Прочая старинная литература

– Кто вы и чего от меня хотите? – потребовала я ответа. В приюте пришлось быстро научиться держать удар. И пусть мне сейчас страшно, но незнакомцы не должны видеть моих чувств. – Меня зовут Ричард Сомерсет, – ледяным тоном представился блондин. – Я глава рода и твой отец. – Отец? – ему удалось ввести меня в ступор. – Именно. Твоя мать, Маргарет, похитила тебя младенцем и сбежала. Мне только сейчас удалось тебя найти. – Звучит странно, – нахмурилась недоверчиво. – Может, проведём тест ДНК?…

То, что она в долгах как в шелках, Шелби объяснили адвокаты и финансисты. Правда, выражения типа «привлечение заемных средств», «хедж-фонды» и «изъятие имущества банком-кредитором» были для нее китайской грамотой. Большой дом, повергший ее в благоговейный трепет, когда она впервые переступила его порог, как теперь выяснилось, ей вовсе не принадлежит. Или принадлежит лишь крошечной толикой, а большей частью является собственностью залогодателя. Машины, как ей объяснили, не покупались, а брались в…

Быстро удалось установить личность погибшей. Тем же утром её опознала подруга – такая же дешёвая проститутка по имени Мэри Энн Коннелли. Звали погибшую Марта Тэбрем. Марта Тэбрем. Фотография сделана в морге; хорошо различим разрез горла от уха, грубо зашитый анатомом. Жестокость убийства казалась до того демонстративной и немотивированной, что полиция заподозрила показательную расправу местной банды над проституткой-одиночкой, не пожелавшей платить «дань». Версия об одиночном убийце-маньяке…

– Я-то что могу сделать, Ань? Это ж не я тебя увольняю. Если бы я мог помочь тебе. В столице сам не знаю, как все будет. Компанию выкупили, и мы ничего не можем изменить. Нам поступил приказ нового хозяина всех уволить. Найдешь работу, Ань. Не конец же света. Для меня это был конец света, для меня это был апокалипсис. Мне за квартиру на днях платить, я рассчитывала аванс попросить. – Куда? Уборщицей? Официанткой? Тут рабочих мест раз и обчелся. Ты сам знаешь. Да и куда мне, из-за малой я не могу…

Она показала мне язык – я услышала по характерному звуку и смеху бывшего мужа. – Ма, – уже шёпотом, – когда вернусь, я тебе что-то расскажу. – Хорошо, милая. Света, и правда, не было. Не в первый раз, конечно, но всегда поражает и всегда не в тему, особенно если живешь на седьмом этаже. Я въехала на парковку, поставила машину на привычное место и, взяв сумочку, направилась к лестничной площадке. Включила фонарик в смартфоне, ступив на первую ступеньку. Где-то вверху послышались мужские голоса,…

В это время на другой стороне полуострова солнце светило и грело. Волны лимана лениво набегали на берег. Две девушки никуда не спешили. Они лежали на коврике, наслаждаясь жизнью. Им было хорошо. Желанья полностью отсутствовали. Эйфория от отпуска была полная. Рядом с ними никто не лежал, значит, никто им не мешал. С моря усилился ветер. Молодой ветер оказался пронизывающе холодным. Ветер прилетел таинственный, в нем таились целые стаи белых бабочек. И все это таинство природы закружилось над загорающими…

Михаил покрутил носом. – Больше ни за что. Унизительно. Азазель посерьезнел, сказал раздельно и строго: – Михаил… мало таких, кто имеет доступ к мощи клипот. Их можно пересчитать по пальцам одной руки ветерана афганской. Тебе такое выпало. Не ветеранство, а редкая возможность. Не люблю вещать о предначертанности, но если не воспользуешься, с тебя спросят. – Кто спросит? – поинтересовался Михаил, но Азазель ловко избежал упоминания высших сил, которых, как всякий бунтарь, презирает, ответил…

Джон Джордж Хейг. Как бы там ни было, женщины поняли друг друга. Сержант Ламбоурн позвонила в правление филиала компании «Харстли продактс лимитед» в Западном Суссексе, в небольшом городке Кроли (Crawley), расположенном в 45 км южнее Лондона, и попросила секретаря соединить с директором. Позвонила она наобум, вслепую, прекрасно зная, что директор – то есть Джон Хейг – находится сейчас в Лондоне. К её немалому удивлению секретарь тут же соединила с директором. Оказалось, что последнего зовут Джонсом,…

В 1950-1960-х гг. город Перт и прилегающие к нему территории активно развивались. Большие деньги вкладывались в инфраструктуру, строительство жилой и коммерческой недвижимости, население быстро богатело. На протяжении 1950-х гг. дома в Перте и пригородах не запирались, более того, не запирались даже припаркованные у тротуаров автомашины! Да что там не запирались – у них частенько даже ключи в замке зажигания оставлялись беспечными владельцами, рассуждавшими примерно так: зачем вытаскивать ключи…

«– Наденька, с твоей внешностью кукольной не задницы колоть и клизмы ставить, тебе в столицу – подиумы покорять и сердца олигархов. В дыре этой сидишь, красоту губишь. Я смеялась и шприцы укладывала в ряд, подсчитывая, сколько осталось в шкафчике, чтобы дозаказать вечером. – Да прям и красота. Светлана Анатольевна, в столице красавиц и без меня хватает, а кто Степан Антонычу капельницу на дому поставит? Он никого на порог не пустит. Марья Ивановна без прописки, вы сами знаете – я ее колю. Да…

С тех времен и называется деревня Зеленый Дол. Может быть, до пожара она имела какое-то другое название, но история его не сохранила. Деревня хотя и медленно, но разрасталась из года в год только по правому берегу. Он был немного холмистый, домишки лепились по отлогим залесенным склонам. Кое-где над домами, как безмолвные часовые, стояли даже кряжистые кедры. Теперь в селе было несколько улиц, тянувшихся вдоль речки, и десятка полтора переулков, нырявших между холмами. Чем дальше к окраине, тем…

Клик-башня слегка покачивалась на ветру, но это было нормально. В этой башне было много разных новых штучек. Она использовала ветер для работы своих механизмов, она гнулась, но не ломалась, и была скорее похожа на дерево, нежели на крепость. Ее можно было всю собрать на земле и потом возвести на нужном месте в течение часа. Она была образцом изящества и красоты. И могла отправлять клики до четырех раз быстрее, чем старые башни, благодаря новой системе заслонок и цветных огней. По крайней…

Моей маме, которая вечно жалуется, что ей нечего читать. Часть I Рене Англия, Сомерсет, 11 июня 1932 года Викарий подошел к окну. Солнце садилось за кромку леса, в воздухе носились стрижи, стоял прекрасный летний вечер. На лужайке перед домом сидела маленькая Элис, сосредоточенно откручивая кукле голову. Но викарий этого не замечал, невидящим взглядом смотрел он в окно, а перед его мысленным взором стояла узенькая средневековая парижская улочка и маленький мальчик, растерянно озирающийся…

– Ничего больше у него нет кроме этой дамской игрушки, – солдат передал Анне пистолет Лабунского. – А документов никаких. – Здравствуйте, поручик! – Анна подошла к Петру. – Неужели не узнали? – Je t'ai reconnu tout de uite, mademoi elle. Но я корнет, – поправил он молодую женщину. – Что? – Я корнет. Не поручик. И никогда не служил в лейб-гвардии Конном полку, мадемуазель. Корнет лейб-гвардии уланского пока. В прошлом. А ныне когда полка нет, и я в прошлом офицер. Здравствуйте, Анна Генриховна.…

“Я не знаю”. Марли резко падает обратно на мою кровать. Большинство вещей, которые она делает, драматичны. Мы с Марли быстро подружились в первый день нашего знакомства. Это потому, что она чертовски меня достала, вторгшись в мою спальню и чувствуя себя как дома. В то время нам было шесть. Однажды ее мама Джоан привела ее на работу. Джоан присматривала за мной и содержала наш дом в порядке. Когда Джоан обнаружила свою дочь в моей спальне, я поняла, что у нее большие проблемы, по взгляду,…

Поправив на своей тонкой шее две увесистых золотых цепочки, Арина спросила у Алексея: – Почему вы так печетесь обо мне? – Потому что некоторые клиенты после сделки начинают предъявлять претензии к фирме, что «им якобы впарили квартиру, не предупредив о ее дефектах! Я не хочу с вами ходить по судам», – объяснил Алексей и как-то странно посмотрел на Арину. – Я люблю прошлое и покупаю эту квартиру, – настояла на своем Арина. – Со всего одной комнатой… – Зато большой. – С крошкой кухней……

«А как всё сложилось бы, будь у меня семья?» – в сотый раз задавал себе со вчерашнего вечера этот вопрос Виктор. Говорят же, что ради семьи люди способны на подвиги, горы сворачивают и реки вплавь переходят. «Пусть говорят, а я не знаю. Я, Виктор Хрипцов, тысяча девятьсот семьдесят шестого года рождения, уроженец села Константиново Рязанской области, – безработный, бессемейный и бездетный. Вот так». Тяжёлый кулак ударил по столу. Затем Виктор потёр себе виски и, сильно вжавшись в спинку кресла,…

Екатерине страшно: стучат, стучат. Что и думать: недобрые люди или с кем-то беда, за помощью прибежали?! Зажгла керосинку, в ночнушке стоит в коридорчике перед дверью в сени, не знает, что делать. Надо бабушку разбудить. Но тут и она сама: ковыляя на больных, опухающих, ногах, выбрела в коридорчик. В её руках плотно набитая котомка. – Не трудно догадаться: за мной пожаловали. Мужа, сыночков моих извели, а про меня забыли? Непорядок! Что ж, казните, режьте на куски – я готова. Пожила – хватит.…

– А если мы вам заплатим? – неожиданно выпалила Лапша. Даже Колган от такого предложения опешил. Интересно, что она имеет в виду? Может, правда решила поделиться с ними своей частью гонорара? Сидевшие на диване Анастасия и Михаил Суркины как по команде повернули головы на Лапшу. При этом в глубине глаз стариков появился страх. – Да что вы такое говорите? – едва слышно проговорила женщина. – Как вам не стыдно? – Почему мне должно быть стыдно от того, что я хочу устроить будущее вашему внуку? –…

Громов поморщился и удобнее взял телефон. – Вообще-то, у него нос вырастал… Всё, теперь от этой женщины не отвязаться. – Это был другой мальчик! – возмутился мобильник. – Отца нет дома. Так что приходи. И не смей спорить с беременной женщиной! Следующие полчаса были потрачены на убеждение бедняжки в том, что он непременно явится. К концу разговора Алексей не без удовольствия обратил внимание, что на склад было сгружено всё необходимое. Свою работу они выполнили. Кладовщица Антонина Павловна…