Книги из серии "Военные тайны XX века"

Глава 1 Интересная штука, эта жизнь, вот честное слово. Бывают такие моменты, что ты к чему-то долго готовишься, и при этом строишь конкретные планы. Прикидываешь, как все может пойти не так, и что сделать в таком случае. А потом, в один момент, когда наступает пора действовать, ты меньше, чем за час, получаешь то, о чем размышлял больше недели. И самое главное — я не понимаю одного! Я тот, кто прожил не одну сотню лет, не могу понять простой вещи… Почему так легко? Вот честно, не понимаю! …

— Узнаешь. Общий сбор! Срочно! — Отдельно отвечать Сергею я не стал, чтобы потом не повторятся, выйдя на общий командный канал, к которому был подключен весь руководящий состав станции. — Габур тоже пусть подойдёт, это его на прямую касается! Когда я влетел в свой кабинет, там уже были Сергей и Кира. Сергей был в рубке, когда я говорил с ним, а Кира очевидно ошивалась где-то неподалёку. Хотя почему где-то? Я точно знаю где она была! В моей каюте, в капитанской, в которую она переехала даже меня…

Эти мои «орлы» глядят на меня с недоумением. Писари-то, понятно, привыкли бумаги марать да циркуляры строчить, а тут им — «технология», «стандарт»… Офицеры вроде смекают, о чем толкую, да и для них все это в диковинку. Бюрократия, она и в Африке бюрократия. Поскрипели, конечно, но указ государев — не шутка, не поспоришь. Стали помаленьку мои охтинские чертежи в божеский вид приводить, описания кропать, таблицы чертить. Работа нудная, глаз да глаз нужен. Я сам над ними коршуном висел, каждую линию…

А ещё они хорошо помогли во время второго нападения цинцев. Именно варвары предупредили о начале сбора большого войска для повторного похода на Албазин. Только до этого случился весьма серьёзный конфликт между князем и Никитой Гавриловым, младшим братом нынешнего царского ближника. Это неугомонный надсмотрщик приказал казнить всех знатных воинов противника после победы русского войска. И не как-нибудь, а посадив их на кол вдоль дороги, ведущей к чжурчжэньскому городу Айгуню. И ведь не поленился…

– За что ругать? – не понял Руслан. – Я бы так же сделал. Есть в медицине такое понятие – золотой час. Это первый час после ранения. Так что их не ругать, их хвалить надо, что науку мою не забыли. – Ну, я примерно нечто такое и подумал, – задумчиво кивнул Рязанов. – К тому же и действовали они без грубости. Просто от коляски меня отвели, а сами за знахаркой помчались. Я охнуть не успел, а их и след простыл. А про час этот я и не слышал, – неожиданно признался он. – К слову не приходилось, вот…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Доллары, подаренные Гоги, я отправил в пятницу в Москву, заказал деду, который понемногу расхаживался, два пака кофе — больше не надо, рынок перенасытился, и неделю можно пропустить. Плюс сорок, что принесет мастерская, плюс пятьдесят — моя доля с фруктов, и на запчасти хватит. Каналья по моему совету взял четверых парней, они работали парами два через два и получали зарплату как стажеры. Когда будет ясно, кто самый толковый, можно подумать и о расширении. Как раз к тому времени свободные деньги…

Закончив с обновками, я шагнул обратно к двери и уже там остановился, опершись плечом на стену. Самая обычная возня с пуговицами отняла столько сил, будто я в одиночку разгрузил целый «КаМАЗ» с кирпичами. Первые несколько минут тело двигалось на чистом адреналине, но теперь тревога чуть отступила, и атрофировавшиеся мышцы тут же напомнили о себе болью. На Дар рассчитывать тоже не приходилось: он не исчез в новом теле, однако вместо привычного потока я ощущал лишь жалкую струйку, которой не хватило…

— Знали бы вы, какие замарашки к нам приходили за эти недели… — Женщина качает головой. — суются все. Кривые, косые, молодые, старые. С зубами и без. Девственные, и такие распутные, что клейма ставить негде. Как будто не читают правил… Хотя… Откуда им уметь читать? — Каждая хочет попытать удачу, — добродушно говорит Клод. — Да уж. Я бы тоже попытала удачу, — женщина улыбается и я обращаю внимания на ее большие, как у лошади, зубы, словно сделанные из слоновой кости. — Сколько лет? — Восемнадцать…

В какой-то момент я едва не заснула вновь, однако рядом со мной за парту плюхнулась моя лучшая университетская подруга Женька, и задорно зашептала, щекоча ухо: — Эй, Татьяна, я тут такое видела! — Что видела? — недовольно спросила я и бросила взгляд на наручные часы, чей тонкий кожаный ремешок обхватывал запястье. Еще полчаса. Господи, я не выдержу! — Ваську видела! — сообщила Женька, кутаясь в куртку. Она напоминала огонь: рыжие вьющиеся волосы, румянец на щеках и искры в глазах. Я по-доброму…

— Нашёл кому это предлагать, — он хмыкнул. — Да без понятия я, кто твоего батю заказал. Зато знаю, кто исполнителем был и на спусковой крючок давил. Я даже бровью не шевельнул. — Я тоже знаю. Федюнин, из твоей бригады. — Он не из моей бригады. Прибился уже потом, в начале нулевых, и хвастался, что начальника местного УБОП-а пришил в девяносто шестом. А потом пропал. — Он или готов давно, или свалил далеко отсюда, — сказал я. — А мне нужен заказчик. — Он не свалил, — Орлов сделал небольшую…

Впрочем, особой необходимости в его осмотре не было — это я скорее на всякий случай. Даже по морде Лучезарного было видно, что с ним все в полном порядке. Глаза были ясными, а сам он пребывал в каком-то особом игривом настроении, что говорило только об одном — сфинкс здоров, а значит можно отправляться на поиски огнеподобного. А вот Шушик, в отличие от Лучезарного, выглядел не так хорошо. Ни один из кристаллов на нем не светился, а это значит, что Эфирный Омут использовал всю магическую энергию,…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Хотелось выйти из банкетного зала, но не успела дойти до дверей всего каких–то десять метров, как наткнулась на очередную группу людей. На этот раз в окружении толпы был отец. Высокий, статный, с благородными чертами лица, тёмно–фиолетовыми волосами и алыми глазами. Держа в руках бокал шампанского, он что–то весело рассказывал своим слушателям. Но стоило тому увидеть меня лишь на мгновение, раздражённо цокнул языком, выражая разочарование и раздражение. — Ваша Светлость, разве это не ваша дочь?…