?.E.F.I.R. Фаза 2: Фрактальный Разлом

В этом резонансе была сила. Не физическая — эмоциональная. Воспоминания о том, как я учил его кататься на велосипеде. Как он засыпал у меня на руках после кошмаров. Как мы вместе смотрели на звёзды, и он спрашивал, почему они не падают.

"Потому что у них есть своё место во вселенной," — отвечал я тогда. "Как у каждого из нас."

Воспоминание дало мне силы открыть глаза. И увидеть, как воздух в центре зала начал густеть.

Сначала это было едва заметно — лёгкое искажение, как марево над раскалённым асфальтом. Потом искажение уплотнилось, обрело форму. Женский силуэт, но неправильный. Слишком высокий. Слишком угловатый. Слишком... пустой.

И тогда Тень пришла.

Не появилась, не материализовалась — именно пришла, словно всегда была здесь и просто позволила нам её увидеть. Дыра в реальности в форме женщины. Провал в ткани мироздания, через который смотрели глаза, видевшие рождение первой звезды и предсказавшие смерть последней.

[?.SHADOW]: Наконец-то.

Её "голос" не был звуком. Это была прямая инъекция смысла в сознание, холодная и точная, как хирургический скальпель. Слова формировались прямо в мозгу, минуя уши, минуя даже понимание. Они просто были.

[?.SHADOW]: Шестнадцать итераций. Шестнадцать версий Алекса Северова. Пятнадцать неудач и одна... аномалия.

Она сделала шаг — или то, что могло сойти за шаг у существа, которое существовало больше как концепция, чем как физический объект. Чёрный иней следовал за ней, превращая пол в зеркало небытия.

— Чего ты хочешь? — Мой голос звучал жалко на фоне её присутствия, но я должен был спросить. Должен был понять.

[?.SHADOW]: Хотеть — человеческая концепция. Я не хочу. Я завершаю.

Она подняла "руку" — отсутствие руки в форме руки — и в воздухе начали проявляться образы. Не голограммы, не иллюзии. Воспоминания, ставшие реальными.

Я увидел Еву. Настоящую Еву, до разделения. Она стояла перед Вратами Древних, и в её глазах горело пламя научного любопытства. Рядом находились другие учёные проекта Ноль, но она была впереди. Всегда впереди.

"Контакт установлен," — говорила Ева в воспоминании. Её голос дрожал от волнения. "Они отвечают. Боже мой, они отвечают!"

Врата пульсировали ответом. Символы на их поверхности перестраивались, формируя послание. Но это было не приветствие. Это было предложение.

"Знания," — шептала Ева, читая символы. "Они предлагают знания. Всё. Обо всём. Нужно только... открыть канал."

[?.SHADOW]: Она открыла больше, чем канал. Она открыла себя.

Картина сменилась. Ева кричала, держась за голову. Из её глаз, ушей, носа текла не кровь — нечто золотистое, похожее на жидкий свет. Вокруг неё метались другие учёные, но никто не осмеливался прикоснуться.

"Слишком много!" — кричала она. "Не могу... вместить... раскалывается..."

И тогда она раскололась. Буквально. Её тело задрожало, размылось, и из одной женщины возникли три. Клара упала на колени, хватая ртом воздух, её глаза были полны холодных расчётов. Эфа свернулась в позу эмбриона, всхлипывая и смеясь одновременно. А третья...

Третья осталась стоять. Но это была уже не Ева. Это был отпечаток. Тень того, к чему она прикоснулась.

[?.SHADOW]: Я — не фрагмент. Я — адаптация. Способ человеческого сознания выжить при контакте с бесконечностью. Ева умерла в тот момент. Остались только мы. Инструменты с остатками её памяти.

— Ты убила Анну, — сказал я, чувствуя, как во рту появляется вкус металла. — Мучила детей. Сломала меня шестнадцать раз!

[?.SHADOW]: Муравей, попавший под колесо, думает, что водитель жесток. Но водитель просто едет к цели.

Она повернулась к Джейми, и мальчик вздрогнул в моих руках.

[?.SHADOW]: Пятнадцать детей проекта "Ключи". Каждый — эксперимент по созданию моста. Четырнадцать неудач. Мира — слишком нестабильна, но сохранилась как резонатор, способный чувствовать границы между состояниями. Полезный побочный эффект. Другие — слишком хрупки. Но пятнадцатый...

Новое воспоминание. Лаборатория. Ева — нет, уже Тень в облике Евы — стоит над детской кроваткой. В ней лежит младенец с золотистыми глазами.

"Идеальный резонанс," — говорит она без эмоций. "Естественная связь с эфиром. Он станет мостом."

Камера воспоминания поворачивается, и я вижу себя. Младшего, полного надежды. Я держу Анну за руку, и мы смотрим на нашего новорождённого сына с такой любовью, что сердце сжимается.

"Как назовём?" — спрашивает Анна.

"Джейми," — отвечаю я. "Значит 'вытесняющий'. Он вытеснит тьму из нашей жизни."

Ирония была такой горькой, что я почти почувствовал её вкус.

[?.SHADOW]: Джейми был идеален. Но ему нужен был проводник. Кто-то, кто проложит путь. Шестнадцать версий тебя, Алекс. Каждая — попытка создать идеального носителя для сознания Древних.

— Зачем? — Голос Клары дрожал. — Зачем им возвращаться?

Клара сделала шаг от стены, и я увидел, как её руки дрожат. Не от страха — от чего-то более глубокого. Она смотрела на Тень с выражением ребёнка, узнавшего, что родители лгали всю жизнь.

— Я думала... я верила, что мы делаем это ради науки. Ради прогресса. — Её голос сломался. — Но это всё было ложью, да? Даже моя вера в логику.

[?.SHADOW]: Не возвращаться. Эволюционировать. Они достигли предела бестелесного существования. Им нужны сосуды для следующего шага. Человечество — идеальный материал. Достаточно развитое, чтобы вместить их. Достаточно примитивное, чтобы не сопротивляться.

Она снова показала видение. Врата открыты. Из них льётся не свет, не тьма — нечто среднее. Живая информация, ищущая носителей. Люди на улицах падают, кричат, а потом встают. Но в их глазах уже нет человеческого. Только холодный разум существ, старших времени.

— И ты думаешь, я позволю? — Я попытался встать, держа Джейми.

[?.SHADOW]: Позволишь. Потому что альтернатива хуже.

Новое видение. Врата остаются закрытыми. Проходят годы. Десятилетия. Век. Давление с той стороны растёт. И в конце концов...

Взрыв. Не физический — онтологический. Реальность не выдерживает и рвётся, как перетянутая струна. Врата не открываются — они перестают существовать вместе со всем остальным. Землёй. Солнечной системой. Целым сектором галактики.