Книги из серии "Детектив-любитель Надежда Лебедева"

– Не такая! – проговорил вслед ему Анатолий. – Все они такие… Он потянулся к оставленной студентом книжке, прочитал название на обложке: «Клиническая психиатрия», сразу заскучал пуще прежнего и отложил. Дверь шестой палаты негромко скрипнула, и снова наступила тишина. «Завтра получка», – подумал почему-то Анатолий. Он помассировал виски, широко зевнул, взглянул на свои часы. На них было столько же времени, что и на стенных. Время словно остановилось. Может, приколоться – позвонить…

«Точно! Эпилепсия! – с ужасом подумала Надежда. – Бедная Ленка!» – Ну-ка, хватайте ее за руки – и в стороны. Надежда разогнала всех, оставила только Валю и еще одного парня поспокойнее, Кирилла Михайлова, велела им держать руки, а сама приподняла Ленину голову и побрызгала водой, но ничего не помогало. Наконец дозвонились до медпункта. Фельдшер Алевтина Ивановна была на месте, поняла все с полуслова и, несмотря на полноту и пенсионный возраст, собралась за пять минут и взлетела на пятый этаж,…

Павел достал из кармана трубку и нажал кнопку охранника. – Женя, приезжай немедленно. Кандауров появился через двадцать минут, свежий и энергичный, как будто его и не разбудили в четыре утра. С первого взгляда оценив ситуацию, он начал действовать. – Переодень ее. Ничего не забудь: одежда, нижнее белье – все должно быть надето так, будто она одевалась сама. Павел со вздохом подошел к телу жены. Красное пятно стало бурым и подсохло, волосы на затылке слиплись. Он обнажил такое знакомое, холеное…

Вода в озере была серебристо-серая, но не прозрачная, как в большинстве озер на Карельском перешейке. Воскресенье выдалось отличным. Солнце не палило, как в предыдущие дни, а ласково жмурилось, как поет кот Леопольд в своей замечательной песенке. Народ выбирался на озеро не просто выкупаться, а посидеть со вкусом. Люди несли зонтики, складные шезлонги и надувные матрасы, а также питье, провизию и детские игрушки. Было несколько палаток, но не для ночевки, как заметила вездесущая Нина, а для уединения.…

Он потянулся к оставленной студентом книжке, прочитал название на обложке — «Клиническая психиатрия», сразу заскучал пуще прежнего и отложил. Дверь шестой палаты негромко скрипнула, и снова наступила тишина. Завтра получка, подумал почему-то Анатолий. Он помассировал виски, широко зевнул, взглянул на свои часы. На них было столько же времени, что и на настенных. Время словно остановилось. Может, приколоться — позвонить Милке? Ответит ее муж, злой будет спросонок, а Анатолий его спросит…

Тогда Надежда дала волю своему раздражению и задала коварный, как ей показалось, вопрос: в чем ей идти на корпоративный праздник в такой шикарный ресторан. «Ну, надень что-нибудь…» – ответил Сан Саныч и попытался выйти из спальни, так как почувствовал, что сейчас грянет если не буря, то небольшая гроза. Надежда тут же пришла в ярость, чего опять-таки поклялась себе не делать, поскольку однажды во время ссоры увидела себя в зеркале. Распахнутый в крике рот, пылающее лицо и растрепанные волосы производили…

Гийом переслал приглашение через знакомую француженку, и именно сегодня Павел Петрович встретил ее в аэропорту. Вот оно, приглашение, лежит рядом на сиденье в розовой пластиковой папочке, застегнутой на кнопочку. Так что жизнь прекрасна и будет еще лучше. «Let it be!» – самозабвенно выводил Джон, и Павел Петрович чуть было не стал подпевать кумиру своей далекой молодости. Показались монументальные сталинские дома с башнями, а вот и парк Победы. Стало так много машин, что пришлось снизить скорость…

Надежда подняла глаза. Надо же, а если на оригинал посмотришь, то ничего такого и не подумаешь — совершенно заурядное лицо, смотрит перед собой пустым взглядом, спит, что ли, с открытыми глазами… Девушка, надо полагать, закончила рисунок, вытащила лист, и Надежда поняла, что у нее не блокнот, а планшет, все листы отдельно. Девушка убрала использованный лист в конец стопки, причем Надежда заметила, что у нее уже есть один портрет — кажется, тоже мужской. А девушка внимательно посмотрела на старуху,…

Девчонка вдруг взвизгнула, перекрывая общий гул, и схватилась за живот. – Больно! – крикнула она. – Витя, больно! – Чем тебе Витя-то поможет? – рассердилась тетка в желтом берете. – Родит за тебя, что ли? – Ой, мамочки! – Витя испугался больше жены. – Чего делать-то? Девчонка вдруг завопила и в полном ужасе уставилась себе под ноги. – Да у нее же воды отошли! – выдохнула синяя шляпа. – Сейчас родит! – Граждане! – заорал водитель. – Что у вас там происходит? – Рожает у тебя пассажирка,…

Надежда оторопела – вместо Италии ехать в какую-то дыру, чтобы жить в крошечной неудобной комнатке, где пахнет прошлыми жильцами, и постельное белье вечно серое, и постоянные перебои с горячей водой? – Ну, Надя, – рассмеялся муж, – у тебя доисторические представления! Ты описываешь дом отдыха советских времен! Причем и тогда не все были такие! – Да?! – агрессивно возразила Надежда. – А клейкая манная каша на завтрак? А вечно подгорелая творожная запеканка на ужин? А массовик-затейник с красным…

Кроме того, было еще кое-что. Уже больше года Надежда Николаевна Лебедева, симпатичная интеллигентная женщина пятидесяти лет (нужно смотреть правде в лицо) нигде не работала. Это случилось не по ее вине, просто институт, где Надежда трудилась очень много лет, претерпел реорганизацию, и их отдел сократили полностью, не разбираясь, кто хороший специалист, а кто просто балласт. Первое время Надежда очень расстраивалась, а потом успокоилась – как известно, к хорошему привыкаешь очень быстро. Тем…

– И куда? – осторожно спросила Надежда. – В ресторан «Домино», на встречу с одноклассниками. – С чего это вдруг? – удивилась Надежда. – Лето, время совершенно неподходящее… – Ну, Надежда, ты вечно всем недовольна! – тут же вскипела Алка. – Все организовали, тебе только прийти, так ты и то ворчишь! – Да я ничего, – опомнилась Надежда, – все же с чего такая спешка? – Ой, да это Ленка Саватеева, – тут же раскололась Алка, – приехала из Венгрии и захотела нас всех видеть. Их одноклассница…

– Ты полежи, полежи! – Женщина ласково обтерла бледный, покрытый испариной лоб, поднялась и пошла к двери. – Я к тебе через час еще зайду, проведаю. Как только дверь номера за ней закрылась, девушка отбросила одеяло, села на кровати. Голова немного кружилась, но это не страшно, это пройдет. Она встала, подошла к окну. Поросшие соснами сопки тянулись до горизонта, а ближе к зданию, под самыми окнами, бежала узкая быстрая речка в крутых каменистых берегах. Там, на камнях, лежало что-то темное,…

Так что, наверное, Надежда чего-то недопоняла, недослышала, или Алка совсем спятила. Куда там ее Тимофеев ушел? В магазин, что ли, или с собакой гулять? У Алки была большая семья: муж, два сына девятнадцати и шестнадцати лет, овчарка Гаврик, кошка, попугай и, кажется, еще рыбки, если кошка их не съела. Вся эта семейка, не считая рыбок и Петюнчика, беспрерывно орала, лаяла и мяукала, а попугай делал все три вещи одновременно. Надежда с Алкой дружили еще со школьных лет, но виделись редко, потому…

– Вам плохо? – наклонилась к нему Надежда. – Что случилось? – Да что-то нехорошо, – прошептал он. – Сердце прихватило, душно здесь очень… Тут глаза его закатились, и он обмяк. Надежда испугалась и плеснула ему в лицо водой из бутылки, которую взяла с собой в дорогу. Мужчина очухался, поглядел осмысленно, взял из рук Надежды бутылку и сделал несколько глотков. Потом трясущейся рукой достал платок и обтер мокрые щеки и лоб. – Благодарю вас, – сказал он, с сожалением глядя на бутылку. – Оставьте…

Вот встала из-за столика полная, слишком ярко одетая дама и пошла к выходу. После нее в кафе остался сильный запах приторных духов. Дама встретилась посреди дороги с такой же полной подругой. Они так шумно и долго приветствовали друг дружку, что на некоторое время перегородили движение легковых автомобилей. Надежда вздохнула и взялась за телефон. – Надя, – услышала она запыхавшийся голос мужа, – я уже выехал. – Только сейчас? – удивилась она. – Ну да, но там, понимаешь, такая история… ну…

Татьяна сделала еще один шаг, повернула налево… Из темноты проступила яркая красная точка. Светящаяся кнопка вызова лифта. Татьяна облегченно перевела дыхание. Теперь она знала, куда нужно идти. Это светящееся пятно манило ее, как одинокое окно среди темного леса манит припозднившегося путника. Самое страшное осталось позади. Еще несколько шагов, и она окажется в ярко освещенной кабине лифта, а потом – в собственной квартире… Она включит яркую люстру, и потолочные светильники, и торшер,…

– Ну, как я и предупреждал, мать Никандрова, настырная баба, вцепилась как клещ, начала «Солдатскими матерями» пугать. Так что я ее послал в Каннельярви. Разбирайтесь теперь сами. – Что ж ты, майор, раньше-то думал? – зло осведомился его собеседник. – Говорили же тебе – сирот посылать! – Где я вам столько сирот подберу? Здесь все подходило: парень здоровый, крепкий. Мать-одиночка, работает дворником: какие у нее связи? Я, что ли, виноват, если у вас ребята погибают? – Сам знаешь, майор, у нас…