А небо по-прежнему голубое

— Извини, Фред, но в мои планы не входило полдня любоваться на ваши заигрывания с той девчонкой, — резко бросила Гермиона.

— Настолько бы нас не хватило, Гермиона, — подшутил Джордж. — Но спасибо за такую высокую оценку наших способностей.

— Кажется, кто-то ревнует? — поддразнил Фред.

Гермиона в ступоре остановилась, приоткрыв рот в надежде найти какой-нибудь уничижительный ответ, но Фред, воспользовавшись этим, ловко выхватил корзину, перекинул её в другую руку и пальцами свободной повертел узкую ладонь Гермионы.

— У тебя все пальцы в чернилах. Опять, наверное, сочинения писала, да, Грейнджер?

Кончики его пальцев мягко поглаживали тыльную сторону ладони, отчего по коже Гермионы невольно побежали мурашки. Она вздрогнула и подняла глаза на Фреда. Их голубизна в ярком солнечном блеске казалась совсем прозрачной. Хотелось любоваться ею неотрывно, час, два, а может и больше…

«Гермиона, ты ведёшь себя как та Энни из магазина! — одёрнула себя девушка. — Немедленно прекрати так смотреть на него! А то ещё, чего доброго, снова насчёт ревности подкалывать начнёт, а там и до насмешек недалеко».

— И что с того? — буркнула Гермиона, покраснев и вырвав руку из хватки Фреда.

Казалось, прошла целая вечность, а на самом деле всё это не заняло больше минуты. Джордж и Джинни, переговариваясь, уже ушли вперёд, но недалеко. Вот Джинни обернулась и удивлённо расширила глаза, уставившись на застывших брата и подругу. Сердито пробормотав себе что-то под нос, Гермиона поспешила нагнать парочку — и сбежать от Фреда, чьё поведение в последнее время очень её настораживало.

Обернись она сейчас — увидела бы насмешливую ухмылку Фреда и его внимательный взгляд. Но Гермиона, устыдившаяся своей реакции на простое прикосновение, шла вперёд, не оглядываясь. Вскоре с нею и Джорджем с Джинни поравнялся и Фред, что-то насвистывавший себе под нос.

Дорога от деревни обратно к «Норе» заняла чуть больше времени из-за подъёма в гору. Если бы можно было применить магию, тяжёлые корзины уже давно бы летели сами по воздуху, но, к сожалению, на магловской территории колдовать, особенно подросткам, было запрещено.

Наконец, на горизонте показались разномастные черепичные крыши пристроек шаткого дома, а затем в поле зрения появилась и расшатанная ограда. Ребята не успели подойти к ней, как навстречу выскочил Рон: на щеках и лбу — длинные чёрные полосы, как от сажи, футболка чем-то запачкана, в одной руке — отцовский гаечный ключ.

— Письмо! — радостно объявил он, размахивая инструментом. — От Билла и Чарли!

Близнецы и Джинни тут же — откуда только силы взялись? — припустили мимо Рона к «Норе», оставив Гермиону в одиночестве, чему девушка даже обрадовалась. Она поспешно миновала кухню, откуда доносились весёлые голоса домочадцев, поднялась наверх, скинула сарафан и, снова напялив привычные и удобные шорты и футболку, вернулась к сочинению. Вскоре её покой потревожил стук в дверь.

— Можно? — раздался голос от порога, и Гермиона торопливо обернулась.

В дверной проём заглянула рыжая макушка Рона.

— Конечно, Рон, заходи. Что-то случилось?

Протиснувшись в спальню младшей сестры, приятель уселся на ближнюю к столу кровать.

— Билл и Чарли приедут завтра, — сообщил Рон и замолчал, задумчиво разглядывая подругу. — Скоро ведь матч, — снова отрывисто сообщил он. — Ирландия против Болгарии, — в третий раз выдал парень, и Гермиона не выдержала.

— Тебя что-то беспокоит? — спросила она напрямик, обернувшись к приятелю. У Рона была привычка говорить что-нибудь, что уже и так всем известно, при этом деля предложения на отрывки, когда его что-то волнует. Вот и сейчас именно по этой привычке Гермиона догадалась о состоянии друга. И, точно, Рон оживился после этого вопроса.

— Гарри, — выдохнул он, проведя рукой по лицу и размазав сажу. — Он что-то молчит. Ма уже отправила его родне письмо, но ответа так и нет. Думаю, может, оно не дошло и стоит послать ещё и Сычика? А вдруг его маглы снова заперли, как на втором курсе, и он даже ответить нам не может? — Приятель замолчал, поймав взгляд Гермионы.

— Я тоже об этом думала, — сказала девушка, отложив злополучное сочинение, которое сегодня ей, видимо, дописать никак не удастся. — Но мне не кажется, что маглы стали бы его запирать. Всё-таки Гарри ничего не натворил… вроде бы.

— Тогда почему он не отвечает? — вскинулся Рон. — А магловская почта быстрая? — тут же с интересом спросил он.

— Быстрая, — рассмеялась Гермиона. — По крайней мере, достаточно быстрая — по нашим меркам. Имей хоть немного терпения, Рон, не может же всё — и сразу?

— Почему это? — удивился приятель. С минуту друзья смотрели друг на друга, пытаясь угадать, кто из них сейчас шутит, но потом, не выдержав, расхохотались оба.

— Думаю, в самом крайнем случае мистер Уизли сумеет всё уладить, — успокоила друга Гермиона.

Рон улыбнулся, почёсывая макушку, и открыл рот, собираясь что-то ещё сказать — уж слишком внимательно он разглядывал Гермиону, — но в этот момент в комнату просунулась Джинни, сообщив:

— А Фред и Джордж идут в квиддич играть. Рон, Гермиона, давайте с нами!

— Я не буду летать на метле, — буркнула Гермиона уязвлённо: метла не поддавалась ей с первого курса.

Джинни закатила глаза.

— Научим! В крайнем случае будешь просто судить нашу игру, — успокоила она подругу, и Гермиона нехотя согласилась.

Прихватив с собой учебники, Гермиона спустилась вместе с друзьями вниз, взяла корзинку с продуктами, заботливо собранную миссис Уизли, и отправилась с Роном следом за Джинни, уже умчавшейся вперёд.

Младшее поколение семейства Уизли давно облюбовало площадку на холме за «Норой» для упражнения в полётах — там и места много, и из деревни ничего не видно. Ребята взобрались на холм и остановились перевести дух, над их головами тут же пронеслись близнецы на мётлах, хохоча во всё горло.

— Давайте, присоединяйтесь! — хором крикнули они, выписывая головокружительные виражи.

Джинни и Рон тут же схватили мётлы и взмыли в воздух, Гермиона же, проследив взглядом за их полётом, уселась в теньке под деревом. Подходивший к концу день был просто чудесным: последние числа июля дарили по-настоящему солнечные и жаркие моменты, воздух в округе словно был напоён ароматами вереска и яблок, а лёгкий ветерок помогал не сойти с ума от духоты. Дома было бы просто невыносимо в такую замечательную погоду.

И только теперь Гермиона вспомнила о том, что ещё не отправила родителям ни одного письма. Решив наверстать упущенное, она достала чистый лист пергамента и принялась увлечённо выводить косые строчки.