A and B, или Как приручить Мародеров

— Ничего, — прерывисто произнесла Эмили. – Я понимаю.

Люпин лишь грустно улыбнулся, а потом неожиданно произнес:

— Не пойму, чем ты пахнешь.

— Быть может, у меня нет запаха?

— Нет, — он мотнул головой, — запах есть у всех. Его нужно лишь разгадать.

— Ну, у тебя будет достаточно времени, — Паркер лукаво улыбнулась. – Что?

— Ну… ты вроде бы сейчас флиртуешь. Выглядит необычно.

— На что это ты намекаешь? – Эмили мгновенно вспыхнула.

— Ничего, ничего, — рассмеялся Люпин, размахивая руками и в притворном ужасе отступая от девушки. – Пожалуй, пора выбираться, а то здесь становится опасно.

Эмили в ответ лишь несильно стукнула Люпина кулаком в грудь, отчего тот вновь рассмеялся и, перехватив ее руку, разжал кулачок и поцеловал ее ладонь. Девушка тут же выдернула руку, окончательно смутившись:

— Ты слишком смелый для такого неопытного парня, каким я тебя считала.

— Ну… зверь внутри инстинктивно чувствует, что нужно делать, — усмехнувшись, произнес парень и тут же задумчиво продолжил: — Как считаешь, мы помирились, или Джеймс имел в виду что-то другое?

— Так давай у него и спросим, — невесело усмехнулась Паркер, уже предвкушая скорую встречу с несносным гриффиндорцем. – Сразу после того, как вышибем эту чертову дверь.

— Ты излишне кровожадна, Мэл, — Люпин, не выпуская руку девушки из своей, приблизился к двери и крайне вежливо постучал. Эмили, сжимая его пальцы, с улыбкой слушала его монолог: — Джеймс, если ты немедленно не откроешь дверь для тех самых безнадежных придурков, которые сейчас же снесут стену в случае, если им никто…»

Эмили тряхнула головой, возвращаясь в реальность из сонма воспоминаний. «Все-таки, — с улыбкой подумала она, — Джеймс Поттер оказался не так уж и бесполезен».

— Ремус? Ремус!

— А? – Люпин снова проснулся и взглянул на Эмили из-под полуприкрытых век.

— Я схожу за одной книгой. Подождешь?

— Конечно.

— В диван не впитайся, — беззлобно усмехнулась девушка.

* Колдослух – аналог слухового аппарата в магическом мире. (Авт. вымысел)

***

Эмили направлялась в библиотеку, был полдень и по коридорам, поразительно пустынным, гуляло эхо. Было странно видеть школу настолько пустой, несмотря на то, что учебный год был в самом разгаре. Справа в проеме девушка краем глаза заметила неясное движение: обернувшись, она не удержалась от вскрика и отступила. Малфой, бледный и осунувшийся, задумчиво разглядывал Эмили, не приближаясь к девушке.

— Чего тебе, Малфой? – охрипшим голосом спросила Паркер.

— Хотел тебя увидеть.

— Увидел?

— Увидел. Вот смотрю я на тебя и поражаюсь, как я раньше в тебе это не разглядел? – голос слизеринца был обманчиво насмешливым, но в глазах застыла злость. – Слизерин – самое для тебя место.

— Точно. И так тебе было бы проще до меня дотянуться, не правда ли?

— Не нужно так дрожать, я не собираюсь никого трогать. Не здесь, — зло усмехнулся он.

— Не стоит мне угрожать.

— Не стоило делать того, что ты сделала.

— То же самое я могу сказать и тебе, — Эмили постепенно отходила от шока. – Ты первым начал, как бы по-детски это не звучало, и теперь расплачиваешься за собственные ошибки.

— Я повторяю, Паркер, – исправь то, что натворила, или…

— Или что? Сходи к Дамблдору, ублюдок. Он наверняка сможет тебе помочь.

— Я не могу! – внезапно взорвался Люциус, заставив когтевранку испуганно отшатнуться. – Ты же шантажируешь меня, как самая распоследняя…

— Ты сам виноват. Сам, — прошипела в ответ Эмили. Сейчас она была похожа на рассерженную кошку, которой пребольно прижали хвост и обрезали все пути к отступлению. Впрочем, эта кошка сдаваться не собиралась.

— Я был не столь жесток – одна почти невинная шутка, чтобы ты поняла, где твое место.

— Да ну? Мне было тринадцать, Малфой! Я была глупой девчонкой из маггловского мира, ничего не знающая о волшебниках!

— О, Мерлин! Только не нужно строить из себя святую невинность! Полтора года назад ты показала себя во всей красе.

— Мой ответ – нет, — непреклонно отрезала Эмили. – Ты это знаешь, и я не понимаю, на что ты рассчитываешь.

— На что я рассчитываю? На то же, что и год, и полгода назад. Помимо того, чтобы засунуть тебя, например, в Азкабан.

— Из нас двоих, скорее всего, когда-нибудь там окажешься ты, — холодно промолвила Эмили, но в глазах ее застыл страх.

— Я не могу тебя запугать, не могу поговорить с преподавателями, но я могу дотянуться до твоих друзей. До Спринклс, Люпина… — девушка дернулась. – О! Я вижу, тебя это задело? Знаешь, какой бы не была правда, и как бы я сам не был ко всему этому причастен, при правильном изложении произошедших событий можно даже самого доверчивого и влюбленного идиота настроить против тебя.

— Не втягивай в это других, Малфой.

— Иначе что?

— Иначе, как я и говорила, Азкабан будет осчастливлен не моим присутствием. Даже если я и сяду туда, то только – после тебя.

— Я воспитан иначе, Паркер, и приучен уступать дамам, — Малфой нехорошо усмехнулся. – Ты меня поняла? Поняла. По глазам вижу. Подумай, девочка, подумай, пока я даю тебе на это время.

Малфой развернулся и ушел прочь по коридору, оставив Эмили в омерзительнейшем расположении духа.

— Вызов принят, — задумчиво пробормотала она, но настрой ее был далеко не столь воинственным.

========== Глава XII: Ненависть ==========

Комментарий к Глава XII: Ненависть

Всем, кто не помнит — согласно канону Джеймс был охотником, а не ловцом.

— Блэк! Черт тебя подери, — прошипела Беата, пытаясь догнать Сириуса, который секунду назад скрылся за очередным поворотом. – Бродяга!

Парень резко затормозил и удивленно обернулся:

— Спринклс, у меня сейчас нет времени снова объяснять тебе, почему ты должна признать, что влюблена в меня по уши. Я тороплюсь.

— Я заметила, Блэк. Черт, а я так надеялась, что ты дашь мне еще один шанс… — Беата притворно вздохнула, а затем ухмыльнулась в ответ на скептическое лицо Сириуса. – Прошлой ночью, когда мне не спалось…

— Мерлин! Избавь меня от описания своих похождений!

— Я не Мерлин, Блэк, хотя, думаю, мужик был еще тот кобель… Ну так вот о чем я – я решила выглянуть в окно…

— В слизеринских подземельях нет окон.

— Зато там есть двери и через них можно выйти в коридор, ведущий к комнатам, в которых окна есть, — ответила Беата, закатив глаза.