50 способов околдовать вампира

Её дом неприветливо смотрел на неё же. Филлис достала ключ, провернула его в замке, намеревалась войти, однако резко повернулась назад. Шар света нашел в полутьме Виктора, тот зажмурился, не ожидая подвоха.

— И зачем вы шли за мной? — устало поинтересовалась она.

— Хотел знать, что ты добралась до дома без приключений, — ответил мужчина, отгоняя от себя шар. — Ну, и проводить захотелось.

— А разрешение проводить от меня не требуется разве? — спросила Филлис.

— Конечно, требуется, но ты уже дошла, — сказал Виктор. — Ты мне очень нравишься, правда.

— Спокойной ночи, — отрезала она, делая шаг в дом.

— Постой, — мужчина схватил её за локоть, вытаскивая на улицу. Дверь за девушкой захлопнулась с противным стуком, — взгляни на меня.

— Мой рабочий день завершен, — настаивала девушка, сложив руки на груди, — дайте мне отдохнуть!

Виктор наклонился, оставляя поцелуй на её щеке. В неярком свете шара Филлис увидела на его коже красноватый отсвет. Она протянула руку, чтобы коснуться пальцами его щеки, но мужчина дернулся, будто его ударили. Она перевела дыхание и сделала ещё одну попытку. Её рука прикоснулась к его щеке, оставляя красный цвет. Мужчина выдержал и это, позволяя ей исследовать его лицо.

— Возвращайся завтра, — хрипло попросил Виктор, поймав её руку, — умоляю.

— Я вернусь, — пообещала она и все-таки вошла в дом.

Что бы там не говорила Персепона Стикс, в этот вечер она поняла, что есть шанс. Малюсенький, но шанс. Писательница говорила: «Верь делам, а не словам. Слова бывают пусты». И Виктор доказал, что она ему нравится — проводил, а затем позволил дотронуться до себя. Пусть роз он не дарил или не приглашал на свидания, однако важнейший шаг в их непростых отношениях совершил именно он. Первым.

Филлис улыбалась в темноте, радуясь нечаянной удаче. Мужчина показал, что она кое-что значит для него. Не просто какая-нибудь помощница на побегушках. Девушка в первую очередь. Ценная сотрудница.

У эльфов Жарраз и Маурон — главные порождения тьмы. У орков собственный пантеон темных богов, которыми они поклоняются. А что у ведьм?

Ведьмы — это женщины, наделенные исключительной силой. Понимать и знать природу. Ведать тайны кустов, деревьев и трав. Есть ли у них боги? Нет. Они сами по себе боги, посланные, чтобы лучше понимать Донауворт и всё мироустройство вместе взятое. Если ведьма хотела, она верила во что угодно. И необязательно это были именно боги Донауворта.

Филлис выбрала эльфов, потому что они казались ей ближе всего. Эльфы общаются с животными и нехотя, но все-таки делятся знаниями о них. Конечно, она знала о великом Арнаэле, сыне Мерлина, который вырос среди эльфийской расы.

Арнаэль прославился тем, что записывал каждое незначительное изменение в природе королевства, вел учет животным. Он собрал настоящую библиотеку описаний растений и живых существ, которую активно использовали в Донауворте. Его жена Ивет всячески помогала вести ему записи, переводя наследие эльфов на человеческий язык. Именно благодаря ей, людям стали известны различные классификации, придуманные Арнаэлем. Ученые мужи использовали записи, продолжая дело эльфа. Легенда гласила, что Арнаэль вместе с женой на закате жизни превратился в обыкновенное дерево в Лесном царстве, а их дело продолжали потомки. А уж с потомками Филлис познакомилась.

Раздеваясь в темноте, девушка беспрестанно думала о темных эльфах. Те, конечно, вышли из сумерек и теперь влились в дружное эльфийское общество. О Жарразе забыли. Почти. Но она помнила и никогда не забывала жестокости, учиненной им. Тем более что Арамиста охотно с ней делилась подробностями его прошлой жизни.

Дети враждующих темных и светлых эльфов поженились, объединившись. Их примирили Рамеро и Джальета. Влюбленные друг в друга молодые люди тайком сыграли свадьбу, а затем сообщили родным. Филлис до сих пор помнила вычурные заголовки еженедельных газет. Лесное царство трепыхалось, словно его кто-то покалечил или забыл упомянуть о важном союзе среди эльфов. К слову, эту новость до сих пор обсуждали, намекая, что Джальета уже ходит с большим животом, а поженились они, чтобы брак стал законным до рождения ребенка.

Иногда девушке думалось, что сплетни разносить — чье-то приятное времяпрепровождение. Будто кто-то специально создает слухи, судачит по городу или деревне, передавая горячую новость дальше и дальше. Пару кумушек Филлис видела и сама, выкрикивающих последние важные события для королевства.

Посмотрев на Талию, она с тоской улеглась в свою постель. Находясь почти каждый день на работе, Филлис жалела, что у неё не остается времени, чтобы пообщаться с дочерью. Она уходила раньше, чем дочь просыпалась и приходила позже, чем она засыпала. Видя бугорок из одеял чуть впереди, девушка осмысливала прошедший день.

Виктор сказал, что она ему нравится. Причем сильно нравится. Уже кое-что. Она решила не спешить, удерживая себя от неблагоразумных поступков. Во-первых, потому что требовалось приручить магическую силу, во-вторых, чтобы не поранить дочь ненароком, ей стоило найти внутренний баланс. И в-третьих, если она будет давить на вампира, то никогда не завоюет его сердце. У Марианны не вышло его влюбить в себя, а у неё — выйдет. Непременно выйдет.

Филлис верила в собственные силы. Исподволь она становилась ближе к начальнику. Незаметно она прокрадывалась в его сердце, вызывая ответную симпатию. Она улыбалась в темноте, веря, что рано или поздно, но Виктор сдастся ей без боя. Сам. Потому что полюбит. Потому что предложит стать своей девушкой. Потому что сделает предложение руки и сердца, поселив её вместе с дочерью в замке.

Её мысли вернулись к Джаракомбу. Утром бабушка сказала, что ей пришлось приглашение на крестины сына бывшего лучшего друга. Что делать с этим она, увы, не представляла. Не хотелось, чтобы он узнал о дочери, сломав им обеим жизнь. И не хотелось видеть младенца, которого ему родила другая женщина. Любимая и единственная. Не она. Подумаешь, один раз переспали, а потом узнала, что ждет дитя. Подумаешь, не стала избавлять от ребенка. Подумаешь, мало рассказывает дочери об отце. Подумаешь, нет сил, чтобы рассказать им обоим правду. Подумаешь, решимости не хватает. С кем не бывает?

Тем не менее, вот, что говорила легенда о красоте души:

««Жила-была в одной деревне девушка по имени Арета. Во всем она помогала отцу с матерью. И росла доброй, отзывчивой, честной.

Да вот только на лицо не вышла — большой нос, близко посаженные косые глаза, россыпь веснушек на щеках. За спиной деревенские дети дразнили её уродиной.

Влюблена была Арета в красавца Париса, сына кузнеца Дорасеоса. Только Парис не отвечал взаимностью ей и не обращал внимания. Долгими вечерами проливала Арета слезы по Парису, не в силах ни раскрыть кому-либо свои чувства, ни поделиться с кем-нибудь. Подруг у неё не было.

Однажды отец попросил Арету подковать их единственного коня. Она послушно повела Ветра к кузнецу.

Крепко сбитая из досок кузня стояла на отшибе деревни. А из большого домика всегда валил пар. Арета несмело постучала в дверь, и открыл ей сам Парис.

— Что тебе нужно? — грубо спросил парень

— Подковать лошадь, — ответила Арета, изучая под своими ногами землю, — я заплачу, — она полезла в холщовый мешочек за деньгами и вытащила десять медяков.