100 shades of black and white

— На колени! — прошипела она. — Становись на колени!

Неловко Бен сполз на ковер и поднял на нее глаза, хотя ненадолго, Рэй наградила его пощечиной — для ее маленьких изящных рук — это был довольно увесистый шлепок.

— Не смотри на меня, я не давала тебе разрешения. Опусти глаза! — ее голос был в его голове, снаружи, он был везде, и Бен понял, что он задыхается.

От возбуждения. От ожидания. Эта игра, молчаливая и жестокая, была ему по душе.

— Ты должен слушаться меня, — еще один удар, уже мягче, и Бен еле удержался, чтобы не потянуться следом за ее ладонью. Но он должен был оставаться на месте. Чего бы это ни стоило. Член ныл, упираясь в тесную ширинку джинсов, а в голове не осталось ни одной мысли.

— Наклонись, — послышался голос Рэй совсем рядом с его ухом. Она наклонилась, и ее волосы щекотали его щеку. Незабываемое ощущение. — Сними с себя рубашку. Давай.

Воздух холодил обнаженную спину, а затем послышался резкий свист, и на нее приземлился хлыст.

О, это было больно.

Бен коротко взвыл и вцепился в первое, что попалось под руку — лодыжки Рэй. Она стояла над ним, нанося удар за ударом — больно, хлестко, а он цеплялся за ее ноги, будто она его спасительный круг.

— Можешь считать. Осталось еще десять, — на мгновение свист утих, а его щеки, разгоряченной как огонь, коснулась ее ладонь. — Считай.

Он считал. Вслух, про себя. Молясь, чтобы Рэй остановилась. И чтобы никогда не останавливалась.

Боль была ужасной, но она была именно тем, что ему было так нужно.

Воздух в горле становился ощутимым, сладким, а мир наливался красками. С него падала серая пелена.

— Десять, — прошептал Бен, и все закончилось.

Он, как мог, приподнялся на замлевших руках и обнял Рэй. Это казалось важным, дотронуться до нее, стоявшей перед ним как статуя древней богини с оружием в руках. Это было важным.

Ему нужно было спрятать лицо в алом шелке ее платья, прижаться к ее бедрам, сцепить руки в замок и никогда не отпускать.

— Хватит, — мягко произнесла Рэй, пытаясь отстраниться. Бесполезно, Бен вцепился в нее мертвой хваткой. — Все закончилось.

— Нет, — Бен потянулся следом. Боль в паху была слишком нестерпимой, она мучила его, но он старался сдерживаться.

— Хватит, Бен, — впервые она назвала его просто по имени. И это было сладко. — Отпусти.

Она ушла в другой конец комнаты, остановившись у окна и глядя на него оттуда.

— Это все, что ты мог получить от меня. Теперь одевайся и уходи, — ее голос казался чуждым, отстраненным.

— Подожди... — Бен неловко присел, стараясь опираться на угол кресла плечом, а не израненной спиной. — Это не все, — перед глазами все плыло, казалось таким ярким, пульсирующим. И лучше всего он видел красное пятно ее платья на фоне неба за окном.

— Я же... — начала Рэй, но он перебил ее.

— Я получил то, что хотел. Спасибо тебе. Но... что я могу дать тебе? Чего хочешь ты?

Ее лицо скривилось. На мгновение она потеряла контроль над собой, но затем это исчезло, будто ничего и не было. Рэй, отстраненная и холодная, скрестила на груди руки.

— Зачем это тебе?

— Потому что... — Бен не знал, как подобрать слова. Потому что это важно, потому что так надо, потому что я сделаю все для тебя, даже если ты и не узнаешь. Потому что я хочу этого больше всего — отплатить тебе за то, что ты вернула меня из серого ничто.

— Потому что я хочу, чтобы ты тоже была счастлива, — он практически прополз на коленях к ней, почему-то напоминая себе не убогого попрошайку, а рыцаря, и опустил голову, снова прижимаясь губами к ее туфле.

— Пожалуйста.

Она смотрела на него. Долго, не отрываясь. Своими безумными золотистыми глазами, напоминая мраморную статую в капелле, а затем вздохнула и опустилась рядом.

— Хорошо, — выдохнула Рэй одними губами, так близко от его лица, — тогда сделай мне больно.

Она не любила хлысты. Порку вообще.

Для себя у Рэй было кое-что другое.

Набор тонких, как игла, ножей.

— Ну? — она всунула ему в руку один из них и быстро задрала подол платья, открывая бедро. — Давай.

Он не мог сделать этого. Причинить боль было смертельным. И все же Бен это сделал.

Он царапал по коже, и порезы набухали кровью, такой же яркой, как и ткань платья. Как и мир вокруг.

А Рэй застыла, откинув голову назад, уткнувшись затылком в стекло. Она дышала, часто и громко, а на щеках расцвели пятна, словно он трахал ее.

— Спасибо, — остановила она его. — Хватит, — ее пальцы переплелись с его, и нож глухо звякнул, упав. Они так и сидели, бесконечно долго, спокойные, счастливые. Связанные их секретами.

— Почему? — однажды спросил ее Бен. — Зачем тебе это? — боль после порки всегда дарила ему особенное спокойствие, практически вселенскую гармонию, а вот с ножами было все не так.

Порезы заживали быстро, без следа, но каждый раз он боялся, что одно неверное движение – и он потеряет ее навсегда.

Рэй поморщилась, водя пальцем по еле заметной сетке шрамиков на бедре.

— Это... сложно. Это воспоминание. И напоминание, что есть вещи, которые нельзя забывать.

Она выглядела почти грустной, уязвимой.

— А еще это делает меня живой.

О, Бен понимал это. Больше остальных. Так что он забрал ее ладони в свои, а затем поцеловал. Сперва их, каждый из пальцев, тыльную сторону и запястья, расцвеченные синими жилками.

Он уже знал, за что возьмется потом. Он будет целовать ее колени. Бедра. Каждый шрам, давно исчезнувший и только появившийся.

— А меня делаешь ты, — он знал, это заставит ее улыбнуться. Точно заставит.

А потом они займутся любовью.

====== Heavy price 2( Хакс/Рэй) ======

Комментарий к Heavy price 2( Хакс/Рэй) Было написано на ЗФБ для команды Рейхакса, но по сути было второй частью, так что теперь можно добавить сюда, раз первая есть)

— У меня назначено, — раздается в приемной женский голос. Достаточно громкий и четкий, чтобы Хакс мог услышать его даже из-за двери. Митака, как обычно, забыл захлопнуть ее, и теперь сквозь небольшую щель можно было услышать все происходящее, даже не сходя со стула.

— О нет, простите, мэм, — Митака что-то мямлит, запинается. Слышится шуршание бумаг — скорее всего, перебирает списки посетителей посольства, но сегодня четверг. День без приемов, так что бедняга совсем теряется и никак не может понять, что же делать дальше.