3+1=...
Шрифт:
Марина: Приятного аппетита. Как у вас погода? Ветер дует?
Демьян: Дует.
Марина: Сильный?
Демьян: Да ветер как ветер. Обычный.
Значит там, где живут родители Андрея, разгул стихии не такой сильный. Ну и хорошо. И хорошо, что мальчики уже на месте. А вот у нее почему-то сердце не на месте.
Марина стояла у окна и смотрела, как ветер гонит по земле кусок оторванного пластика. Вот пролетел прямо рядом с окном полиэтиленовый пакет — пролетел так близко, что
Но не работалось совсем. Марина сделала себе еще чашку чая и все же пошла по квартире. Улыбнулась плакату с хаски в детской. Андрей рассказывал, что мальчики сами отказались от отдельных комнат, они привыкли жить вместе. Спальня, которую Андрей аттестовал как «наша» — самая маленькая в квартире. Кровать, тумбочки, встроенный шкаф. Все.
Марина поставила чашку с чаем на тумбочку, отогнула край одеяла и забралась в кровать. Натянула одеяло почти до носа, зябко обхватила себя руками. В окно ударил очередной порыв ветра, так, что стекла будто завибрировали. Марина отчетливо поняла, что рада тому, что она сейчас в квартире Андрея. Что где-то, пусть и не рядом, едят блины его сыновья. А сам Андрей рано или поздно вернется домой.
Только когда уже он вернется?
Напившись горячего чая и пригревшись под большим теплым одеялом, Марина сама не заметила, как задремала.
Проснулась она от того, что хлопнула входная дверь. И снова ударил в окно ветер.
Марина спросонья запуталась в одеяле. Андрея она нашла на кухне. Он сидел, поставив локти на стол и упершись подбородком в переплетенные пальцы.
— Привет, — произнесла она тихо.
— Привет, — отозвался Андрей так же тихо. И хрипло.
Что-то случилось. Это стало так ясно, будто надпись на стене неоновая зажглась. Марина подошла к Андрею и остановилась рядом, не решаясь ни сесть за стол, ни прикоснуться к нему.
— Андрей, что случилось?
— У меня кран на площадке упал.
Она сначала даже не осознала полностью его слова. А потом они как-то внезапно и в полной мере дошли. Но сказать Марина вообще ничего не могла. Если Андрей такой, значит…
— Кто-то… — это единственное, что она могла произнести. Остальные страшные слова застряли в горле.
— Я Ирине Павловне, крановщице нашей, первым делом позвонил, сказал, чтобы работы сворачивала и спускалась. Вроде меня услышала. Я приезжаю на площадку, народу уже почти нет, я давай оставшихся разгонять, там уже срывать начало, что плохо прикреплено было. И тут мне говорят, что Пална в спешке телефон в кабине оставила. И собралась вернуться за ним. Я ей звоню — не отвечает. И тут прямо на моих глазах кран и наворачивается.
— Боже мой…
— Ирина Павловна меня с мальчишками здорово выручала. И советом, и в больницу пару раз ездила. Не знаю, как бы я без нее справился.
Марина слушала его глухой голос. В глазах неконтролируемо закипали слезы. Вот они полились. Да как же так…
— А кроме нее… Кто-то еще… пострадал? Если прямо на твоих глазах?..
— Кран не на площадку упал, на дом завалился. Два этажа разворотил, но там никого не было. А нас внизу пылью присыпало только.
У Марины так кружилась голова, что она чувствовала, что ей надо сесть. Но почему-то не могла сойти с места. Какой ужас. Какой кошмар…
— Я вызвал МЧС, скорую, хотя на хрена уже скорую, там и так
понятно, что без шансов, все в крошево. И тут мне звонит Алмас, это бригадир каменщиков, и говорит, что один из его ребят в последний момент Палну за шиворот поймал и не пустил на кран. Брильянтовые парни у Алмаса, как и он сам, — голос Андрея звучал все тише, все глуше. — Вот же дура… Я тут речь сочиняю, как ее пацанами сказать, что мамки нет. А она… Коза драная…Андрей уронил на стол телефон. А вслед за телефоном уронил голову на руки.
Глава 14
Марина смотрела на склоненную голову, на коротко стриженный темноволосый затылок, на широкие плечи. Она понимала, остро чувствовала, что Андрей пережил сильный стресс. Падение крана — катастрофа. Думать, что человек, с которым ты работал и который тебе помогал, погиб, думать такое даже полчаса, да даже всего пять минут — это очень страшно. Но мысли Марины сейчас занимало другое. Ты был там, Андрей. Был там, где на твоих глазах падала огромная металлическая конструкция. Это просто чудо, что в кабине крана не было этой самой Ирины Павловны. Но если бы кран упал не на дом, а на стройплощадку?! На ту самую стройплощадку, где был ты?! Как ты мог, Андрей?!
Марине хотелось одновременно разных, противоположных вещей. Схватить его за плечи. Трясти. Орать. Или обнять. Гладить по голове. Шептать что-то.
Последнее победило.
Она положила руку на его плечо. Погладила — сначала робко, потом уверенней. Затем шея, затылок.
— Все хорошо. Все уже хорошо, Андрей. Хочешь, я сделаю тебе чаю?
Он издал звук — что-то между рыком, хрипом и стоном. А потом развернулся вместе со стулом, обхватил Марину двумя руками и прижался лбом к ее животу.
Марина замерла. Словно оцепенела. Только рука сама собой взлетела и легла на мужской затылок.
— Не оставляй меня, Мариша. Пожалуйста, не оставляй меня.
Теперь всхлипнула она. Пальцы сами собой вверх-вниз, ероша короткие волосы.
— Я знаю, что накосячил. Что сказал не то и дрянь. Не сказал нужного. Но… — его руки скользнули по ее спине, прижимая крепче. — Но я не могу без тебя. И… — Андрей повернул голову. И теперь его губы шептали прямо ей в живот. — И без тебя не могу. То, что батя твой дурак, еще не значит, что он тебя не любит. А ты, может, мозгами в мать уродишься. Я надеюсь.
В этот раз всхлип получился громкий. И накатила какая-то совсем неконтролируемая дрожь. Андрей резко разжал руки, встал. И теперь его руки скользили по ее затылку, шее, а сам он приговаривал.
— Все хорошо. Все хорошо, милая моя. Ты только не плачь, я очень тебя прошу.
Марина прижималась к плечу Андрея щекой и изо всех сил пыталась выполнить его просьбу. А он ей в этом нисколько не помогал. Обняв ее крепче, Андрей начал чуть покачиваться.
— Знаешь, я вспомнил слова этой песни.
— Какой?
— Про ля-ля-ля-Марину, — его рука прошлась по ее спине от шеи до поясницы. — Я люблю тебя Марина… м-м-м-м-м… Все сильней день ото дня… Без твоей любви, Марина… м-м-м-м-м… Этот мир не для меня.
Она повозилась, вытирая слезы о плечо в темно-бордовой футболке.
— Надо же. Даже не сфальшивил ни разу. А я другую песню вспомнила.
— Какую?
Марина крепче прижалась щекой к родному плечу.
— Привет, Андрей.
— Эмн. Привет.
— Привет, Андрей.