2000 № 9

–  Свидетельство на месте, - кивнула она и обратилась к Робин:

–  Видишь ли, дорогая, в качестве главного условия вашей помолвки я заставила короля принести великую клятву перед лицензированным клятвоприемщиком. И тот засвидетельствовал в письменной форме, что король дает свое королевское слово непременно жениться на принцессе Робин и никогда, ни под каким предлогом или по любой мыслимой причине, не откажется от данного им обещания.

–  Мама, это было очень предусмотрительно с твоей стороны, - заметила Робин.
– Но ведь король не отказался, он просто сбежал! И тут мы ничего не можем поделать.

–  Разве?

– сказала герцогиня, поднимая бровь.
– Ты слышала когда-нибудь о Взыскателе Обещаний?

–  Кажется, кто-то рассказывал мне в детстве. Но я всегда думала, что эта история - просто бабушкины сказки.

–  Это не сказки, а магический амулет. Тот, кто владеет Взыскате-лем Обещаний, может вынудить кого угодно, невзирая на общественный статус, выполнить свое обещание, данное владельцу амулета в надлежащей форме. Дорогая, мы можем вернуть короля и заставить жениться!

–  Но где же нам взять Взыскатель Обещаний?

–  Тебе придется навестить Этель, ведьму, которая живет в Болотах.

18.

И Робин пришлось-таки навестить ведьму Этель, чей домик стоял в Топкой Низине в районе Болот. Эти Болота представляли собой очень грязную местность, которая располагалась неподалеку от центральной части дворцовой территории, сразу же за ее восточным округом с ландшафтными парками, вымощенными булыжником улицами и зданиями в стиле модерн.

«Какой контраст», - подумала Робин, обозревая огромные темные лужи, среди которых торчали старые полуразваленные дома, соединенные протоптанными в грязи тропинками. День выдался серый и мрачный, как всегда бывает на Болотах.

Путь оказался недолгим, но полным неприятных сюрпризов. Противно стрекотали сверчки, мистически ухали совы, настырно барабанили дятлы. В конце пути принцесса обнаружила древнюю хижину, склонившуюся к огромному старому вязу под крайне опасным углом. К крыльцу было привязано куском веревки облепленное грязью каноэ. Принцесса поднялась по шаткой лесенке и вошла в зловещее жилище ведьмы.

Ведьма сидела перед кривым зеркалом, отражавшим еще более уродливую образину, чем наличествовала в оригинале, и примеряла различные варианты змеиных веночков, которые лежали кучкой на ее туалетном столе. С заднего двора доносилось недовольное ворчание гоблина, давно уставшего дожидаться свою предводительницу и начала назначенной церемонии.

–  Я пришла за магическим амулетом, именуемым Взыскателем Обещаний!
– храбро заявила принцесса.

–  Бери, мне не жалко, - сказала ведьма, не отрываясь от зеркала.
– Но придется заплатить. Как насчет души твоей матери?

–  Это не проблема, - сказала Робин. Ведьма удовлетворенно кивнула и сделала пометку в своем еженедельнике.

–  Что мне с ним нужно сделать?
– спросила Робин.

–  Отдай амулет королю, - велела ведьма.
– Как только он возьмет в руки Взыскатель, тот сам проделает все необходимое.

Ведьма открыла бамбуковый шкафчик и достала из него нечто, завернутое в поношенную футболку. Размотав этот сверток, она протянула принцессе маленькую каменную скрижаль, на которой были вырезаны слова на давно позабытом языке. Это был самый древний язык Вселенной, зародившийся вместе с ней, могучий язык принуждения.

–  Я обязана предупредить тебя, - сказала ведьма, - что у Взыскателя Обещаний бывают побочные эффекты. Используя амулет, ты рискуешь разрушить старый порядок вещей, покончить с Золотым веком и ниспослать на мир бесчисленные несчастья.

–  Мне не нравится сегодняшний порядок вещей» - упрямо произнесла принцесса.

–  А ты думаешь, мне нравится сидеть тут перед кривым зеркалом, примеряя змеиные веночки к своей кривой роже?… Ну ладно, - сказала ведьма, - я тебя предупредила.

19.

Барон Корво собирался на вечернюю кинопремьеру. Он стоял перед зеркалом в гардеробной своего импозантного дома с видом на королевские апартаменты Большого Дворца, в энный раз поправляя галстук и раздраженно взывая к жене:

–  Ты уже готова, дорогая, или нет?

–  Шиш пришел, - откликнулась жена, бросая на супруга взгляд, яснее слов говорящий: ЧТО-ТО ОПРЕДЕЛЕННО НЕ ТАК.

–  Привет, Шиш, заходи! Поможешь мне с этим проклятым галстуком. Не люблю звать Гиневру, она всегда заставляет надеть что-то более консервативное.

Шиш проигнорировал предложение.

–  Я всего лишь хотел сообщить, что король покинул дворец.

–  Ничего себе, - сказал Корво, медленно пересек комнату и тяжело опустился в кресло. Это был большой и крепкий брюнет с пышной бородой до самых глаз, но в тот момент он казался странно беззащитным.
– Покинул дворец, говоришь? И куда пошел?

–  По-моему, в Галактический Центр.

–  В сопровождении гвардейцев, разумеется?

–  Совсем один.

–  А он сообщил, когда вернется?

Шиш покачал головой.

–  Король намекнул, что собирается встретить персону, за которой послал.

–  Что еще за персона?

–  Некий Том Кармоди, с Земли. Король так предвкушал его прибытие, что отправился навстречу. Скорее всего, он будет ждать Кармоди у Западных Врат, где обычно проходят все.новоприбывшие. А может быть, и прямо в Космопорту.

–  Черт бы побрал короля!
– воскликнул в сердцах Корво.
– О… прошу прощения, я вовсе не это имел в виду. Однако его поспешная, непродуманная и совершенно беспрецедентная акция поставила меня в крайне щекотливое положение.

–  И ты раздумываешь, не послать ли за ним эскорт?

–  Да нет, я уже решил послать. Все гораздо хуже. Должен я или не должен отменить вечерний киносеанс?

–  Ага! Если вечером король не появится в театре…

–  Прямо в точку. И правила на сей счет чрезвычайно строги: когда король по той или иной причине не присутствует на сеансе, кинопремьера не может состояться, хотя дозволено демонстрировать старые фильмы.

–   Похоже, - задумчиво пробормотал Шиш, - что он вообще позабыл про кино.

Барон был явно шокирован.

–  У короля, разумеется, есть свои маленькие странности, - с достоинством промолвил он.
– Однако утверждая, что Его Величество может забыть про кино, ты заходишь слишком далеко! Кстати, ты случайно не знаешь, что сегодня собирались показать?

–  «Смерть поэта» Жана Кокто.

–  И это, конечно, премьера?

–  Для нас? Несомненно.

–  Картина-то как, ничего?