Любовные романы

Андрос разглядывал ее. Оборванную и грязную – от нее действительно пахло несвежим телом. Когда-то гладкие, словно черный шелк, волосы превратились в спутанный колтун, и только глаза сияли все тем же неукротимым бирюзовым огнем. Жалкая, униженная, лишенная дорогих нарядов, украшений и флера недоступности, Наама должна была вызывать презрение и жалость. Должна была. Но не вызывала. При виде нее его по-прежнему охватывало чувство похожее на голод. И взгляд сам собой останавливался на алых губах,…

– Как-то не радостно ты поздравляешь, – с улыбкой подмечает Аврора. – Это же не списки потерь. – Твои шутки ужасны, – хмыкнув, говорит Марк и смотрит на нее, щурясь от солнца. Под его пристальным взглядом ей неловко. Хочется спрятаться, отвернуться. Аврора перекидывает волосы на плечо, прикрывая лицо и снова смотрит на море. – Пойдем, – велит Марк, поднимаясь и протягивая ей руку. – Скоро начнется. Вздохнув, Аврора хватается за мальчишескую ладонь и встает на ноги. В корпусе слишком много стен…

– Да не ворчи, – Карина чувствовала себя на кухне Игната как на своей. – Меня не было полгода, а ты так и не изменилась. Стараясь улыбается, приняла у Кариши чашку с чаем. Поставив её, демонстративно посмотрела в экран смартфона, делано ужаснулась. – Ой! А время-то уже много, могу не успеть. У меня билеты уже куплены. Подскочив со стула, кинулась в прихожую, хватая сумку с вешалки и моментально заскакивая в свои туфли прямо-таки на лету. – Всё! Я понеслась, сегодня новая серия «Фиксиков»…

– Что уставился, х*йло членоголовое? – сказала она, спиной ощутив присутствие Яна. Н-да. Как-то по-другому он представлял знакомство с любовью всей своей жизни. А может, это вовсе не любовь? Парень ещё раз внимательно посмотрел на девушку: рост выше среднего, но до модельного не дотягивает, фигурка вроде не плохая, но, скорее, атлетическая, с широкими плечами, волосы светлые, не крашеные, на лице ни грамма косметики, костяшки на кулаках сбиты в кровь… Одним словом, боевой середнячок. – Чего…

Среди щетины действительно то тут, то там виднелись белые волоски, хотя волосы на голове оставались по-прежнему чёрными, как воронье крыло. Но борода, которую он обычно сбривал тщательно каждое утро, выдавала, что не за горами то, чего он боялся – ведь он столько не успел. Столько хотел сделать и не сделал. Петлю, купить землю, родить детей, сказать хорошие слова, сказать, что любит… На окне любимые герани мамы. Он подошёл и посмотрел на закатное небо. Ярко-фиолетовое, а к горизонту светло-оранжевое.…

Вера Дмитриевна сдаётся, тяжело вздохнув. – Класс, знакомьтесь. Иванова Елизавета. Она будет учиться с вами, – наконец, говорит она, сменив гнев на милость. – Недолго ж ей осталось, – хмыкает кто-то с первых рядов. – В смысле, как и всем нам, – поспешно добавляет. – Поскорее бы, – тихо шепчет классная, а затем, улыбаясь, говорит мне: – Иванова, займите свободное место рядом с Соловьёвым. Закатываю глаза, прохожу через весь класс и шумно приземляюсь рядом с несносным парнем. – Считай…

– В Дорестадте девок как грязи, но монет не жалко только на Хельгу, – гремел один из рассказчиков, повествуя о всем известной портовой подруге. Телосложения он был грузного, возраста старше среднего. Косматая борода его спускалась на круглый живот, то и дело содрогающийся от хохота. Имя его все давно забыли, поскольку называли попросту Тучей. – Одно плохо, как ни приду, все время там вот этот! – под конец повествования Туча отвесил подзатыльник смазливому парню, как раз опорожнявшему ковш с водой.…

О, мне выходить! Вылилась в толпе на платформу и помчалась в общем утреннем темпе вперёд. До университетского корпуса я бежала чуть быстрее, чем следовало бы – хотелось ухватить большую порцию горячего капучино с карамельным сиропом перед парой испанского. Без кофе будет сложно! Такова жизнь лингвиста-второкурсника, уж что с нас взять! Поскользнувшись, я по всем законам физики, должна была, как минимум, упасть и очень больно, но благодаря ребристым подошвам моих ботинок и насыпи ненавистного…

– Тише, доченька, все утрясется. – Гладила меня мама по волосам прямо как в детстве. – Переживем и это. Ее слова не стали бальзамом на израненное сердце. Но услышав их, я немного пришла в себя. Как ни печально это звучало, но мама знала, что говорит. На ее долю выпали суровые реалии, где от отсутствия работы отец, тоже некогда интеллигентный и уважаемый человек, на глазах спился и бросил маму с двумя детьми на руках. И женщина, которая в одиночку вытянула дочерей – погодок, лично в моих глазах…

Я откашлялась, потому что голос внезапно пропал, и кое-как выдавила из себя: – Кто вы такой? – Приветствую тебя, уважаемая жительница этой планеты, – раздался в ответ приятный голос. Не слишком низкий и не слишком высокий. Еще один идеальный момент. А их и так набралось подозрительно много. – Вы говорите по-русски? – Мне достаточно было услышать одну фразу на новом языке, чтобы сразу его освоить. У вас не очень сложный язык. Вот это было обидно. За наш великий, могучий, чрезвычайно сложный…

Твою мать! Вот только этого мне не хватало. Нашёл приключений. И чего мне делать теперь? Тут оставлять? И смысл тогда был ее отбивать от отморозков, если такими темпами она на новых нарвётся? Блядь. Провёл рукой по волосам и волком посмотрел на девчонку. – Ладно, пошли. Пошёл в сторону дома. Девчонка стояла и не думала двигаться с места. Встала как живая статуя, натянутая струной. – Мне тебя долго ждать? Или тут предпочитаешь остаться? – Нет. – быстро ответив, спотыкаясь, засеменила за мной.…

– Проходите, в кресло, – не узнал я собственный голос. Изящно ступая, словно скользя по подиуму, в сандалях на босу ногу, девушка оказалась так близко, что я ощутил исходящий от нее запах. «Так пахнет секс» – пронеслось в моей голове. Я сам не знал откуда возникла такая ассоциация: просто со всех сторон меня окутал одновременно соленый запах моря и легкий бриз с нотками цитруса или лаванды. Я постарался переключить свое внимание на рабочие инструменты, краем глаза наблюдая, как пациента садится…

Я так боюсь – недолюблю, Я так боюсь – жить не успею! И полным ртом я жизнь ловлю «Люблю тебя» я говорю. ПРОЛОГ. – Я боюсь, – шептала она в его теплые, обласканные поцелуями, губы. – Не бойся, малыш, все будет хорошо, – отвечал, перебирая ее роскошные, вьющиеся волосы. – Если меня завтра не станет…, – со страхом в глазах тихо проговорила она, касаясь ладонью его колючей щеки. Быстрый поцелуй в губы заставил ее замолчать. Не позволит этому случится. Зубами будет выгрызать,…

Он совсем недавно перешел в их компанию. Всего месяц – полтора как. И она, Маша, действительно несколько раз заглядывалась на высокого очаровательного брюнета. Но для начала отношений этого мало – нужно заговорить на личную тему, не связанную с работой, найти пустяковый повод и взять номер телефона. Да, а потом… От приятных, несмелых мыслей ее отвлекло прозвучавшее напоминание в телефоне. Маша лениво подтянула к себе телефон, за провод зарядки, отодвинула крышку чехла, прочитала напоминание, и…

– Может, помочь? – с легким сарказмом с ощутимым налетом флирта спросил ей в спину все тот же приятный мужской голос, наблюдая, как девушка потирает ушибленное об него плечо. – Чем именно помочь? – возмутилась Маша, не оборачиваясь, пытаясь уйти от незнакомца подальше, – совсем и окончательно зашибить?!? Лось! – Всего лишь плечо растереть, а может и не только… – произнес мужчина многозначительно и сладким голосом, который показался ей бархатным и обволакивающим как южные ночи. – Я неплохо умею…

Теперь, внимательнее приглядываясь к своей невестке, он стал замечать, что у Нади и Маши много общего. Наконец пришло прозрение того, что нашел в своей жене его сын. Владимир Григорьевич с невероятным для себя удовольствием открыл то, как ему приятно наблюдать за этим двумя женщинами, когда они общаются. Маше нравилось наносить визиты в дом его сына, это приносило много положительных эмоций. Фертовский-старший отдавал себе отчёт в том, что он не молод, а время идёт. Поэтому по переезду Маши в его…

– Ты сам виновен в своей неосведомлённости, – бросает Свят и разворачивает нас к накрытому столу. – Ужин стынет. Мы занимаем места: Свят во главе стола, мы со Славой по бокам от него, напротив друг друга. Я мгновенно подхватываю пальцами бокал белого вина и делаю прохладный глоток, впервые радуясь, что перестала кормить малыша грудью пару месяцев назад. Без вина я просто не переживу этот вечер. Затем мы-все в молчании приступаем к еде. Напряжение за столом буквально можно резать ножом, и ждать…

И зачем тогда я открываю его страничку… Наверное, потому, что его уверенная добрая улыбка, которую я так хорошо помню, успокаивает… Наверное, потому, что это для меня какой-то жизненный якорь… То самое теплое, доброе воспоминание о прошлом… Пусть хотя бы оно у меня будет… Говорят, хорошие воспоминания- это единственное, что у нас нельзя отнять… А ведь неправда… Почему тогда с тем, другим, который имеет статус не «если бы», а «было», в памяти не осталось ничего хорошего… Куда оно все ушло? Почему…

Впрочем, ему и не было дела. Ни до моей прически, ни до меня самой. Он продолжал знакомить коллектив с новыми правилами, и напрасно я пыталась усмотреть в его поведении хоть какой-то намек на то, что события двухмесячной давности не совсем стерлись из памяти. Разве можно забыть человека так быстро? Пусть я была одной из многочисленных его девиц, неужели можно попросту вычеркнуть то, что происходило между нами? Как будто мы вообще незнакомы. – Светка, у него кольца нет! – рядом продолжала тихонько…

– Соскучилась? – его улыбка стала шире. Казалось, он был в восторге, ибо с таким выражением лица дети смотрят на подарки. Я не была подарком, тем более его. – Надеялась, что тебя убили в клановых разборках, – я сказала чистую правду. Буря, которую вызвал в моей душе этот мужчина, никак не утихала. Я ненавидела мага за это и желала его исчезновения. Это чувство было столь сильно, что даже эликсир Эба не подавлял мои эмоции. Я медленно, но верно осознавала, что проигрываю. Это не укладывалось в…