Книги из серии "Золотой детектив"

Но Филипп не шевелился. Склонив голову и взявшись рукой за подбородок, он размышлял. — Ведь мы же не дикари! — сказал он наконец. — Надо дать знать. Скажем господину Куртуа, что мы попросту плыли в лодке и заметили это тело издалека. Старик сопротивлялся, но, видя, что сын пойдет и без него, последовал за ним. Они вновь перескочили через канаву и, оставив на траве свои снасти, со всех ног пустились к дому мэра Орсиваля Куртуа. Весь дом еще спал, когда отец и сын Берто оглушительно застучали…

Их соседями по столу были величественная чета Дюмареск, мистер Лоример, патриотичный и весьма неотесанный юноша из хорошей семьи, мистер Джонс, миссис Уайтли, маленькая, жеманная дама, блиставшая недавней, с трудом приобретенной «образованностью», и, наконец, крупная и властная женщина с грозным видом, о которой носились слухи, будто она получила докторский диплом. – За то, что мы имеем, — проговорила миссис Уилькокс, — позволь нам, Господи, достойно поблагодарить тебя. После этих слов тридцать…

– Хоть я и не знаком с этими дамами, — ответил я, — но если я могу оказаться им чем-то полезным, то, конечно, из уважения к их дяде… Секретарь при этих словах взглянул на меня так, что я оборвал фразу. Он нахмурился и, по— видимому, был не особенно доволен моим предложением, но, в конце концов, нерешительно проговорил: – Делать нечего… Не знаю, может быть, так будет лучше… Во всяком случае женщин нельзя оставлять одних, без всякой поддержки… – Хорошо, — перебил я его, — я приеду. Сев…

— И что же? — А то, что в вопросе чувств граф — сущий ребенок, молокосос. Он тих и улыбчив, скромен, как дитя на руках кормилицы. Это надо видеть! Скажу тебе по секрету, Канар, что со смерти покойной графини — а это было лет пятнадцать назад — мой хозяин ни разу… Да, точно, никогда ничего… Канар, громко рассмеявшись, иронично заметил: — Успеет еще… Но как же он ухаживал за мадемуазель? — О, он и не думал! — Как?! Это она… — Ни он, ни она… Откупорь-ка еще…

— Вы, мистер Вэд, не вправе задавать нам подобные вопросы. Если я решу пожаловаться на вас, вы потеряете работу! — сказал Оффер неуверенно. Полицейский баркас причалил к понтону. Кто-то невидимый в предрассветной мгле спросил у Вэда, каков улов, и он ответил: — Всего лишь пара мелких рыбешек! Положите их на лед. В тот же вечер инспектор Вэд навестил хозяйку пансиона «Мекка» миссис Аннабель Эйкс. Правда, сама она предпочитала называть свое заведение клубом. Эта почтенная дама под давлением полиции…

Затем он задумался о своей прошлой жизни. Женился он по любви; графиня терпеливо сносила его недостатки, никогда не жаловалась на его беспечную светскую жизнь и была прекрасной матерью для их единственной дочери. Графиня умерла, когда ребенку минуло двенадцать лет, а граф до сих пор не переставал сокрушаться о том, что у него не было сына, — быть может, он нашел бы тогда средство выпутаться из затруднительных обстоятельств. — Милорд, — прервал его размышления появившийся в эту минуту слуга, — вас…

Увы, в такие минуты, когда человек чувствует в себе прилив творческой силы, перо, чернила и бумага обыкновенно отсутствуют… Так и теперь, в тишине этой зимней ночи, под раздражающими порывами холодного ветра, идеи и воспоминания проносились в его голове, почти не оставляя следа. Где-то пробили часы — этого звука было достаточно, чтобы развеять грезы. Прошлое любит являться в тишине, а ничто не напоминает более настойчиво о настоящем, как неожиданный бой часов. — Вот тебе раз! — воскликнул…

— Часа через три вас найдут прохожие и, конечно, разнесут весть по всей округе. И ваш отец наконец узнает о том, что вам пришлось вытерпеть, слышите? А меня вы больше не увидите. Он ушел, а она подумала: «И от такого-то человека у меня будет ребенок! Дай бог, чтобы это был мальчик!» Утром фермеры отвязали несчастную. Через некоторое время весть облетела округу. Вся страна поднялась с намерением линчевать преступника, но его давно и след простыл. Молодая женщина вернулась к отцу и вместе с ним…

Жена его постарела гораздо больше, чем он, но сквозь морщины на ее лице все-таки можно было разглядеть следы замечательной некогда красоты. Что же касается ее сердца и души, то они сохранили ту подкупающую чистоту и прелесть, которые составляют столь завидное преимущество безупречных и спокойных совестью натур. Плодом их долгой и счастливой супружеской жизни была восемнадцатилетняя дочь. В память о бабушке ее назвали Маргаритой, а впоследствии, по провансальскому обычаю, стали ласково называть Марго.…

У стены справа от окна виднелся мраморный столик, заставленный флаконами, щетками, гребенками и баночками. В глубине комнаты можно было узреть два водопроводных крана и фарфоровую ванну. Не нужно обладать большой сообразительностью, чтобы понять, что прекрасная блондинка находилась в своей уборной. Очевидно было, что комната эта выходила окнами в сад или к стене, так что дама считала себя совершенно защищенной от нескромных взоров. Могла ли она подозревать, что откуда-то издали чей-то любопытный…

— Буфетчику, сэр… — Скажите, пожалуйста, буфетчику, чтобы записал рецепт, поскольку я, вероятно, буду требовать «Ангельский поцелуй» каждый вечер, пока продлится такая погода. — Я пришлю вам этот напиток, сэр, — сухо проговорил Жюль. То была его прощальная стрела, означавшая, что он не похож на других лакеев и что всякий, кто обращался с ним непочтительно, поступал так на свой страх и риск. Несколько минут спустя, пока приезжий господин пробовал полученный напиток, Жюль совещался с мисс Спенсер,…

— Начинать всегда непросто, — весело возразил Фосдайк. — Публика, привыкшая к тесноте и давке, не сразу полюбит танцы в просторном помещении, деревьям нужно время, чтобы вырасти, а крытый рынок войдет в обиход благодаря нашему капризному климату. Поедем же ко мне, позавтракаем в Дайке и поговорим о театре. Но доктор Ингльби отказался от этого предложения, и юрист вернулся домой один. В богатых семьях не всегда все так гладко, как кажется. Джон Фосдайк, по мнению жителей Бомборо, женился удачно.…

Смерть злодея, похоже, положила конец цепочке трагических происшествий и послужила причиной быстрого выздоровления Матильды Станжерсон, у которой после ужасных событий в Гландье помутился рассудок. – Видите ли, дорогой друг, — говорил Анри-Робер Андре Гессу, который беспокойно оглядывал церковь, — видите ли, в жизни всегда нужно быть оптимистом. Все наладится, даже несчастья мадемуазель Станжерсон… Но что с вами? Вы ждете кого-нибудь? – Да, — ответил Андре Гесс, — я жду Фредерика Ларсана. …

Сюзанне известно, что я не стану подчинять ее своей воле: ее выбор мужа я одобрю, закрыв глаза, потому что уверен заранее, что ее сердце заблуждаться не может, что она не подарит человеку недостойному свою нежность и любовь. А Сюзанна никогда не признавалась мне в склонности к вам, ваше присутствие не волнует ее, сердце ее не бьется сильнее, и ум, когда вы смотрите на нее, сохраняет девственную ясность. Если бы она полюбила вас, она не колеблясь сказала бы мне об этом. Я поверенный ее малейших душевных…

– Ах, черт возьми! – только и смог произнести министр. Он сел у письменного стола, оперся подбородком на руку и, указав полковнику на кресло, стоявшее рядом, произнес: – Говорите, я вас слушаю. – Дом, в котором жил генерал Тремон, находился на вершине холма, неподалеку от крепости, над деревней Ванв. Крепостная стража первой забила тревогу, и гарнизон крепости организовал помощь, когда начался пожар. Дом разрушен до основания. От взрыва веществ, находившихся в лаборатории, обрушился даже фундамент…

— Я склоняюсь к ереси Каина, — со странной усмешкой говорил он, — я не стану мешать брату своему отправиться к черту по тому пути, который ему больше нравится. Вот почему на его долю нередко выпадало счастье быть последним знакомым из приличного общества и последним источником положительного влияния в жизни людей, опускавшихся на социальное дно. И к таким субъектам, если они впоследствии навещали его, нотариус продолжал неизменно относиться так же, как и до их падения. Несомненно,…

Глава первая Я родился в Аррасе, близ Лилля. Так как вследствие моих постоянных переодеваний, изменений черт лица и необыкновенной способности гримироваться возраст мой определить довольно трудно, то не лишним будет сказать, что произошло это 23 июля 1775 года в доме, находящемся по соседству с тем, в котором шестнадцатью годами ранее родился Робеспьер. Была мрачная ночь: дождь лил как из ведра, гремел гром, и одна родственница, исполнявшая обязанности акушерки и вместе с тем гадалки, заключила…

Голова моя так полна была Парижем и сопряженными с ним надеждами, что глядеть на проплывавшие мимо пейзажи у меня не доставало ни терпения, ни любопытства. И все же, полагаю, я нег очень ошибусь, сказав, что милях в четырех от живописного городка, название которого вкупе с более важными пунктами моего путешествия я запамятовал, и примерно часа за два до захода солнца мы поравнялись с потерпевшей крушение каретою. Сама карета, впрочем, не опрокинулась; однако обе передние лошади упали наземь. Форейторы…