Книги из серии "Поединок"

Широту фантазии, к сожалению, требовалось соответственно оплачивать. Сидеть бы Кириллу Владимировичу на мели. Но фортуна, исправляя забывчивость, вовремя одарила его круглым наследством от великой княгини Марии Павловны. Хотя наследство было завещано Кириллу вместе с братом Андреем, законная половина его составила внушительную сумму. Великий князь Андрей не претендовал на верховную власть, удовлетворясь деньгами, комфортом и прелестями жизни с балериной Кшесинской. Кирилл Владимирович щедрый…

Фредди — его знали в “Плайите” только по имени — выходец с Барбадоса. Таких много в Колоне: барбадосцев и прочих вестиндцев. Американцы охотно нанимают негров из Вест-Индии на самую тяжелую, плохо оплачиваемую работу. Удобно: неприхотливы они, и английский для них — родной язык. Этот тоже начинал простым грузчиком в Зоне канала. Но очень скоро пошел в гору. Стал “тимлидером”, старшим в бригаде. Холуйствовал, наушничал, выслуживался как мог. Втерся в доверие к боссам. И года два назад кто-то из янки…

Зазвонил телефон: — Доброе утро, сеньор. Вы просили позвонить в восемь часов. — В «Каррера-Хилтоне», принадлежавшем американской компании, все служащие были отменно вышколены и на резкость пунктуальны. — Спасибо, сеньорита, — поблагодарил Фрэнк. Завтрак заказал в номер. Пока принесут, он успеет принять душ и побриться. Холодная вода немного взбодрила. Подравнивая холеную бородку, Фрэнк уже вполне умиротворенно подмигнул собственному отражению в зеркале. Не так ты и стар, Фрэнсис О’Тул, многоопытный…

Усатый милиционер в черной шинели и высокой шапке из поддельного барана проверил мои документы, посторонился и пропустил в святая святых сыщицкого дела. Не мог он меня задержать, этот милиционер, как когда-то комендант, и завернуть от ворот, ибо в документе моём черным по розовому с защитной «сеткой» было выведено каллиграфическим почерком: «Предъявитель сего т. Оленин Сергей Александрович является народным следователем прокуратуры Хамовнического района, что подписью и приложением печати удостоверяется».…

«Почему расстаемся? — вдруг дошло до сознания Сибирцева. — Видно, Михеев что-то знает. Но не говорит. Значит, не может...» — Что это тебя на сантименты потянуло? — чуть дрогнувшим голосом спросил Сибирцев, обеспокоенно думая, какие новые загадки подкинула ему нынче судьба. — Так ведь... вот живешь, живешь и... расстаешься. И будет ли новая встреча, кто знает... А хорошо мы поработали. Без похвальбы, хорошо... Он замолчал, исподлобья поглядывая, как Сибирцев одевается, закручивает портянки.…

Погиб поэт, невольник чести, Пал, оклеветанный молвой С свинцом в груди и жаждой мести, Поникнув гордой головой… Проваливаясь по колено в снег, на дорогу выбрался офицер. Он был без шинели и шапки. Лёгкий ветерок ворошил его редкие волосы. Это был Константин Карлович Данзас, лицейский товарищ и секундант Пушкина. — Помогите, братцы, проезд в заборе сделать. Раненого взять надо. Извозчики переглянулись: значит, не до смерти. Авось и выживет. Дай-то бог! Пожилой неожиданно легко…

— Может быть, ещё одну? — нерешительно предложил Василий Иванович. Семенов пожал плечами: — Пожалуйста. Вторая партия длилась минут сорок. Герасимов отчаянно сопротивлялся, но всё было тщетно. Их окружили любители. Игра новичка вызвала общее восхищение. — Вот это да!.. — не выдержал кто-то, когда Семенов эффектной жертвой коня поставил Герасимова в безвыходное положение. — Скажите, вы случайно не мастер? Семенов окинул спрашивавшего холодным взглядом: — Нет… Но играю с детства. — У…

Потом началось удушье. Юрий не помнил, как потерял сознание. Ему всё казалось, что он двигает и двигает руками, разгребая угольную мелочь. Он повторял эти движения даже тогда, когда люди пробились к ним, подняли на поверхность и медицинские сестры стали делать искусственное дыхание. Очнулся Юрий как после тяжелого сна. Над ним голубело далекое-далекое зимнее небо. Сизые дымки пускал террикон. Даньков лежал на носилках рядом с большим автобусом, на кабине которого была изображена эмблема горноспасательной…

Залой идти ему было страшно. Серозамшевые косые квадраты света лежали под ногами. Не слышно было шагов. А когда оглядывался — в замшелых от пыли зеркалах видел скорбную тощую тень свою, которая и тащилась–то будто и не здесь уже, а там, на тамошнем свете. По привычке растапливал печку. Но теперь уже ни огонь, ни кипяток, ни хлебная корка не радовали. И ни обиды не было, ни страха, ни боли — вот что чудно! Так себе… что–то пыльненькое, влажное, вроде того пустынного серого Зазеркалья. …

«В перестрелке» как будто означало, что Лешка умер не сразу. Может быть, был тяжело ранен и мучился. — Андрей Александрович, — казалось, Ликторов сейчас спокойно разглядывает свои ладони, лежащие на столе. — Туда направляем вас. Я считаю, что вы — лучшая кандидатура. Ровнин попробовал приказать себе, чтобы вот эти кричащие слова: «Лешка убит... Лешка убит... Убит...» — чтобы они ушли. — В мелочи я сейчас вдаваться не буду, Андрей Александрович. С Бодровым согласовано. Утром пораньше явитесь…

Голодать, однако, не будут в пятой бригаде — еды у них достаточно. Но разве хлеб заменишь? Скучно без хлеба…. Тяжело пыхнул пар — хлопнул дверной полог. Перед Колей исчезли, затуманились лица. Потом появляться стали. Одно обозначилось раньше всех, которого до этого здесь не было и которое ему было милее всех. — Ну?! — звонко спросила вошедшая, распустила ремешок и одним движением сбросила капюшон ягушки, расшитой национальным узором. — Что вы решили? — Мы решили…

Наверное, многим любителям приключенческой литературы хорошо известно имя Анатолия Ромова. Сегодня в творческом активе писателя две книги, выпущенные издательством «Советский писатель», публикации в журналах. Первую свою повесть Анатолий Ромов опубликовал в третьем выпуске «Поединка». Да разве только для Анатолия Ромова наше издание стало своеобразной стартовой площадкой? Виктор Вучетич, Дмитрий Евдокимов, Юлий Назаров, Геннадий Головин, Валерий Гусев, Юрий Пересунько, Владимир Акимов — первые…

Гости оставались на своих местах, но непонятно, как получилось, что они отъединились от двоих, сидящих в центре. От старца с седой бородой. От молодого начальственно солидного человека в полуевропейском платье. — Кудре! — оглушительным шепотом узнал высокого один из гостей. — Сейсембаев! Я жду, — уже с угрозой сказал Кудре. — Я — твой гость, Акан, — не смея оторвать глаз от карабина, еле произнес непослушными губами солидный молодой человек. Старец молчал.…

Суси, доставленное на дом, — дорогое удовольствие. Только состоятельные люди могут себе это позволить. Низко кланяясь, Ёсико Сэгэва вручала коробки прислуге своих клиентов. Последним в ее списке значился Нирадзаки — депутат парламента от оппозиции. Дверь в этом доме открывалась только после того, как бдительная привратница получала от жильцов соответствующей квартиры подтверждение, что они действительно ждут этого человека. И Ёсико Сэгэва, хотя обе привратницы, сменявшие друг друга, знали ее…

3 Выйдя в город, Пайментс взял такси и подъехал к Финляндскому вокзалу. Войдя в зал пригородного сообщения, сначала подошел к кассе, взял билет до Удельной и обратно и только после этого принялся изучать расписание. Затем, выйдя на привокзальную площадь, у окошечка темно-синих «Жигулей» пригнулся. Улыбнулся толстяку с щегольскими баками, спросил по-русски с легким акцентом: — Довезете до Ланской? Не обижу. Толстяк молча кивнул: садитесь. Доехав до Ланской, Пайментс сел на электричку…

Бахтин постукал по стене, нащупал выключатель, повернул его. Над кроватью зажегся кокетливый абажур, напоминающий бело-матовую деталь женского туалета. Бахтин взял папиросу, закурил. Горячий аромат табака, ворвавшийся в легкие, отозвался дурманом в голове. Но все же сон этот оставил некое ощущение волнения, переходящее в ожидание какой-то очередной радости. На тумбочке, рядом с кроватью, лежали его часы. Серебряный «Мозер» с плоской цепочкой. На крышке были выдавлены подкова, лошадиная морда…