99-й
Шрифт:
Двери громко захлопнулись, и сестра взглянула на меня с широкой улыбкой. Я был рад видеть ее целой и невредимой. И даже если Шестьдесят второй оставил меня лежать прикованным к столу, я мог вытерпеть это… вместе с ней.
«Как ты, братик?» — произнесла она, рассматривая меня с теплой улыбкой. Ее приятный голос моментально заставил меня обратить на нее внимание.
«В порядке. Только… слегка на нервах из-за произошедшего.» — услышав меня, она слегка двинула бровями, словно удивившись. Когда я упомянул слово «произошедшее», то сразу вспомнил все детали. Я вздрогнул, оглядывая отделение. — «А я долго спал?»
«Нет, но обед ты уже давно как пропустил. Я… поделюсь с тобой ужином, так что не волнуйся.» — с этими словами, она погладила
— «Я… Даже не знаю… Помню только… Я бежал за Первым, после чего он обнаружил в одном из капсул тело Восемьдесят второго, а потом…»
«А потом тебя усыпили и принесли сюда.» — сестра закончила мое предложение, тихо усмехнувшись. Не знаю почему, но она… она меня слегка пугала. Девяносто восьмая подобрала инъектор, оставленный Шестьдесят вторым. Она разглядывала его в своих руках, держа его, словно пистолет. Она даже старалась целиться им, но это выглядело довольно глупо с моего ракурса. — «Испугались, наверное. Подумали, что ты потеряешь рассудок и начнешь кричать, реветь и… делать вещи, которые в здравом уме не делают.» В ее словах был смысл. Один раз я уже был готов сорваться, когда она потеряла глаз. Никто не может давать гарантий на то, что я не сойду с ума после всего этого. Даже я лично начал сомневаться в здравии своего рассудка. Я отвел от нее глаза, устремив взгляд в потолок. Это было знаком понимания и согласия для моей сестры, и я сопроводил этот знак тихим вздохом. Не успел я расслабиться, как моя сестра побежала куда-то, довольно припрыгивая. Она оказалась где-то за моей головой, потому я не мог увидеть того, что она делает. Я слышал звон метала, стекла, пластика…
«Что ты делаешь?» — произнес я, пытаясь хоть как-то наклонить голову назад и посмотреть на нее.
«Ничего особенного. Рассматриваю все, что есть на столе.» — ее ответ заставил меня волноваться. Она трогала медицинские препараты и вещи, которые ей трогать попросту нельзя. И пока она это делала, она разговаривала со мной и делилась мыслями. — «Мне вот интересно… А может ли Тридцатая научить меня медицине? Очень бы хотелось помогать своим братьям и сестрам… Лечить болезни, изучать их… Зашивать раны… Делать операции, вырезать опухоли, разбираться с переломами и ожогами… Если они будут, конечно.» Это было довольно забавной идеей, но я лишь усмехнулся, услышав это.
«Не думаю. Врачевание требует стальных нервов, твердой руки и… прочих вещей и талантов. Если ты начнешь делать операцию, то, вполне вероятно, упадешь в обморок.» — Девяносто восьмая рассмеялась в ответ на мои слова. Я мог услышать звук ее шагов. Она закончила разглядывать предметы на столе и снова появилась рядом со мной, разглядывая инъектор.
«То, что произошло со мной…» — она провела пальцами по покрытию, напоминая про поврежденный глаз, после чего вновь начала двигаться к моим ногам, поглаживая их. — «Я думаю это слегка закалило мои нервы. Даже не думаю, что увижу и почувствую что-то хуже этого.» Она водила пальцем по белой ткани моих штанов, после чего оказалась на другой стороне стола, разглядывая меня с теплой улыбкой, продолжая держать инъектор в руке, словно это какое-то оружие.
«Ты даже не знаешь, как я рада… тому, что ты спас меня. Я могла бы умереть, если бы не ты. Мне было… так больно…» — ее глаза начинали слезиться, пока она разглядывала меня, стараясь держать улыбку. Не знаю, что на нее нашло, но это заставило меня занервничать. Что у нее на уме? — «Ты ведь… можешь представить… как мне было больно, верно?» Я мог бы ответить прямо, но меня волновало то, что она начинала плакать.
«Почему ты плачешь?» — я был обязан узнать причину. Пока я ждал ответа,
Девяносто восьмая вытирала слезы рукавом, слегка искривляя свою улыбку. И пока она вытирала слезы, она медленно опускала инъектор к моей груди. Такое ощущение, что она была готова усыпить меня.— «Прост-то… Я-я… Я теб-бя…»
Звук распахивающихся дверей заставил вздрогнуть не только меня, но и Девяносто восьмую, она моментально стерла улыбку со своего лица и приподняла инъектор, вытерев слезы. В отделение вошла Тридцатая, и она была сильно озадачена видом моей сестры.
«Что стряслось?» — это было первым, что вышло из ее уст, когда она вошла в отделение. Сестра, шмыгнув носом, повернулась к ней, растягивая улыбку.
«Просто… волнуюсь за братика. Н-ничего особенного.» — почему-то мне это показалось ложью. Секунду назад она благодарила меня за то, что я оказался рядом и помог ей, а сейчас… Почему она не сказала ей напрямую об этом?
«А… почему у тебя в руке инъектор? Кто разрешал тебе его брать?» — взгляд Тридцатой устремился на инъектор. Дожидаясь ответа, она скрестила руки на груди, но Девяносто восьмая ответила ей спокойно и прямо.
«Шестьдесят второй сказал присмотреть за братиком, и если он будет кричать или паниковать…» — Тридцатая не дала ей шанса договорить, забрав у нее из рук инъектор. Спустя секунду, она посмотрела на меня, прикованному к столу магнитными наручами.
«Ну да. Он так и сказал.» — я подтвердил слова сестры. Мне показалось странным то, что Девяносто восьмая начала плакать несколько секунд назад, но сейчас она была в полном порядке, с тревогой разглядывая нашу сестру. Она взглянула на нас обоих и открыла отсек в инъекторе, вытащив из него небольшую капсулу с препаратом. Рассмотрев капсулу, выражение ее лица изменилось.
«Он совсем рехнулся?!» — произнесла она в громком тоне, отвернувшись от нас. Я не понимал, что происходит. Тридцатая носилась по отсеку, делая что-то за столом, после чего нажала на кнопку, расположенную на наручнике, высвободив меня. — «Увидишь Шестьдесят второго, скажи ему вернуться сюда немедленно. Я всю дрянь из этого тупицы выбью!» Не знаю, что на нее нашло, но спросить причину я не успел. Девяносто восьмая потянула меня за руку в сторону выхода, и я пошел за ней, даже не сопротивляясь.
Все, что случилось в медицинском отделении… казалось странным. Брат приковал меня к кровати и старался проверить мое ментальное состояние, сестра-близнец плакала без особой причины, а старшая сестра пришла в гнев, даже не сказав почему. Такое ощущение, что все были на нервах после смерти Восемьдесят второго. Что мир был готов перевернуться с ног на голову. Я решил не задаваться вопросами по этому поводу, ведь ничего особого не произошло, помимо смерти брата, верно?
После обеда, моя сестра отвела меня в зал, где уже собирались все члены семьи. Первый назначил послеобеденное собрание, и я уже знал на какую тему. Выстроившись в ряды, братья и сестры ожидали начала собрания. Первый даже не стал оглядывать всех в зале, и даже не взглянул на планшет, прикрепленный к стойке.
«Буду краток. Все уже в курсе на счет смерти нашего брата. Все мы в страхе ждем развязки этой истории. Я не хочу потерять еще одного человека в нашей семье и я хочу покончить с этим как можно скорее. У меня есть план, и я хочу поделиться им с вами.» — он говорил строго, громко, со злостью на лице. Не теряя времени, он взял в руки планшет, отмечая что-то в нем пальцем. — «Я, вместе со всеми в Старшем ряду, начали расследовать убийства и покушения на наших сестер и братьев. У нас есть предположения, но высказывать их я не буду, ради нашего же благополучия. Вместо этого, дабы защитить нас всех от убийцы, я обдумал и принял все необходимые меры безопасности.» К Первому присоединился весь старший ряд, после чего он передал планшет своей сестре — Второй, давая ей изучить содержимое планшета.