Остросюжетные любовные романы

Мама села на своего любимого конька и еще некоторое время продолжала петь оды королеве Виктории. – После принятия закона о всеобщем образовании не знать латынь было бы верхом неприличия… – распиналась мама дальше, папа пытался вставить слово, но куда там! – Сейчас не только мальчики из аристократических семейств обязаны пройти обучение в Итоне или Кембридже, девочки также имеют возможность получить приличные знания. Даже дети крестьян и рабочих ходят в школу, а ты хочешь лишить наших девочек… …

Алекс Д. Лана Мейер * * * «Каждый из нас носит в себе и ад, и небо.» Оскар Уайльд. «Портрет Дориана Грея» Пролог Мелания Паника. Мне не хватает воздуха. Вокруг тьма. Давление в груди словно выбивает кислород из моих легких, и вот я уже жадно пытаюсь вдохнуть, но не могу. Каждая попытка заканчивается кашлем, беспомощно давлюсь кляпом, и мысленно прощаюсь с жизнью. Если похитители хотят денег, то я обречена… Боже, пусть конец не будет мучительным, я боюсь боли. Слух…

– Да слышал. И что? Хватит ныть. Нельзя было раньше мне свои претензии высказать, я бы подыскал другого оператора. – Не нужно другого. Я еду. – Так-то лучше! – усмехнулся. Я его конечно понимаю… Мы уже почти год ведем блог. Я автор и «звезда» проекта. Он оператор. В мои обязанности входит и поиск рекламодателей. Учитывая, что рынок очень пресыщен, их я нахожу с трудом. Даже с учетом того, что за год аудитория канала подросла до 320 тысяч человек. Есть еще встроенная реклама, но с нее…

– Думаю, есть такая профессия: некростилист, – добавил Майкл шепотом, и я почему-то рассмеялась. Хотя знала: смеяться на похоронах – это очень плохо. Мой второй брат, Сет, – он на целых восемь лет старше меня, и ему пару месяцев назад исполнилось пятнадцать – взял меня за плечо и велел мне придержать язык. Он весь день выглядел мрачнее тучи, но, думаю, это все не из-за смерти дяди Эммета, а из-за того, что он поссорился со своей девушкой. Сет звал ее с собой на похороны, но она не пришла. Ну конечно,…

– Жестоко. Тогда выбери меня! Давай не будем рвать всё вот так! Он сел в кровати и сжал кулаки. Да, он пользовался услугами агентства давно. В его постели побывали многие девушки. А последние годы брал только её. Ведь лучше этой красивой стервы для него никого не было. И он готов был платить сумасшедшие деньги за ночь с ней. А теперь даже не знает, что делать, чтобы она была и дальше только его. – Я подумаю. Не желая больше слушать и видеть мольбу в его тёмных глазах, она подхватила свои туфли,…

– Этот вас устроит? – спросила Галина, подводя меня к единственному пустующему столу на балконе второго этажа. – Присаживайтесь, сейчас к вам подойдет официант. Я оглядела приятно обставленную зону под навесом. Для воскресного обеда ресторан почти переполнен: голоса гудели, посуда шумела, ножи скрежетали по тарелкам – как же я соскучилась по всему этому! Сев в уютное кресло, я взяла меню и горько усмехнулась. Ну, конечно! Итальянская кухня. Скрепя сердцем, я пробежалась по знакомым блюдам, выбрав…

– Молодец, – врывается следом отец, а Маркус кладет подушку на лицо. – Тебе даже поздороваться было сложно? – А тебе было сложно сказать, что она с собой и крысёныша приведет? – присаживается на кровати мальчик. – Что, оказывается, у меня не только новая мама, но и сестра? – А ты слушал? – подходит к кровати мужчина. – Стоило мне рот открыть про Илону, ты сразу уходил. – Отец, если я не буду с ними разговаривать, от них не убудет, это максимум, что я могу, – пытается выровнять голос мальчуган…

Когда он выходит из комнаты, я выдыхаю все напряжение, которое скопилось в моем животе, и бегу в ванную, потому что меня тошнит. Стоп! – Он сказал девственную? Теперь смех вырывается из моей груди. Нет уж. Лучше я умру от пули в голову, и сделает это мой отец. Прополоскав рот, я иду к двери. – Мне нужно поговорить с отцом. Это срочно, – говорю громко. Мне открывают и указывают идти направо. Этот комплекс с отелем отец снял для большого торжества. Я выглядывала в окно, тут людей немерено.…

– Вы были замужем? – спросила я в лоб. – Какое это имеет значение? Нет, не была, но… –Ну, вот, что и требовалось доказать, – сказала я, резко встала и пошла к выходу, давая понять, что нам больше не о чем разговаривать. Дочка была у бабушки. Я увезла ее, когда началась вся эта нервотрепка и выяснение отношений. Не хотела, чтобы она видела все это. Я временно переехала на дачу, оставив мужа в квартире. Возвращаться пока не хотела, а сегодня мне просто необходимо снять стресс. Набираю номер…

Мне терять нечего. Я не должна пасовать. Ни за что! – О боже… Расчёт освещённости был удачным. Он прекрасно видит меня – видит то, что ему нужно видеть. Не стану записывать ошибкой номер два тот факт, что мне за светом фар не видно его самого. Я и не должна его видеть. На его месте должен был быть другой. – Аня? Я даже не знаю, кто из нас в шоке больше. Я, которая собиралась прыгать под колёса его отцу, а встретила любовь всей своей жизни, или он – увидев меня почти три года спустя в таком…

В эту минуту в допросную вошел следователь и Надежде пришлось выйти. Она наблюдала за допросом по ту сторону зеркала и злилась от того, что на все вопросы и улики против него, у Гарри есть пояснение. Даже записи с камер видео наблюдения, где он выходит из здания, где было совершено массовое убийство, его не впечатлили: – И что? Во-первых, это не доказывает, что именно я убивал, а во-вторых, запись может быть поддельной. Пусть проведут независимую экспертизу. Допрос длился больше двух часов, но…

Лицо посетительницы показалось ему знакомым, и он машинально стал припоминать, где и когда прежде он мог с ней встречаться. И тут его осенило: женщина, как две капли воды, похожа на Наталью Варлей! Актриса была его кумиром, и чтобы полюбоваться лицом женщины-двойника, он решил приземлиться за соседним столиком. «Актриса» мило улыбнулась Алексею и задержала на нём изучающий взгляд. Кивком головы Алексей шутливо пригласил незнакомку за свой столик. К большому удивлению, женщина встала без промедления…

Внезапно взгляд задерживается на тёмной фигуре, сидящей в самой плохо освещаемой части зала. Практически в самом углу, далеко-далеко от сцены. Я довольно часто его видела и раньше. Интересно, кто этот незнакомец? Внезапно сердце начинает болезненно щемить, ведь я только что вспомнила, что Лера как-то говорила, что он приходит лишь в те дни, когда выступаю я. Почему-то только сейчас меня это напрягло. Вдруг он следит за мной? Холодок пробегает по моему позвоночнику. Лина, сосредоточься!…

– Я сам ее могу донести до алтаря, – вклинивается Исаков, но я даже не перевожу на него взгляд. Он так сильно меня бесит, до трясучки просто. Не хочу на него смотреть. – На своем члене, – тихо добавляет он, и я прошиваю его яростным взглядом. Он смотрит так… Ну почему такой красивый парень с такой гнильцой внутри? Как же он, черт подери, смотрит! Никто на меня никогда так не смотрел! С интересом – да. С желанием – да. Но вот так… как будто он готов замочить весь мир ради моего поцелуя. Или как…

– Я не занимаюсь поиском пропавших вещей. Я переговорщик, Сергей Лукьянович. – Я помню, помню, – произносит он с каким-то отчаянием в голосе. – Илья, но я хорошо осведомлен о ваших возможностях и связях. Только вы можете мне помочь. Плачу любые деньги. В пределах разумного, конечно, – быстро добавляет, видимо, из страха, что я запрошу слишком высокую цену за свои услуги. Но я вообще не собираюсь браться за такое дело, поэтому качаю головой. – Илья, я не обращался бы к вам, если бы за эти две недели…

С учетом дороги в оба конца и суточного пребывания на свидании, где мобильные телефоны официально запрещены, Анжела была вне поля мобильной связи ровно два дня. – Если ты об Александре, то нет, не искал. Да и с чего бы ему тебя у меня искать? Или ты его в этот раз не предупредила, что уедешь «к родителям в глухую деревню»? – Виолетта, говоря это, изобразила пальцами кавычки. – Конечно, предупредила, – Анжела хмыкнула и сладко потянулась, – как не предупредить-то этого зануду? Весь мозг мне потом…

Преображенский Филипп Филиппович у Булгакова выстраивался в положительный образ. Профессор проживал в роскошных апартаментах, и в своём роскошном лазоревом халате и красных сафьяновых туфлях переплывал из одной комнаты в другую: из спальни в библиотеку, из библиотеки в столовую, где принимал пищу. По описанию Булгакова, пищу профессор принимал в исключительно изысканной обстановке: « На разрисованных райскими цветами тарелках с черной широкой каймой лежала тонкими ломтиками нарезанная семга, маринованные…

– Я представляю, как это было ужасно, – посочувствовала Сара, наблюдая, как изящно держит кружку с кофе невозмутимая Джил. Неужели и к такому, как Дин Фонтейн можно привыкнуть? Она работает в этой семье уже три года, но до сих пор поведение золотого мальчика вызывает в Саре откровенную брезгливость и негодование. – Ничего нового, Сара. Его не было дома. Я зашла в спальню, и увидела пустые бутылки, бокалы со следами помады и смятую постель. Только и всего. Банальной сцены не было. Под утро Дин…

Лёша не разрешает приезжать к нему на работу без спроса. Утверждает, что я могу помешать его важным переговорам и что это вообще бестактно… Достаю контейнер и накладываю ещё горячие котлеты, которые сегодня готовила для своего мужчины. Если я приду с пустыми руками, то вызову лишние вопросы, а так я смогу сказать, что побеспокоилась, что Лёша просидит за готовыми отчётами до самой ночи и останется без ужина. Да, так и поступлю. Сейчас как раз конец года, и Лёша, наверное, зарылся в бумагах…

Адриан дышал, более того, его глаза были открыты, а взгляд устремлен на Охру. Она лежала на спине, руки и ноги раскинуты в стороны, словно она хотела обнять весь мир. – Она еще жива! – крикнул Адриан, как только Брайан вошел в гостевую комнату. Он присел рядом с девушкой. Действительно, жива. Пульс еле прощупывался, лужа крови вокруг головы превосходила допустимые нормы. – Надо ее вынести, – проговорил Адриан и закашлялся. Когда Брайан поднял Охру на руки, Адриан снова окликнул его: …