90-е: Шоу должно продолжаться 13

— Конечно, — кивнул я. — Надо билеты какие-нибудь покупать?

— Братан, билеты — это попса, — заявил Сигурд, приобнимая меня за плечи. Да уж, неожиданное ощущение. Так-то я совсем даже не маленький и хрупкий. Но рядом с Сигурдом почувствовал себя прямо-таки мелким пацаном рядом с батей. Ну и тон у него был тоже этакий, покровительственный. — «Железный идол» — это территория свободы и музыки, понятно?

— Уяснил, — кивнул я. — Кстати, это Наташа и Жан.

— Жан? — Сигурд задержал взгляд своих крохотных глазок на Жане, и тот аж присел. — Жан Колокольников? Журнал «Африка»?

— Дда, — споткнувшись, кивнул он.

— О, братан, очень рад познакомиться, — Сигурд отлип от меня и протянул свою циклопическую руку Жану. — Твой журнал мне, можно сказать, жизнь спас. Так что мое почтение. Ну и добро пожаловать. Чувствуйте себя как дома.

— У нас есть время до концерта поговорить? — спросил я. — Когда концерт начнется?

— Кто знает… — философски развел руками Сигурд. — Как я уже сказал, «Железный идол» — территория свободы. А это значит — никаких расписаний, регламентов, циркуляров и всего прочего.

Сигурд с некоторой гордостью обвел руками окружающее пространство.

В каком-то смысле, это был прямо-таки каноничный рок-клуб. Именно что-то подобное себе я себе представлял, когда мои однокашники в прошлом-будущем рассказывали, как они в девяностых колбасились на рок-тусовках. Просторное, но не огромное помещение без окон, низкий потолок, все стены расписаны названиями рок-групп, заклеены плакатами со звездами разной степени патлатости. В дальней части от входа — сцена, собранная из… Хм, даже не знаю, из чего. Этот помост явно не предусматривался здесь раньше, когда это место выполняло свои старые функции, до того, как стало рок-клубом. Похоже, раньше тут были перегородки с окошечками, к которым стояли очереди из посетителей. Но сейчас ничего этого не осталось, только кое-где на потолке были следы крепления этих самых перегородок. Посреди зала — ряд несущих колонн. Над дверью в дальней части — надпись краской «В СОРТИР — СЮДА!» и жирная стрелка. Народу было человек, наверное, семьдесят. Оборудование… Ну, такое. Как на школьной дискотеке. В качестве источника света — блок цветных прожекторов. Только они не мигали в такт музыке, а просто светились.

Ну а публика была неотличима от рок-клубовской. Те же патлатые парни и неопрятные длинноволосые девицы, та же драная джинса, клетчатые рубашки и кожа. В разных сочетаниях. Фенечки на руках, хайратники, перехватывающие лбы. Больше хипповая такая тусовка. Ирокезов панков или миллиона заклепок металлистов было не видно. «Такой вот „Железный идол“, — подумал я. — Воображаемый».

На сцене тусили какие-то ребята. Ходили туда-сюда с деловитым видом, но даже инструменты не трогали.

— Сигурд, а можно про тебя статью написать в «Африке»? — решительно спросил Жан. — Про тебя и «Железный идол»?

— Знаешь, братан, — Сигурд приобнял теперь уже Жана. По сравнению с невысоким журналистом он выглядел еще более монструозно. — Если бы ты работал на какую нибудь «молодежку» или, там, «вечерку», я бы тебя послал. Но для «Африки» я без проблем все расскажу! Давайте вон там присядем!

Сигурд, как ледокол, проложил нам путь через тусующихся в зале рокеров к стоящему у стены рядочку стульев. Они были заняты, но Сигурд одним движением брови освободил обитые драным дерматином стульчики.

«А он тут явно царь и бог», — подумал я. Мы с Наташей переглянулись, она незаметно показала мне большой палец. Глаза ее прямо-таки сияли восторгом.

Жан уселся на стул рядом с Сигурдом, достал блокнот и ручку.

— А как же диктофон? — спросил местный босс. — Ты разве успеешь записать все ответы от руки?

— Для диктофона здесь шумно, — сказал Жан. — Так что, если ты не против, я по старинке, ладно?

— Ты босс, — развел ручищами Сигурд. — Валяй, спрашивай, что тебе рассказать?

— Как появилась идея этого рок-клуба? — спросил Жан. — Чем-то не устроил новокиневский рок-клуб? Или что?

— Хых, братан, — ощерился в улыбочном оскале Сигурд. — Я думал, ты сначала будешь что-то про детство спрашивать. И про всякие биографические данные.

— Про это я потом спрошу, — махнул рукой Жан. — начинаю сразу с интересного.

— Хозяин — барин, — пожал плечами Сигурд. — Ну, в общем, дело было такое. Я музыку давно слушать люблю. Еще в школе у фарцы пластинки покупал…

— Так ты сам не играешь? — спросил Жан, вклинившись в паузу.

— Неа, — развел руками Сигурд. В этот момент к нашему маленькому кружочку присоединились две юные девицы — рыженькая и темненькая. У рыженькой на щеке довольно талантливо нарисован цветок лилии, темненькая со сладкой улыбкой одарила меня, Наташу и Жана тоненькими бисерными фенечками, сняв их предварительно со своих запястий.

— В общем, я когда узнал, что у нас есть рок-клуб, примчал туда на первой космической, — рассказывал Сигурд, усаживая на колени рыженькую с цветочком и приобнимая за талию брюнетку. Между делом так, привычным как будто жестом. — А там хмырь этот.

— Евгений Банкин? — уточнил Жан.

— Ой, я даже не знаю, как его по фамилии, — поморщился Сигурд. — Плюгавенький такой, рожа недовольная всегда, будто под носом говном намазали. Я к нему. Мол, примите к себе, я весь такой меломан, у меня коллекция пластинок от пола до потолка, изо всех сил хочу быть полезным и двигать рок в нашей стране. Это еще в Советском Союзе было. А этот хмырь на меня посмотрел, как солдат на вошь, губешки поджал и говорит: «У нас объединение только для музыкантов, для простых смертных только лекции по средам!» Ну я тогда еще был благостно настроен. Обрадовался. Мол, отлично, я на все согласный. И тут этот хмырь говорит: «Тогда нужно записаться, без записи не пустим».

Сигурд рассказывал про свои безуспешные попытки проникнуть в официальный рок-клуб, и как Женя Банкин ему без конца ставил бюрократические препоны. А вокруг, тем временем, происходила тусовочная жизнь. Курили и пили неожиданно мало. И покурить выходили на пожарную лестницу, так что в зале табаком почти не пахло. Пили в основном сухое вино. Много обнимались и смеялись. И вели себя так дружески-расслабленно. Навскидку не наблюдалось ни зырканий исподлобья, ни агрессивных подначек. Ламповая и семейная атмосфера. Реально, как на хиппи-сборище. Некоем идеальном хиппи-сборище, как в мюзикле «Волосы».

— … ну и тут я этому вашему Жене говорю: «Братан, я в натуре хочу помочь же!» А он мне: «Тогда нужно заполнить вот эту бумажку и написать заявление в трех экземплярах!»

— Прямо так и сказал? — удивился Жан.

— Да не, — фыркнул Сигурд. — Я уже вообще точно не помню, что он сказал. Просто он там развел такую бюрократию, что легче было в партию вступить, чем в этот рок-клуб. А я, понимаешь, наслушался рассказов одного кореша, который в ленинградском рок-клубе был. Что там воздух свободы настоящий, и личностей удивительных целый мешок. А тут мне только один раз удалось пробиться на эту их лекцию. А там опять этот хмырь Женя. С заунывным рассказом, как сейчас помню, про «Битлз». Ну, блин, я про битлов и без него все это знаю, зачем мне какая-то там лекция?

— Скучная, как философский трактат о пользе добра, — пробормотал я.

— Что? — повернулся ко мне Сигурд.

— Да это я в смысле согласен, — сказал я. — Был на лекции тоже.

— Ага, — кивнул Сигурд, не прекращая поглаживать девиц по разным изгибам. Но те были совсем даже не против, наоборот. Смотрели влюбленно, разве что не мурлыкали. — Короче, я понял, что надо создавать свой рок-клуб. И помещение-то я быстро нашел. Не это, другое сначала было. Но туда же нужно было как-то музыкантов заманить. А я с Женей с этим разругался в дымину на этой самой лекции, и он мне пообещал, что если я еще раз появлюсь рядом с его рок-клубом, он милицию вызовет. А меня, с моей рожей, они заберут, даже если я резких движений делать не буду.