзей: Майлза и Сюзан Кавано, а также их сыновей: Патрика и Джеймса.   Чарли отвернулся от них и пошел дальше. Он искал…

Они обогнали медленно идущую пару. Чейз взглянул на Романа и ухмыльнулся: — Пожалуй, я позвоню маме и скажу ей, что ты ходишь с напыщенным видом, как настоящий молодой папаша. — Не стоит, — сказал Роман, останавливаясь позади брата. — Когда мы не в Йоркшир-Фоллзе, она раз в день звонит Шарлотте и проверяет, как идут дела. Чейз кивнул. Да, их мама, Райна, всегда вмешивается в их дела и гордится этим. — Что ж, я очень рад за тебя. — Чейз похлопал брата по спине.…

Нина собиралась броситься на обидчицу и столкнуть ее в сточную канаву, но одумалась, так как вокруг стояла толпа сочувствующих Сильвестре женщин. Та самодовольно оглядела всех и вдруг, размахнувшись, ударила Нину по щеке. Та от неожиданности пошатнулась, а женщины кругом обрушили на нее град проклятий. Тут Нина по-настоящему испугалась. Кто она для местных жителей? Иностранка, да к тому же, по словам синьоры Локасто, уводит чужих мужей. Что, если их гнев изольется на нее со всей силой? Но самообладание…

Клэй подошел к столику, и вслед за ним — официант. — Доброе утро, миссис Риз. Привет, Отом. — Клэй! — засуетилась мама. — Я не видела тебя с Рождества. — Да. Прошла целая неделя! — Отом подвинула свою чашку официанту, чтобы тот налил кофе. Дебра осуждающе посмотрела на дочь. — Оставьте кофейник. — Клэй отпустил официанта и сел за столик. Официант исчез так быстро, что Отом не успела даже слова сказать. Раздраженно глядя на Клэя, она подняла тяжелый кофейник и стала наливать себе кофе. Усмехнувшись,…

– Где мы? Сьюзен бросила взгляд на мать, все еще упорно и пристально вглядывавшуюся в садящееся солнце, исчезающее за поредевшими кронами деревьев, похожими на руки скелетов, протягивающих свои узловатые ветви к тяжелому, чреватому непогодой осеннему небу. Возможно, леди Стентон была обеспокоена приближающейся бурей, способной замедлить их путешествие. – В Брейнтри, – ответила наконец Сьюзен шепотом, будто не была уверена, что стоит произносить это название вслух. – Мы почти на месте. Вид…

Рамиро застыл у окна; руки, сложенные за спиной, заставляли держаться прямо. Он устал так, как устает человек, не первый год работающий с раннего утра и до глухой ночи; спина норовила согнуться, но ее держало воспитание. — Ужин, ваше высочество? — один из слуг стоял рядом. — Позже. — А ну, все вон, и побыстрее! — лениво велел Лоренсо, и слуги попятились — послушались. Лоренсо попробуй не послушайся. У него даже ленивые интонации со стальным отливом, и глаза стальные, и волосы, словно пеплом…

Отец откинулся на спинку кресла и принялся вертеть в пальцах перо, не замечая, что оставляет на ногтях чернильные пятна. - Что-то изменилось? У тебя есть достойный наследник? - У меня есть сын. Ваш внук. И вам об этом прекрасно известно. - И чего ты желаешь? Говори. - Я желаю, чтобы вы признали его. Дали ему наше имя, имя рода. Сделали его наследником, каковым сейчас являюсь и я. Это ваша обязанность как графа. - Ты! - голос отца был полон бешенства. - Ты смеешь мне указывать, как поступить…

Два месяца одиночества казались очень долгими — Аннабелл скучала по родным. Но за это время она успела окрепнуть и многое прочитать. Заканчивая дела по дому, она всю вторую половину дня и вечер проводила в отцовской библиотеке. Ее любимыми книгами были жизнеописания великих людей и открытий в науке. Она не разделяла интереса матери к любовным романам; еще меньше ее привлекал глупый бред, которым зачитывалась Гортензия. Аннабелл была умницей и впитывала сведения о происходящих в мире событиях как…

  Эми было очень грустно и неспокойно на душе, а все растущая печаль по тете Тэйт грызла сердце девушки. Эми пыталась дозвониться до матери, но та не брала трубку.   Я больше никогда не услышу чуть хрипловатый смех тетушки, не увижу забавных экстравагантных выходок престарелой графини...   Глаза Эми повлажнели.   Нет! Она не будет плакать!   Девушка ехала слишком быстро, чего не делала никогда в жизни. Трясущейся рукой она продолжала набирать номер. Мать ответила на восьмой гудок.  …

– Краси-и-ивый, – подобострастно протянула Ира за его спиной. Он усмехнулся виноватому отражению, выглядывающему из-за его плеча, и вышел в подъезд. Как только жена закрыла за ним дверь, он почувствовал себя освобожденным, словно вырвался из тюрьмы. Ощущение счастья на миг захлестнуло Максима, а мысли тут же перенеслись к Даше. Любимая девушка возникла перед внутренним взором и заставила сердце биться сильнее. Как же он соскучился по ней за эти два дня! Ему хотелось набрать ее номер только ради…

Словно защищаясь, Клеменс подняла руку и коснулась волос, уложенных в простую прическу. Эти гладкие шелковистые волосы цвета золотистого меда были единственным ее украшением. — Если бы я была мальчиком, мне не пришлось бы слушать, как вы строите отвратительные планы относительно моего замужества, — резко сказала девушка. — Впрочем, кем бы я ни была — мальчиком или девочкой, вы все равно наложили бы лапу на мое наследство, я в этом не сомневаюсь. Неужели деньги — это единственное, что вас волнует?…

    Бабушка права, решила Ханна. Мужчинам нужно только одно. А потом они устремляются навстречу новым победам.     Через два дня, проходя мимо офиса Джордана, Ханна увидела его беседующим с пышной блондинкой. Хорошенькая беседа! Девица, наклонившись над столом, буквально уткнула бюст ему в лицо и игриво поглаживала его руку наманикюренными пальцами. Ханна осталась бы в фирме и продолжала свое бесцветное существование, потому что носила фамилию Брюстер, а Брюстеры никогда не пасуют перед трудностями,…

Это мир власти и денег, но вместе с тем мир эгоизма, равнодушия и грязных манипуляций. Дон Рауль Марсин бесцеремонно брал у людей то, что ему было нужно, использовал женщин, чтобы удовлетворить свои похотливые желания, совершенно не думая о том, что при этом могут чувствовать они. Так же он поступил и с ней, Эланной. И вскоре уже забыл о ней. Просто отбросил ее в сторону, как отслужившую свой срок вещь. Цель достигнута — и дело с концом! Хорошо еще, что она не успела выстроить воздушный замок, не…