А может?..

В разговоре о времяпрепровождении, Йен затронул совершенно другую тему, но это было неудивительно: за прошедшие два месяца в его отношениях с Ниной возникло много вопросов.

— Я почему-то думал, что, когда женщина узнаёт о том, что ждёт ребёнка, она стремится больше времени проводить дома, с семьёй, — тихо сказал Сомерхолдер.

— Мой мир не может ограничиваться только общением с родственниками, и появление малыша на это никак не влияет. Я молодая девушка и имею право проводить время по-разному: с тобой, родителями, друзьями, коллегами. Это абсолютно нормально. Почему ты не хочешь принять это? — в голосе Нины слышалось отчаяние.

Девушка взглянула в глаза мужчине, но он молчал.

— Ладно… Я не нянька, — наконец произнёс он с каким-то отчуждением, подняв руки, словно бы сдаваясь. — Поэтому, наверно, бессмысленно проводить лекции и отговаривать тебя. Хорошо провести время.

С эти словами Йен взял свой ноутбук и спустился на первый этаж, в гостиную, где занялся документацией фонда. Нину такой разговор с ним насторожил и заставил почувствовать раздражение, поэтому она не попыталась как-то «сгладить углы» и продолжила сборы.

— Йен, что происходит? — спросила Микаэла, когда болгарка уехала на съёмки, а Николай отправился в гараж, чтобы поменять масло в машине перед поездкой.

— Вы о чём? — Сомерхолдер надеялся, что хотя бы мать Нины не заметила перемен в их отношениях.

— Ну, я что, не вижу, что ли, — мягко ответила она. — Такое ощущение, что вы с Ниной за последние две недели из жениха и невесты превратились в обычных приятелей, которые иногда проводят вместе время на выходных. Она сейчас уехала, и вы даже не попрощались друг с другом.

Йен усмехнулся. Конечно, живя под одной крышей с таким проницательным человеком, как Микаэла, скрывать что-то, особенно вызывающее переживания и приносящее боль, было трудно.

— Что стряслось у вас? — повторила вопрос женщина.

— Я и сам не понимаю, — признался он, отложив ноутбук, и в его голосе послышалась растерянность. — Вы очень точно сказали: за такой короткий промежуток времени мы стали друг другу почти чужими. И это в тот момент, когда мы должны были стать только ближе, — после небольшой паузы, с горьким сожалением произнёс Йен.

Микаэла присела рядом с Йеном и посмотрела ему в глаза.

— Это из-за её работы? — спросила она.

— Я не знаю, — пожал плечами Сомерхолдер. — Просто в вопросе отношения к работе и семье я, наверное, совсем не похож на Нину. Для меня нет другого отдыха, кроме как рядом с родными, а она постоянно тянется к новым людям. После окончания съёмок в «Дневниках» я хотел сделать перерыв в актёрской карьере, сконцентрироваться на семье. А Нина по-прежнему с головой уходит в новые проекты. Раньше это было…как-то менее заметно, что ли, — задумчиво проговорил он. — Наверное, потому, что тогда мы были в каком-то смысле свободны, то есть, ответственны только за самих себя. А сейчас, когда я узнал, что Нина беременна, во мне проснулся какой-то родительский инстинкт не только по отношению к будущему ребёнку, но и к ней тоже. Хочется защитить её, оградить от любых переживаний и стресса, сказать: «Остановись… Сейчас работа не так важна!» А она ещё больше увлекается съёмками.

Микаэла слушала Йена, и в глубине души чувствовала, как же она счастлива, что рядом с её дочерью был мужчина, который так к ней относится. Но Нина в силу всё ещё сохранявшейся в ней юношеской горячности могла принимать всё это лишь как попытки в чём-то её ограничить.

— Нина будто бы убегает от меня, — с невероятной горечью произнёс он. — Боится чего-то, а чего — непонятно. Она часто говорила мне, как мечтает о детях, — продолжил Сомерхолдер. — Рассказывала о том, какой представляет нашу жизнь после свадьбы, и в этих рассуждениях ещё совсем недавно не было страха или сомнений.

— Йен, говорить — это одно, а оказаться поставленным перед фактом — совсем другое, — объяснила Микаэла. — Я никогда не считала разницу в возрасте каким-то определяющим фактором в ваших отношениях, но именно сейчас она станет заметна для вас, как никогда раньше. Тебе тридцать восемь лет, ты стремишься к созданию семьи, хочешь о ком-то заботиться. Нина — на десять лет младше. Она может мечтать иметь ребёнка, но вполне возможно, что внутри она к этому не совсем готова. Всегда легко говорить о будущем, когда только строишь планы.

Брюнет молча сидел, сложив пальцы в замок и опустив взгляд.

— Ты хотел бы, чтобы для Нины карьера отошла на второй план хотя бы после рождения малыша, — проговорила женщина, и это был не вопрос, а утверждение. Йен снова ничего не ответил, но по его молчанию она поняла, что была права. — Но тебе ли не знать, что она не из тех, кто меняет жизненную позицию лишь под давлением каких-то обстоятельств.

Сомерхолдер устало провёл руками по лицу, закрыв глаза, и вздохнул.

— Я всегда надеялся, что после свадьбы Нина будет рядом со мной и станет больше внимания уделять семье, — признался он.

— Йен, не требуй от Нины невозможного, — с какой-то строгостью сказала мать девушки. — Все люди разные, и их приоритеты — тоже. Ты же знаешь, что для неё работа в кино — это один из китов, на которых основывается её жизнь. Карьера имеет для неё ничуть не меньшее значение, чем для тебя семья, для Нины это один из способов самореализации, которая нужна любому человеку. Она не сможет навсегда отречься от того, что доставляет ей удовольствие, ради семьи, а, скорее, будет всё это совмещать. Но это далеко не означает, что ты и ваш будущий малыш ей безразличны.

— Тогда что происходит сейчас? — с каким-то отчаянием спросил брюнет, взглянув на неё.

— Возможно, Нина сейчас как-то начала закрываться от тебя: так легче переносить переживания, — ответила Микаэла. — Йен, отношения — это постоянная работа прежде всего над самим собой, — она, положив руку ему на плечо. — Свадьба и беременность — это не только поводы для большой радости, но и испытания для двоих. Сейчас ваши чувства обострены, и некоторые черты в характере партнёра вы можете теперь считать неприемлемыми, хотя раньше могли даже не обращать на них внимания — это, судя по всему, и произошло. Вам понадобится много терпения.

— Честно, я не знаю, что со всем этим делать, — тихо пробормотал Йен. — Всё происходит слишком быстро и неожиданно для меня, и мне порой кажется, что это может привести к необратимым последствиям. Но мне просто страшно предпринимать что-то, потому что я не хочу сделать ещё хуже.

— Разговаривайте. Любые отношения начинаются с диалога. С первого раза может не получиться: вы оба сильные личности, и уступать кому-то — явно не ваш конёк, в особенности это касается Нины, — усмехнулась Микаэла. — Поэтому поначалу любая попытка что-то выяснить может выливаться в очередную ссору. Но со временем вы хотя бы сможете узнать причину холодности, а не просто будете сидеть по углам и дуться друг на друга. И тут важно уметь не только высказывать свои мысли, но и слушать, и слышать, анализируя свои поступки и поступки своего партнёра, в каких-то случаях пересматривать своё отношение к ним. Постепенно, если вы будете узнавать друг о друге больше не только по тому, что и как вы делаете, но и из откровенного разговора, вы научитесь принимать друг друга такими, какие вы есть. И ваш будущий ребёнок вам в этом поможет — хотя бы потому, что скоро начнутся хлопоты, которые вам, как родителям, нужно будет делить на двоих.