100 shades of black and white

В свете ламп лифта его волосы полыхнули алым, раскидывая блики на белесые ресницы и пропадая в тенях угловатого лица.

Их обоих с Финном, державшихся друг за друга, не давая упасть, он считай и не заметил, даже внимания не обратил. Просто прошел мимо. Направляясь прямиком к дыбе. А со своего стула уже поднимался Бен Соло.

– Давай-ка мы просто свалим отсюда, — предложила Рэй, втаскивая друга в тесное пространство и хлопая решеткой. — И побыстрее.

Но лифт полз медленно. Может, слишком медленно. И даже, если бы она хотела закрыть глаза, на обратной поверхности век вставал образ медленно и спокойно раздевающегося рыжеволосого человека, с худой и жилистой спиной, и выражение его лица, которое она не сможет забыть.

Он был счастлив.

Так же, как Финн под ее ударами.

Полное безумие.

Остаток сессии, которая длилась не менее часа Рэй просидела в баре, пялясь на сверкающие сиськи. Музыка надрывалась как сумасшедшая, отдаваясь басами по горлу и ребрам, но Рэй могла поклясться, что все еще слышит чужие стоны и вопли сквозь шум. Хотя, наверное, ей это только казалось.

Любителей поглазеть на безумие собралось немало, и практически весь клуб сейчас приник к перилам, жадно наблюдая за ударами хлыста. Туда же ушел и Финн, как будто ему мало досталось на сегодня. Так что свободного места рядом с ней хватало.

– И чего такая грустная, детка? — сияющая барменша по имени, кажется, Сэмми (без бэджика, конечно, его же некуда было налепить), облокотилась на стойку, выставляя позолоченные соски, и Рэй слегка отодвинулась назад.

Чужие соски ее не возбуждали.

Этот клуб был безумием. Ее работа была безумием. Нянчиться с Беном Соло, попутно докладывая обо всем шефу полиции, ах да, еще держаться подальше. И как тут было не загрустить?

– Я просто хочу забыть все, что здесь сегодня произошло, — со вздохом уронила она голову в ладони, закрываясь от всего мира. — И никогда не вспоминать.

– Все так хреново? — у барменши был один ответ на все беды — и перед Рэй хлопнулся на стойку стакан, в котором плескался виски на полпальца и позвякивали кубики льда.

– Нет. Еще хуже, — фактически она была не работе, так что выпить ей не помешало бы. Виски был холодным, горьковатым и очень дорогим. Лет двадцати выдержки. За такой она и не расплатится, со своими финансами стажера полиции. Хотя пить не перестала. — Я как будто в ад попала.

– Ого, — сияющие сиськи подлили еще виски в стакан. Похоже, просто жалели. — А по тебе и не скажешь. Ты хорошо смотрелась там, внизу.

– Чего? — Рэй даже подавилась, кашляя. — Ты видела меня?

О господи, ей стало стыдно.

– Ну да, мы все за этим смотрели. Я даже свою работу бросила, — барменша выглядела восхищенной. Ею. Она серьезно восхищалась ею. Кошмар. — Наш магистр давно никого вместо себя к кресту не подпускал. Это же его личный уровень. Так что поверь, ты еще покруче ада, который себе навоображала, будешь.

Рэй только рассмеялась. Это было смешно. Почти нелепо. Она и заниматься тем, что избивать тех, кому этого хочется? Она просто обычный офицер полиции в свой первый день работы.

Хотя кое-что все же не давало ей покоя. После третьего стакана виски, когда в голове слегка улеглось и прекратило звенеть, а музыка уже начала казаться веселенькой и заводной, Рэй поняла, что же ее так тревожило.

Одна брошенная вскользь фраза.

Из тебя получится прекрасная ученица.

Сессия закончилась, и посетители медленно расходились кто к своему месту у барной стойки, кто обратно на танцпол, возвращаясь к привычному безумию, а Рэй соскользнула со стула и направилась к перилам, проталкиваясь через поток разгоряченных пытками людей.

Отсюда она могла видеть только освещенный круг, в котором стояли двое мужчин, один, практически повиснув на другом, и спина его была красной, как будто кто-то накинул на плечи алый платок. Только это был совсем не платок. А кровь, заливавшая плечи и спину.

Ад, если он и существовал, давно был пуст. Потому что все демоны уже оказались тут. И один из них, подняв лохматую черноволосую голову, смотрел вверх, прямиком на нее, как будто знал, что она там.

– Рэй! — из прострации ее вырвал голос По. — Эй, иди сюда, — и он больше не говоря ни слова, просто подошел и обнял, отводя от перил.

– Почему я? — это все, что она могла сказать. За что они решили поиздеваться над нею, идиоткой-стажеркой, подумавшей, что ее тут же поставят на крутое дело, а не отправят к кошкам.

– Ш-ш-ш, — По был уютным и теплым. А может, это все из-за спиртного. Но открываться Рэй не хотелось. Скорее отключиться прямо там, в его руках. — Ты была нашим последним шансом.

– Ты хотел сказать, больше никого на такую дерьмовую работу не нашлось? — протянула она жалко.

– Нет, — он даже по голове ее погладил. Сегодня все считали Рэй маленьким ребенком, которого нужно было успокоить, поэтому она вырвалась из рук, надеясь, что у нее не подкосятся ноги. — Ты просто сильная.

– Ты просто заговариваешь мне зубы, — Рэй ткнула пальцем вниз, в пространство, на дне которого стоял уже пустой крест и больше ничего. — Как можно быть сильной для этого?

Она все еще помнила то ощущение свивающегося кольцом хлыста, скользящего по полу ядовитой змеей. И всесилие, которое не давал ни один значок на свете.

Тошнота вернулась вместе с яркой картинкой избиваемого человека, слишком четкой, чтобы забыть.

– Я пойду… Мне нехорошо, — и Рэй двинулась с места, собираясь найти выход и больше никогда не возвращаться.

Может, ей самое место в Джакку, в захудалой конторке, которая только и делает, что уничтожает никому не нужные бумаги.

Хотя где-то в глубине души она уже знала, что это не так. И что чертов ад позовет ее снова, притягивая свободой, которую не мог ей дать никто.

Утро как-то не задалось. Сперва она проспала первый будильник. Затем второй. И только на третьем вспомнила, почему ей так хреново. Идти на работу не хотелось. А ведь всего второй рабочий день.

– Вот черт! — Рэй все же выпуталась из одеяла и проскакала по квартирке, на ходу натягивая брюки, пытаясь пригладить всклокоченные волосы и заодно запихнуть в себя булочку с кофе. Часы показывали принципиально неутешительное время, так что придется гнать на байке, а не как все нормальные офицеры — приезжать на метро или автобусе.

Придерживая под мышкой шлем и балансируя на одной ноге и пытаясь застегнуть босоножку, Рэй захлопнула входную дверь, косясь на какую-то незнакомую коробку, обернутую в бумагу, у самого порога. Посылка?

Ей никто посылок не присылал, потому что и адреса не знали, так что она подвинула ее к соседней двери, надеясь, что они разберутся: что, куда и кому. А сама побежала по лестнице вниз.

Вчерашний разговор с Дэмероном был каким-то расплывчатым и незапоминающимся. Как и вообще все, что происходило после виски. Кажется, она пыталась что-то объяснить водителю такси. Ругалась и проклинала свое начальство и мудака с хлыстом. О боже. А еще она избила Финна. Вчера это казалось нормальным, но сегодня как она посмотрит ему в глаза?