Прочие Детективы

– «Извините, господин Дронго, что я обращаюсь к Вам с этим необычным письмом. Я знаю Ваше настоящее имя, но мне сказали, что к Вам обычно так и обращаются. У меня к Вам огромная просьба о помощи. Я хотела бы встретиться с Вами лично и все обсудить. Если вы, конечно, разрешите. Извините, что набралась смелости и написала Вам это письмо. Если ответите, я буду знать, что Вы согласились. Извините еще раз. Сабина». «Странно, что она знает, куда именно отправлять свои письма"", – сразу подумал Дронго.…

Был четверг, пятнадцатое сентября, когда Пат получила от матери телеграмму. Всего три недели назад, а я бы мог поклясться, что с тех пор прошли годы и годы. Моя жизнь теперь делится надвое – до телеграммы и после нее. До – было счастье; это слово слишком затаскано, ему не под силу выразить то, что было между мною и Пат. Ты так хорошо знаешь нас, Том, и сумеешь меня понять. Ты знаешь Милуоки, и наше бунгало в Лейквью, и наш сад на берегу Мичигана; Том, ты знаешь меня, а главное – знаешь Пат. Знаешь,…

Он едва заметно улыбнулся: — Боюсь, Оля, что здесь ничем не поможешь! «Лада» вдруг чихнула и дернулась, бесцеремонно прерывая наш тет-а-тет. — Уже ничего не исправишь, — бормотал Сергей Иванович, погруженный в свои невеселые мысли. — Я такое натворил, что и… — Он махнул рукой и отвернулся к окну. — Забудьте, Оленька. Я встревоженно посмотрела на него, но тут «Лада» чихнула еще раз и затряслась. — Нет, нет, нет! — испуганно запричитала я, мгновенно забывая обо всем. — Что с тобой, солнце…

Мужчина ничего не ответил. Обойдя машину, он распахнул дверцу. — Вылезай! — Да пошел ты! У него застучало в висках. Схватив девицу за руку, он легко освободил автомобиль от докучливой особы. Протащив ношу несколько метров в направлении зарослей кустарника, мужчина наконец оставил ее в покое. Силой он обладал неимоверной. — Ах ты, подонок! — взвизгнула девица. На ее плече уже алел след, оставленный его железной пятерней. — Не думай, что тебе это сойдет с рук. Я знаю, к кому мне обратиться.…

Память услужливо вернула Елизавету в тот памятный день, в самом конце мая, когда все только начиналось… Тремя месяцами раньше… Молодой адвокат Елизавета Дубровская с самого утра пребывала в подавленном настроении. День не задался с самого начала. Будильник не прозвонил вовремя. Когда Лиза соскочила с постели, было уже без четверти девять, то есть до назначенной встречи с клиенткой оставалось что-то около двадцати минут. На беду Елизаветы, городские службы водоснабжения именно в это злосчастное…

Я прошел в кабинет Лейверса, и он указал мне на кресло для посетителей. Я сел не раздумывая и тут же с отчаянным воплем взвился в воздух. - Что с вами? - строго осведомился Лейверс. - Проклятая пружина, - прошипел я. - Вы должны приказать починить ее. В один прекрасный день я выйду отсюда с голосом евнуха. Я осторожно выбрал другое кресло, сел и закурил. - Вы когда-нибудь смотрите телевизор? - спросил он. - В воскресенье. В свой выходной. - Вы видели передачу, которая называется…

– Да, сэр, лейтенант Уилер. – Он обнажил свои зубы в гримасе, долженствующей изобразить улыбку. – Если с вами что-то случится, лейтенант, сразу кричите. – И тогда ты прямиком бросишься наутек к машине? – зарычал я. – Мы вместе пойдем в дом. Это приказ! – Слушаюсь, лейтенант, – пролепетал он в отчаянии. Итак, мы вошли в дом; моя правая рука крепко сжимала локоть Полника, подталкивая его вперед, как упрямого динозавра. Тускло освещенный коридор тянулся сплошной прямой линией по всей длине дома;…

– Сколько тебе лет, Майрон? – спросил он. Смешной вопрос. – Тридцать два. – Играешь в мяч? – Бывает. – В хорошей форме? – Хотите, сделаю шпагат? – В этом нет необходимости. Никто не сел и не предложил ему сесть. Правда, в ложе имелись только места для зрителей, но все равно – как-то странно вести деловой разговор, маяча посреди трибуны. Ноги стали наливаться тяжестью. Майрон не знал, куда деть руки. Ему было неловко. Помявшись, он достал из кармана авторучку, но это не помогло. Глупо чувствовать…

«Черт, нужно купить где-нибудь на рынке будильник старого образца. У него, по крайней мере, кнопка отключения прямо сверху находится, достаточно ладонью стукнуть, и мучительный грохот прекращается, — в который раз подумала я, с трудом полуупав и сдвинув в нужную сторону рычажок. Будильник заткнулся, и я снова откинулась на подушку. — Опять утро, снова утро… — навязчиво вертелось у меня в голове. — И почему только день начинается именно с утра, а не, скажем, с обеда, когда уже полностью выспишься…

– Простите, вы Сергеев? Алексей Дмитриевич? Как говорит Женька, я и бровью не моргнул, и глазом не повел. Тем более что он, как придурок, уже тянул правую руку из кармана. Сделать его было нетрудно, например, выбросить в окно за его спиной. Но, во-первых, это недостаточно эффективно, потому что невысоко и козырек над подъездом, а во-вторых, еще рано. Федорыч давно мне наказал, чтобы я ни в коем разе первым не стрелял - нельзя мне, беречься надо. – Сергеев? - переспросил я, припоминая, наморщив…

– Да нет, – смягчился Марк, краснея за свою несдержанность. – Скорее со мной. Постоянно думаю о том, что на нее может кто-то напасть. Прямо беда. Он сказал и сам поразился тому, что разоткровенничался с экспертом. Кто он ему – друг, брат? Да никто. Просто коллега по работе. – Думаете, это только у вас? – вдруг услышал он. – Вы-то потом с бумагами будете работать, с живыми людьми беседовать, допрашивать их. А я вернусь к себе, к своим молчаливым клиентам – жертвам. И только их истерзанные тела…

И вдруг в один прекрасный день ей словно все это надоело, и она снова вернулась ко мне, к нашим невинным прогулкам по парку, упоительным беседам в кондитерских, бессонным ночевкам друг у дружки и даже совместным посещениям читального зала университетской библиотеки. Она будто наелась мужчин, и теперь ее даже поташнивало при упоминании о каком-нибудь из ее любовников. Оказалось, что моя подружка забеременела. Это было для нее настоящим откровением. Она, как ребенок, словно и не знала, что все эти…

Я подняла крышку и заглянула в кастрюлю, тесто выглядело замечательно. И тут раздался телефонный звонок, моя рука незамедлительно схватила трубку. – Алло! – Анастасия Петровна, – прошептал мягкий баритон, – мы уже на Кедровку повернули! – Спасибо, Андрей, – сказала я и живо вытащила сковородку. Иван Васильевич постоянно удивляется: ну каким образом жена всегда угадывает время приезда с работы любимого мужа? Как мне удается неизменно оказываться с горячим ужином на столе в момент его появления?…

Но что это меняло?! Гадость и подлость оставались. Супруги не пользовались презервативами уже много лет, предпочитая другие способы защиты от нежелательной беременности. Предположить, что обертка сохранилась в кармане с тех далеких времен, когда супруги еще прибегали к помощи резинок, тоже было невозможно. Тогда в продаже были лишь изделия отечественного производства, да и не стал бы Валериан Владимирович — чистюля из чистюль — столько времени таскать с собой надорванную обертку. Предположение,…

– Нахаленок ты, Лизочка! Издеваешься над мальчишками… Тебе хоть кто-то из них нравится? – Нет, не очень. Но цветы-то нам с тобой нужны? И подарки? – вопрошает Лиза. И, хоть бабуля и не укоряет ее, обещает: – Вот переживем праздник – и сразу за диплом засяду, честно! А пока можно и дурака повалять. Например, построить из дипломных карточек карточный домик и украсить его мимозными ветками. – Смотри, ба, какая инсталляция! – хвалится Лиза. Бабуля склоняется над хлипким сооружением, цепляет…

– Нет. Мама не в счет. В смысле, жена твоя бывшая – Юлия Николаевна. – А у твоего – как это говорится по-современному – бойфренда? – Валерочка, нет у меня настолько близких бойфрендов, чтобы им ключи от квартиры давать. – Какой у тебя на входной двери замок? – Обычный. Английский. И дверь не железная. Давненько же ты у меня в гостях не был! – Не приглашаешь. – Твою тушу попробуй из дому вытащи! – Какую там тушу!.. Всего-то шесть пудов… Ну, ладно, к делу. Замок на двери обязательно…

Лицо Мамая светлее не стало, но тарелочку с диетическими отрубями он отставил подальше и взял со стола исписанный лист бумаги. – Даю тебе особо важное задание! – объявил главный, буравя меня своими слоновьими глазками. – Вот заявление телезрительницы Тихоньковой Клавдии Яковлевны. Она утверждает, что просмотр наших программ неблагоприятно сказывается на ее здоровье, и грозится наслать на нас строгую комиссию для проверки качества телевизионных продуктов. – Бред какой-то! – неуверенно хохотнула…

– Ладно, поверю, – примирительно сказала Оля – пышнотелая блондинка с детским добродушным лицом. – И я верю, что и у тебя все будет так, как захочешь ты, Кира. Ты – яркая и сильная личность, и, как у нас с Ромой, тебя не устроит. У тебя все будет по-другому, но тоже правильно. – Я просто не знаю, как ты меня терпишь все это время, спасибо тебе, подруга, – поблагодарила ее Кира. – Твоими бы устами… В данный момент Кира стояла перед Ольгой в самом нелепом виде. Волосы были убраны под платочек…

Глава 1 До полудня оставалось несколько минут. В это время в магазине обычно было пусто. Продавщицы скучали за своими прилавками. Кто-то поправлял косметику, кто-то копался в витрине, перекладывая продукты. Две девушки из смежных отделов – мясного и молочного – тихонько переговаривались. – Мне обещали, что через неделю уволят, – говорила одна из них, оглядываясь на дверь в служебное помещение. – Кто тебе обещал? – Сам директор… – Развесила уши… Мне уже месяц обещают, и до сих пор тянут…

Сейчас новенькая машина стояла возле входа в гостиницу, на глазах у обслуги, можно было не беспокоиться за сохранность. К тому же она было оснащена зверской сигнализацией. В случае чего раздастся такая сирена, что сюда мигом сбежится полиция со всего города. Но и этого мало – не надеясь на электронную сигнализацию, обстоятельный Вернер обязательно надевал «кочергу» на руль и вдобавок замок на педали. Это было совершенно фантастическое устройство, которое ему привез товарищ из России. Вряд ли кто-нибудь…