1977

Глава 2

Мне пришлось смотаться в дом за старой ветровкой, которая уже давно пахла осенью и прелыми листьями. Натянув ее на себя, я снова вернулся на чердак. Привязал веревку к стропиле, проверил узел и обмотал другой конец вокруг себя. Секунду колебания – и я сделал шаг в портал.

Тьма. Настоящая, живая тьма, обнявшая меня ледяными руками. Дышать стало нечем. От этого я замер на месте, вспоминая, что на видео сначала тоже было темно. Я втягивал воздух, словно рыба, выброшенная на берег, отчаянно пытаясь насытить легкие, но понял, что здесь воздух был чужд, как само это место. Паника росла в груди, холодными пальцами сжимая сердце. Нужно двигаться. Но даже поднять ногу было непростой задачей. Как будто меня погрузили в цементный раствор. С неимоверным усилием я сделал шаг, на миг я даже решил, что это мне будет не под силу и я останусь здесь и в итоге задохнусь. Но я преодолел это место, это желе и вышел на другую сторону. Воздух ворвался в легкие с жадным вдохом, словно я выбрался на поверхность из воды.

Вокруг стоял запах старого дерева. Я осмотрелся. Передо мной был второй ярус старого сарая. Деревянные стены, пол, потолок. Из щелей между досками проникал свет – слабый, но настоящий. Я стоял посреди этой деревянной коробки, дрожа от холода. Тишина давила, как будто что-то следило за мной. На первый взгляд ничего враждебного здесь не было. В пространстве я не увяз, меня не схарчили монстры. И я решил, что необходимость веревки отпадает. Отвязав ее от себя, я спустился вниз по старой лестнице.

Первый этаж сарая был таким же, только холоднее. В углу стояли ведра, веник, совковая лопата – как будто их совсем недавно кто-то оставил. Я открыл дверь, впустив внутрь холодный, морозный воздух, и шагнул наружу. На земле лежал снег. Я сделал несколько шагов, слушая, как он хрустит под ногами. Снежинки неспешно падали с неба, крупные, как куски ваты, подброшенные небрежной рукой. Синие тучи висели низко, казалось, до них можно дотянуться рукой.

Я зашагал вперед, оглядываясь по сторонам. Кроссовки проваливались совсем чуть-чуть. Куда бы я ни посмотрел, передо мной растянулся чей-то дачный участок – идеальный, ухоженный, как в рекламе загородной недвижимости. Домик из свежего дерева, баня с новенькой крышей, садовые деревья, укрытые легким слоем снега, стояли смирно, как солдаты. Все выглядело так, будто все здесь построили совсем недавно – ни намека на старость, никаких запустений. Взгляд скользнул по этому идеальному пейзажу, и в голове невольно возник образ моей дачи: старой, облезлой, выглядевшей ветераном после многих битв.

И вот что странно – страха не было. Наоборот, было ощущение, что я каким-то немыслимым образом угодил внутрь новогоднего шара.

Поднялся на крыльцо домика и заглянул в окно предбанника. Иней рисовал узоры на стекле. Внутри – ничего особенного. Шкаф, вешалка. Дача, как дача. Поднял кулак и, поразмыслив с миг, постучал в дверь. Ожидаемо, никто не открыл. Затем я позаглядывал в окна дачи. Но ничего не рассмотрел, зановески скрывали мир по ту сторону стекла.

Огляделся еще раз. Тишина. Но воздух… таким воздухом можно было бесконечно дышать. Легкий, как в горах. Странно. Очень странно. Еще на снегу не было совершенно ничьих следов. Кроме, моих.

Я обошел угол дома и увидел на стене белую табличку. «Еловая 27». У меня внутри все оборвалось. Это был адрес моей дачи. Только это не моя дача. Или все-таки моя?

Все здесь очень странно…

Встав в центре участка осмотрелся. Все вокруг казалось до боли знакомым, но в то же время абсолютно чужим. Вот баня – будто близнец моей, только слишком новая, свеженькая, без следов времени. Даже стояла точно там же. Но сарай… его у меня не было. На его место у меня дача. А вместо того дома у меня малина растет.

Мой взгляд скользнул к ели. В памяти всплыла картина: да, у меня тоже была ель, только гораздо больше, раскидистее. А эта – крохотная, всего метра полтора, будто еще ребенок, которого принесли в этот мир. Взглянул на соседский участок. Да, там все выглядело точно так же, как у моего соседа. Только вот как-то чересчур ново, как будто дом и заборы построены пару лет назад.

– Что за черт, – прошептал я, ощутив холодок, пробегающий вдоль спины.

Я достал из кармана телефон – сети не было. Сделал несколько снимков: баня, дом, сарай, участок. Ель тоже не забыл сфотографировать. Когда вернусь обратно, внимательно рассмотрю все кадры, может, найду какую-то зацепку.

Вернувшись к дому, я осторожно отворил калитку и вышел на улицу. Передо мной простирался ровный слой снега – ни следа, ни единого намека не движение машин. Странно. В моем мире здесь уже давно бы кто-то проехал, оставив колеи. Я двинулся по улице, решив провести небольшую разведку. Долго задерживаться не хотел – холод сковывал тело, пробираясь под ветровку все сильнее. Сделав фотографию улицы, сунул телефон обратно в карман и, обняв плечи руками, двинулся вперед.

«Дойду до первого перекрестка и сразу назад», – решил я про себя, понимая, что замерзаю. Возвращение к порталу казалось самым разумным вариантом в этой ситуации, но любопытство грызло меня изнутри.

Улица казалась до боли знакомой. Почти те же дома, только все выглядели чересчур свежо. Вот, например, дом, точь-в-точь как у Петрова, моего соседа. На оконных рамах – новая синяя краска, стены побелены недавно. На крыше, как и у Петрова, указатель ветра в виде Бабы Яги на метле. Помню, Петров как-то рассказывал, что эта фигурка с советских времен, и каждый раз смеялся, называя ее тещей. Я остановился, пристально смотря на Бабу Ягу. Здесь она была выкрашена в ярки синий цвет, а у Петрова давно покрылась ржавчиной, была поеденная времен и дождями.

Решив не задерживаться, я двинулся дальше, и тут заметил еще одну странность, которая повторялась на каждом участке, как дежавю. Заборы. Они здесь все деревянные, простые и новые, аккуратные, почти игрушечные. У нас на улице почти все уже давно сменили ограждения на профнастил – надежнее, практичнее.

«Что это за чертовщина?» – подумал я, шаг за шагом пробираясь вперед по этой странной улице, пытаясь найти хоть что-то, что объяснит происходящее.

Я остановился на перекрестке и огляделся. Откуда-то тянуло дымком, словно кто-то растапливал печь или баню. На соседской улице стояла серая «Копейка», то есть «Жигули», но выглядевшая слишком прилично, будто ее только что выкатили из гаража какого-то педантичного коллекционера. Она сразу привлекла мое внимание. Номерной знак бросался в глаза: «46-19 ККА».

Подойдя ближе, я заглянул в салон. Все внутри было в идеальном состоянии – почти как новое. Руль, сиденья, даже приборная панель выглядели так, что машина только что сошла с конвейера завода. Я хмыкнул, пытаясь осмыслить увиденное. Взглянул на дом, стоявший рядом. К калитке по снегу тянулись следы. Мелькнула мысль позвать хозяина и пристать к нему с вопросами, но что-то во мне моментально отмело эту идею. Не знаю почему, но мне казалось, что это приведет к чему-то нехорошему, к тому, чего мне лучше не знать.

Оглядевшись по сторонам, я достал телефон и сделал снимок «Копейки». Потом, поежившись от холода, заметил, что пальцы ног уже не чувствовал, и решил больше не задерживаться. Пора возвращаться к порталу.

« Что за странные дела творятся…» – пронеслось в голове, пока я быстрым шагом направлялся обратно.

Закрыв калитку за собой, я замер на месте и оглядел участок. В этот момент меня осенила догадка, настолько внезапная и дикая, что я тут же отмахнулся от нее, посчитав абсурдной. Однако мысль вернулась, не давая покоя. Я хмыкнул, словно в ответ самому себе. Тут мой взгляд упал на ржавый гвоздь, лежащий на подоконнике. И мне в голову пришла совсем нелепая идея. Хотя, подумав, я решил что в нынешней ситуации это не так уж и глупо – просто своего рода эксперимент.