Любовные романы

Я зашел в холл пятизвездочного отеля бодрой походкой и направился к стойке. Меня уже ждали. Глаза девушки на ресепшене вспыхнули салатовым огнем, что означало «Номер оснащен, защищен, готов», я взял карточку и поборолся с носильщиком грумом за свой дипломат – я не выпускал его из рук, тоненькая золотая цепочка охватывала мое запястье и вела к ручке дипломата. Эту тоненькую золотую цепочку было бы не под силу разорвать самому сильному человеку в мире. Золотая цепочка хранила мой дипломат от кражи,…

Элеонора все еще была красива. Ее длинные каштановые волосы были стянуты в небрежный узел. У нее были большие синие глаза с тяжелыми веками, которые с возрастом приобрели ту самую печальную глубину, которой обычно восхищаются мужчины. Многочисленные коллагеновые инъекции и подтяжки поддерживали ее красоту, однако старение так удручало ее, что выражение безмерной тоски по ушедшей молодости навсегда отпечаталось на ее лице. В молодости Элеонора была известной фотомоделью. Профессия научила ее всегда…

Я вышел на следующей станции и ещё некоторое время образ незнакомки преследовал меня по пути домой. На петляющей тропинке сквозь небольшой скромный парк, под тёплым светом редких уличных фонарей. Приятные, но такие неловкие воспоминания заставили меня улыбнуться. Часто ли мы запоминаем лица незнакомых людей? Не думаю. Да я и не старался её запомнить, но точно знал, что узнаю её при встрече, на которую совсем тогда не рассчитывал. Просто смущался и радовался, мысленно переживал вновь и вновь весёлый…

– Добрый вечер, что Вас беспокоит? – диалог начинается. И почему-то у врача есть предчувствие, что он будет не самым простым. Тео делает глубокий вдох и медленным шагом идёт к креслу около рабочего стола. Усаживается, а после вальяжно кладёт руки на подлокотники. – Здравствуйте, – осматривая кабинет ещё раз, говорит он. – Понимаете ли, у моей семьи и моего компаньона по бизнесу есть подозрения на тему моего психического здоровья. Лина втягивает носом воздух, не отрывая взгляда от медицинской…

– Ириска, давай поднимем за нас! За вечер, чтобы он приносил удачу. – Кажется, она уже началась? – услышали мы слова оказавшегося рядом хорошо сложенного молодого брюнета. – Вы позволите составить вам компанию? Парень сделал жест по направленью к столу, откуда нам передали шампанское. И мы обратили внимание на его приятеля – им был Олег. – Мы приглашаем вас к нам – так сказать, скоротать вечер, – продолжал брюнет. – Не возражаем, – ответила Татьяна, глаза ее заблестели, при этом она…

– Ну, не совсем, – примирительно поправил князь, – Он спросил, можно ли рассчитывать на мою верность, я ответил, что уже стар и скоро Арн сменит меня на троне севера, а вот его преданность я могу обещать только при кровном родстве. Конуг не пойдет против матери своих детей. Арна слегка передернуло от подобной перспективы: связать себя вечными узами с этой заносчивой мегерой- землянкой. Но, в конце концов, у северян разрешено до трех наложниц, а с женой можно и раз в месяц видеться, пока не понесет.…

Вечером Денис прервал мои мысли. Он позвонил мне, и нам захотелось с ним встретиться. Неожиданные помехи в пути становились неотъемлемой составляющей наших с ним встреч – приехал Денис уже ночью. Я повесила трубку, когда к дому подъезжало такси. Вот и Денис, он стоял у подъезда. Он изменился, было заметно, как он похудел, и чернота вокруг его глаз выделялась особенно. – Вот и я, – сказал мне худенького вида очкастый интеллигент. Денис обнял меня нежно за плечи, и мы не спеша стали подниматься…

– Ириска, давай поднимем за нас! За вечер, чтобы он приносил удачу. – Кажется, она уже началась? – услышали мы слова оказавшегося рядом хорошо сложенного молодого брюнета. – Вы позволите составить вам компанию? Парень сделал жест по направленью к столу, откуда нам передали шампанское. И мы обратили внимание на его приятеля – им был Олег. – Мы приглашаем вас к нам – так сказать, скоротать вечер, – продолжал брюнет. – Не возражаем, – ответила Татьяна, глаза ее заблестели, при этом она…

Поздним ноябрем, в полночь, мой поезд прибыл на станцию города, где по совпадению проживали и сестра, и Денис. По пути следования такси мне показалось, что какая-то машина останавливается и ее владелец выходит у тех же магазинов, что и я, внимательно наблюдая за мной. Что ему надо? Однако с покупками и совершенно без происшествий я подъехала к одинокому домику на пустыре городской окраины. Моя любимая сестра встречала у калитки. Так как Денис следовал сюда по пути из Ростова, к прибытию поезда…

– Давай уже, двигаем отсюда! – прошипела Ксюша, трясясь и оглядываясь. В одиннадцать ночи коридор главного административно-учебного корпуса, где, в том числе, располагались кабинеты лекторов, был пустынен и тих, камер нигде не было, но моя подруга все равно безнадежно трусила. Хотя, казалось бы, что уж ей-то трусить – даже если и выгонят, папочка быстро пристроит ее в какой-нибудь похожий колледж, может даже и получше этого. Что вряд ли произойдет со мной – мамаша у меня хоть и владеет сетью спа-салонов,…

Весь женский контингент архитектурно-дизайнерского ходит из-за него на лекции как на праздник, и каждая старается занять место поближе к кафедре. Да что контингент! Сама ректорша от него лужей растекается, краснеет, бледнеет и роняет вещи из рук – стоит только этому долбанному Ален Делону обратить на нее свой благосклонный взгляд. Как же, пожалуешься на такого! Ректорша скорее поверит, что у вас задолженности, потому что инопланетяне похитили, чем в то, что ее ненаглядный «Матюшенька» может зарезать…

А Ленка-то права, надо поторопиться. С этими мыслями я красила ногти на руках и ногах, глядя одним глазом в окно, а другим на часы, и только интуитивно понимала, что же у меня получается. И таки промазала. Пришлось снимать весь гель и наносить снова. Последняя сушка – и можно укладывать сумку. Из шкафа на кровать полетело белье, средства гигиены, полотенца, пижама и любимые теплые носки. Глянула на часы – кажется, придется оставлять после себя разор и разруху. Сделав вид, что не замечаю самолично…

Усаживаюсь по удобнее, чувствуется папаша решился на серьезный разговор, тем более, что скоро у меня день рождения. – Илона, не буду ходить вокруг да около, спрашиваю напрямую, что ты хочешь в подарок на твое девятнадцатилетние. – ого загнул, хмыкаю про себя, при отце конечно же держу лицо. – Оказаться по дальше от твоей мегеры и тебя, это возможно? – деловым тоном интересуюсь и скрещиваю ноги. – Возможно – деловым тоном произносит папа, а я аж подавилась. – Это возможно Илона в том случае,…

От этих мыслей перед глазами снова поплыли черные пятна. Это происходило каждый день… пока меня не забрала скорая. И не случился выкидыш… Это из-за стрессов – констатировали врачи, когда определили в моем организме обезвоживание и низкий гемоглобин. Я даже не могла винить Макса в смерти нашего ребенка. В этом была виновата я. Родители не знали, что я беременна. Никто не знал. Они бы не допустили такого, но они не знали. А я знала… я просто… была слишком убита своим горем… Измучена… Но этого…

– Уйди, Юрка. Или я за себя не ручаюсь. Он усмехнулся, но больше ничего говорить не стал. Вышел из каморки. Леся обхватила обеими руками лицо. Щёки горели как от огня. Было ужасно противно и… больно. – «Детдомовка», – повторила она. – Вот урод! Знает, как задеть… Она оказалась там, когда ей исполнилось девять. До этого Лесю растила бабушка. Мать сразу от неё отказалась, как только родила. Спасибо, что в мусорный контейнер не выбросила, как некоторые делают. В роддоме отказную написала. Даже…

– У меня,– я шагнул к доктору. – У меня тоже,– подхватил Крыл. – Тогда следуйте за сестрой,– буркнул док.– Кровушки потребуется много. Глава 1 Громко лязгнул тяжелый затвор, открывая небольшую узкую тяжелую дверь, выпуская на волю узника. Легкий ветерок взъерошил его волосы. Он поднял голову к небу и зажмурился от яркого летнего солнца, вздохнул полной грудью. Улыбнулся, только улыбка больше была похожа на оскал дикого лютого зверя, вырвавшегося из клетки. – Цезарь, брат!– послышалось…

На факультете, где костяк группы был сформирован из девочек, особого разнообразия имен не наблюдалось: три Насти, две Лены, три Юли, две Марины и пара Кать, а сколько их было на потоке, и не сосчитать, и всего одна Ангелина на весь курс. Оригинальность имени действовала на преподавателей умиротворенно, оно вытаскивало из них лучшие человеческие качества, которые делали зачётку пятёрочной. Правда, и учёба Гельке давалась легко, она особо её не напрягала. Ангелина училась на бухгалтера-экономиста…

Загремели двери, привезли ужин. За большим столом они наконец-то разговорились. На столе лежала красная скатерть, по бокам стояли высокие торшеры с ярко-алыми абажурами, 14 стульев были сделаны из красного дерева и обиты пурпурным гобеленом. Обсуждали, конечно же, уход 10: это был тихий человек с хорошим образованием и отличными манерами. Он мало говорил, лишь отвечал на вопросы, а сам их никогда не задавал; говорят, что, появившись здесь, он был очень буйным и несдержанным, высказывал безумные идеи,…

Не знаю, о чём они говорили с Татьяной, – ей предоставили крупного шоколадной масти коня. Альберту – с подобным окрасом коня, но как выяснилось впоследствии, лошадка его была с норовом. Валера не выражал никаких пожеланий, и ему подвели белого в серое яблоко. Мне приглянулся гнедой – как я заметила, он отлично знал весь маршрут, но был своенравен: минутами он останавливался, жуя траву. Тогда я с ним отставала от всех, но Валерин конь возвращался за ним, и мы оказывалась рядом с Валерой. Между…

Уже стандартным для него движением, он встал с кровати и почувствовал, что брюки ему слишком велики в поясе. Рубашка тоже была велика, но, будто не обратив внимания, вышел на балкон, достав из кармана сигареты. Он вновь облокотился локтями на перегородку из витых стальных прутьев и посмотрел на улицу. Светило крепкое солнце, которое нежно грело, а не заставляло замерзнуть или не испепеляло. – Будто весна, так хорошо. – Подумал он, сбрасывая пепел сигареты. – До поры до времени он не обращал внимания…