A and B, или Как приручить Мародеров

Окна разбились с ошеломляющим звоном, возвращая Ремуса в реальность. Повсюду разлетелись осколки, кто-то закричал от боли, кто-то от страха. Люди в черных гротескных масках с прорезями проникали в зал, обволакивая его, как нашествие саранчи. Куда не посмотри — виднелись их черные пугающие фигуры, безмолвные, беспощадные.

Ремус вытянул руку и резко схватил за ворот куртки ту самую девчонку, которая так и не смогла подняться с пола. Девушка дрожала, озираясь по сторонам, в глазах ее застыл ужас. Она даже не сопротивлялась, когда Ремус подтащил ее к себе и резко хлестнул по лицу — ее было необходимо привести в чувство и как можно быстрее.

— Эй, слышишь меня? — закричал он ей. Вокруг творился такой гам, что никто и не обратил на них внимания.

Пуффендуйка вздрогнула, кое-как фокусируя взгляд на Люпине.

— Сейчас я собью с ног того Пожирателя, что стоит у входа, поняла? А ты выбежишь из здания вслед за своими. Там лестница! Спустишься вместе с остальными. Поняла?! — Ремус тряхнул девчонку за плечи и та, словно в трансе, медленно кивнула.

— Сектумсемпра! — раздалось откуда-то сбоку, и тот самый Пожиратель, что стоял у входа, упал на пол, рассеченный от подбородка до паха страшной рваной раной. Казалось, его вспороли одним страшным неумолимым движением. Мужчина начал падать на пол, и Люпин едва сдержал тошноту, когда внутренности ублюдка начали вываливаться на пол сквозь разорванную мантию.

— Беги! — крикнул Ремус, толкнул девчонку и обернулся.

Беата Спринклс, плохо отличающая своих от чужих, уставилась на Ремуса безумным, пробирающим до дрожи взглядом.

Она вся была в крови — в своей и чужой, ее косуха, опаленная и порванная в нескольких местах, открывала руки слизеринки, покрытые кровоточащими царапинами, на лице виднелся след от Ожогового заклинания. Но Беата не чувствовала ни боли, ни усталости. Она осклабилась и, коротко кивнув Ремусу в знак узнавания, отвернулась.

— Уведите отсюда Ремуса Люпина, — раздался откуда-то странно знакомый хрипловатый голос. — Он оборотень!

— Оборотень! — раздавалось со всех сторон. — Здесь оборотень!

Произнесенные слова уничтожили последние барьеры между разумом и страхом в людских головах. Ученики начали палить во все стороны, не разбираясь, кому достаются их заклятия. Какой-то парень ринулся к Ремусу, и Люпин видел только приближающиеся к нему безумные глаза, одержимые непонятной злобой. Кто-то, кажется Джеймс, возник рядом и закрыл Люпина собой, словно скала, вскидывая палочку. Поттер зарычал похлеще любого оборотня.

— Притронешься к моему другу, и я тебе горло вырву, сука, понял?! — слизеринец — Ремус наконец узнал его — отшатнулся, отступая за спины друзей, и на его месте тут же возник человек, закутанный в черный плащ.

Сириус, Джеймс и Питер одновременно послали в человека оглушающие заклятья с разных концов зала, и тот мешком повалился на пол. Джеймс нагнулся, пропуская над собой заклинание, и то с ужасающим свистом врезалось в стену, обвалив часть потолка прямо на пытающихся выбрать из зала людей.

Доркас Медоуз, опасно балансируя на подоконнике, отбивалась сразу от троих и довольно успешно. Но кто-то отправил заклинание ей прямо в спину, и она, покачнувшись, безмолвно рухнула вниз. Все в зале замерли, наблюдая это жуткое, такое невероятно медленное и плавное падение…

И тут, откуда-то с верхнего этажа раздался отчаянный женский крик.

— Лили! — одновременно выдохнули Джеймс и Северус, приходя в себя, и бросились вперед, раскидывая от себя людей, как пушинки.

Ремус наконец узнал этот голос — это Северус Снейп не преминул воспользоваться ситуацией и выдать оборотня жаждущей крови толпе. Хороший и продуманный ход — одно дело присутствие Пожирателей, обычных в общем-то волшебников, другое дело — оборотень, неконтролируемое жуткое чудище. Эти слова послужили меткой искрой, брошенной в стог сухой соломы, и страх людей разгорелся еще ярче. Ремус подумал, что не особенно удивится, если под конец сражения окажется, что большая часть учеников пострадала от рук своих же обезумевших сокурсников.

— Лунатик, в порядке?! — обзор Ремусу закрыло лицо Блэка. Глаза друга казались такими неправдоподобно огромными, что Ремус всхлипнул от смеха.

— Не время для истерик, Лунатик! — Сириус рывком поднял Люпина с ног, вручил ему в руки выпавшую волшебную палочку и скрылся где-то в толпе, таща за собой израненную Марлин.

***

Скольких ранила Беата, Паркер не знала. Но обезумевшая слизеринка, размахивающая палочкой, как мечом, ревела и рычала, не упуская не единого шанса вскипятить мозги зазевавшемуся Пожирателю. Эмили приходилось труднее. Она не была воином, не умела драться, и вся эта ситуация страшно пугала ее. Чудом увернувшись от летящего в нее проклятья, она нырнула под поваленную колонну, и пол, в том месте, где она стояла секунду назад, оглушительно взорвался, утянув в дыру рядом стоящих учеников. Ужасно болели руки и голова, пальцы от напряжения немели, и Эмили на секунду почувствовала приступ ужаса — а вдруг руки парализует, и что она тогда будет делать?!

Краем глаза Паркер заметила, как Снейп и Джеймс бегут куда-то прочь. Под разорванной рубашкой Северуса виднелось что-то черное, жуткое. Он пробежал совсем близко, и на миг перед глазами Эмили возник кусочек черного черепа, выглядывающий из-под одежды. Паркер замерла. Этот насмешливо скалящийся череп, черный как сама тьма, навеки отпечатался в ее памяти.

— Эмили, поднимайся! — ее сокурсник Эдгар Боунс, схватив девушку за предплечье, оттолкнул Эмили к стене и взмахнул палочкой, повесив между ними и Пожирателем щит. Щит опасно прогнулся, но выдержал.

***

Лили закричала снова — ее настигла сумасшедшая, выворачивающая кости боль.

Перед тем как началось нападение, она сказала Джеймсу, что сходит на третий этаж, поговорить с одной добродушной целительницей по поводу практики для Питера. Наверху почти не было учеников, никто еще не успел добраться до третьего зала — только несколько шармбатонцев и профессор Стебль. Взрыв, последовавший парой минут позже, оглушил Лили, и она осталась с Пожирателями практически один на один. Помона Стебль лежала без сознания где-то в углу, ударившись головой о стену. Пятерка учеников была до жути напугана, а единственный путем к спасению была лестница, сейчас заблокированная Пожирателями. Лили решила биться до конца, чего бы это ей не стоило, но уже через минуту, отвлеченная диким криком раненной девушки, сама пропустила летящее в нее заклинание.

— Круцио! — снова выкрикнул человек в черной маске, нависая над ней, и засмеялся лающим смехом. — Что, нравится, грязнокро…

Договорить он не успел. Его омерзительный смех превратился в не менее отвратительный булькающий хрип, палочка выпала из рук, и Пожиратель начал заваливаться вперед, прямо на Лили. Кровь пульсирующими толчками выплескивалась из его рта, и Лили с ужасом почувствовала, как пара капель упала на нее. Отчего-то ощущение на коже крови своего почти мертвого врага было даже ужаснее самой пытки. Она попыталась отползти, но измученное тело не слушалось, будто парализованное. Внезапно кто-то резко дернул ее на себя, и Эванс отчаянно забилась, кусаясь и отмахиваясь всеми конечностями. Жуткий страх придал ей сил.

— Это я, Эванс! Я! — раздался над ухом голос Сириус Блэка. — Да бл… — Блэк согнулся, получив острым локтем в живот.

— Лили, Лили! — Джеймс, возникший из-за плеча Пожирателя, рванулся к девушке, и Лили почувствовала такое облегчение, что на секунду даже забыла про ужас, на мгновение затопивший ее сознание. Она не знала, что радовало ее больше — то, что она спасена, или то, что Джеймс жив.

Поттер прыжком преодолел расстояние между ним и Эванс, уже почти коснулся ее руки, но не успел. Что-то упало сверху, проломив крышу, и мир снова взорвался.