48 минут, чтобы забыть. Фантом

Солнце, поднявшееся над горизонтом, освещает площадь и отец щурится. Отворачивается и, наклонив голову, скрывается в машине. Его руки скованы наручниками. Значит, суд все же состоялся. Столько месяцев я ненавидела его всей душой, так хотела увидеть его поражение, но сейчас чувствую себя опустошенной.

Наверное, смогла простить.

— Прощай, — шепчу я в пустоту. — Береги себя.

Хотя сама мысленно хочу оказаться от него как можно дальше. Позабыть дорогу к родному дому. Мой дом теперь в другом сердце.

Я болезненно выдыхаю, и вдруг в грудь вонзаются иглы. Потому что следом за отцом выводят Джесса.

Нет. Это невозможно! Он ведь не причём!

Кажется, следующую секунду я не вынесу, просто рассыплюсь, потому что из-за дверей появляется Ник. Мы встречаемся взглядами, мой тут же падает на наручники на его запястьях.

Несмотря на толкучку, шум машин и выкрики людей, внутри меня наступает гробовая тишина. Я не вижу и не слышу никого, кроме парня со скованными запястьями, стоящего напротив.

Ник не сопротивляется. Не пытается сбежать. Да и задержание это мало походит на прошлые. Все проходит слишком тихо и спокойно. Рядом с Ником идет генерал Гилмор.

Говорит ему что-то, слегка наклонившись. Тот кивает. Дает указание своим солдатам. Круг охранников расступается, впуская меня внутрь, и циркулем замыкается. С рук Ника снимаются оковы.

Я кидаюсь к нему навстречу.

— Ты жив, — шепчу я. — Господи, что я уже только не думала. Что происходит?

— Просто послушай меня, ладно? — быстро шепчет Ник, наклонившись ближе. — Во-первых, Арт. Вы должны его забрать. Его не тронут. Проблем не будет. С вашими документами тоже. "Коридор" все еще свободен. Пообещай мне Ви, что не выкинешь глупостей.

Я отчаянно качаю головой. Нет. Нет. Нет. Сейчас кажется, что я выдумала те дни в Эдмундсе. Разве можно быть настолько счастливой там и настолько разбитой здесь?

— Пообещай, — настаивает Ник.

«Не смогу», — хочу сказать я, но выдавливаю сухое: — А ты?

— Со мной все будет в порядке.

Ложь. Это не может быть правдой.

— Они предъявили тебе обвинения?

— Не совсем, — недовольно воротит головой Ник. Хмурится.

— Что? Тогда что? — нетерпеливо настаиваю я, крепче обнимая за плечи. — Я остаюсь тут. Что бы ты не говорил.

Он застывает, обнимая в ответ. На его лице спокойствие сменяется смирением. Я уже так хорошо выучила каждую краску его эмоций, что вижу это явно.

— Я не остаюсь тут, Веснушка, — говорит он. — Министерство обороны боится утечки информации. Они передислоцируют Коракс. Я не знаю куда. Возможно в другую страну даже.

— Но я могу ведь поехать с тобой? Да? Какая разница. Мы ведь справимся.

Ник молчит, мучительно нежно глядя мне в глаза и сжимает руку на моем запястье. Наклоняется близко, крепче прижимая к себе.

— Нельзя, — шепчет он, поглаживая меня по голове. — Полная зачистка каждого, кто был причастен. Без исключений. Поэтому прошу уходите. Наш договор с генералом еще в силе. Пока в силе, Ви. Я взял с него слово и обязан сдержать свое. Ваша память слишком дорого стоит, чтобы ей пренебрегать.

Я качаю головой.

— Но… я не смогу. Я не смогу без тебя… Нет…

Глаза жжет от слез.

— Сможешь, малыш, — шепчет Ник, прижимая меня к себе. В последний раз.

— Время, — чеканит за спиной чей-то голос.

— Я найду тебя, — произносит Ник, и с каждым словом от моего сердца откалывается кусок. Ломая грудную клетку. С каждым ударом сердца я немножко умираю. — Обещаю, Ви.

«Ты пообещал», — беззвучно шепчу, все еще отказываясь верить в эту не сказку не со счастливым концом.

— Ты же помнишь? Помнишь, да? Я всегда возвращаюсь к тебе…

Слезы уже застилают глаза. В последний раз я касаюсь ладонями любимого лица. Кажется, если отпущу, просто упаду замертво.

— Не забывай меня, ладно? — шепчет Ник в губы последним поцелуем.

— Я не стану прощаться, — качаю я головой. Потому что знаю, стоит произнести ещё хоть слово, рассыплюсь пылью. На руке смыкаются чужие пальцы, и произношу, чтоб услышал только он: — Я люблю тебя.

Пора.

Я это знаю.

Я держусь, когда Ника уводят.

Держусь, провожая взглядом его спину.

Держусь, когда все вокруг начинает расплываться в глазах цветными кругами.

Пока вокруг ни остается ни души.

А потом падаю на колени, задыхаясь от приступов удушья.

В этот миг как будто сама судьба напоминает о том, что от нее не сбежишь. Раз за разом мы будем возвращаться на те же круги, начиная борьбу заново. Настанет ли тот, на котором мы встретимся обычными, где не будет Коракса? День, когда не будет необходимости держаться?

И с первым вырвавшимся из горла рыданием я обнимаю колени руками. Хочется просто вытравить из себя каждую секунду, проведенную рядом с Ником, забыть все ночные разговоры. Не думать о том, как жить дальше.

— Мисс, с Вами все в порядке?

Надо мной обеспокоенно склонившись, стоит пожилой мужчина в шляпе и плаще.

Я поднимаю голову, усмехаясь тому, что именно это воспоминание было самым первым в моей новой жизни.

— Мисс?

— Все в порядке.

Я тянусь к карману, чтобы достать платок. Но вместо ткани нашариваю свернутый лист бумаги, вместе с которым что-то выскальзывает из кармана и со звоном падает на асфальт.

Мое кольцо. Поблёскивает в солнечных лучах. Я надеваю его, возвращая туда, где ему место.

Ник хотел вернуть его, но не успел. Сможет ли он пройти этот путь снова, найдет ли собственный дневник, что вернул в Хелдшир? Вот только в нем больше нет ни одной записи обо мне. Я сама себя оттуда стерла. И теперь судьба сыграла со мной злую шутку.

Я разворачиваю сложенное в несколько раз письмо и начинаю читать.

Принцесса,

Морковка,

Веснушка,