А слабо?

– То есть, всё вот это твоё "фу, гомики", "буэ, голубые" и так далее, на сколько фантазии хватало, это что? Лучшая защита – нападение, так, что ли?

– Не совсем… Скажем так - я преследовал свои цели. Мне надо было, чтобы меня считали гомофобом. И я этого добился.

– То есть, ты таки боишься раскрыться? – торжествовал Свай.

– То есть, - осёк его блондин, - мне так было надо. Тогда. А сейчас это уже не актуально, так что валяй, рассказывай!

– Ты темнишь! – не отступился Филипп, буквально кожей чувствуя какую-то фальшь, но пока ещё не сообразивший, куда именно давить.

– Ну, допустим, всего лишь допустим, что тебе по барабану афиширование собственной ориентации, - блондин, соглашаясь, кивнул.
– А с репутацией чего делать будешь?

– В смысле? – в карих глазах зажёгся неподдельный интерес.

– В прямом. Я уже вижу заголовки, - Свай картинно развёл руками в стороны, словно демонстрируя разворот журнала или газеты: - "Отпрыск семьи Тироль подрабатывает стриптизёром в гей-клубе". Как тебе?

– Уже лучше…

– Что лучше?

– Твоя попытка шантажа, - объяснил задумчиво Макс.
– Только что она вышла из ранга глупых в ранг имеющих право на существование. К сожалению, так и оставшись неудачной.

– Проверим? – зажёгся Филипп.

– А что тут проверять? – серьёзные карие глаза, казалось бы, заглядывали в самую душу.
– Фотографии-то ты вряд ли сделал, иначе уже ткнул бы мне их в морду. Я просто больше не появлюсь в "Котике", вот и всё. Делов-то…

– Вот так прямо возьмёшь и бросишь? – не поверил Свай.

– Ну да, - спокойно пожал плечами блондин.
– Жалко, конечно. Привык я уже к тамошней публике. Но с этого момента Тира больше нет, как и твоего шантажа. Чего, кстати, не скажешь о Джее Салливане, - попытался он повернуть разговор в прежнее русло, но панк не был настроен позволить этому случиться.

– К Джею мы ещё вернёмся, - пообещал он.
– Меня сейчас как-то больше тянет поговорить о Тире.

– О ком? – деланно удивился Макс.
– Говорю же, нет его больше.

– Не морочь мне голову! Если уже ты, при твоём папаше, опустился до проституции…

– Я. Не. Шлюха! – внезапно взъярился спокойный до этого парень.
– Если я обнажаюсь перед всеми, это ещё не значит, что под всех и ложусь!

– Ладно, - махнул рукой Свай, - не проституция. Стриптизёр тоже профессия сомнительная, особенно для такого гордеца, как ты.

– Ты ничего обо мне не знаешь, дорогуша! – не согласился Тироль.
– С чего такие выводы?

– Да это всё не важно. Важно, что если ты уже согласился на эту работу, то деньги тебе во как нужны, - Филипп рубанул себя ребром ладони по горлу.
– Думаешь, я поверю, что ты так легко соскочишь? Куда работать пойдёшь, милашка? В пиццерию?

Макс пару секунд в замешательстве рассматривал музыканта, а потом вдруг оглушительно и обидно заржал. До слёз. До хрипоты. До колик в животе.

– Ты… Ты… Ты… - он всё никак не мог успокоиться и перевести дыхание, и каждая его попытка что-то сказать вызывала только новый приступ дикого хохота, причину которому Свай не мог назвать.
– Ты что, - выдавил он наконец, - решил, что я… там… за деньги?! Ой, я не могу! Фил, ты!.. Боже, какая ржака! За деньги!

– А ты из альтруизма? – съязвил панк, в изумлении таращась на парня.
– И не зови меня Фил!

– Ладно. Фили-и-и-пп! – блондин постепенно приходил в себя, отирая от слёз глаза и подхихикивая.
– Господи… За деньги… А-ха-ха… Фил, ты идиот! Посмотри на меня! Нет, ты хорошо посмотри! – он обвёл себя рукой, задержавшись на стильной, модельной стрижке и явно дизайнерских шмотках.
– Я что, выгляжу как человек, которому надо работать?

– А что тогда?..

– Да нравится мне это! – перебил его Тироль.
– Просто нравится!

– Нравится?! Нравится, когда пьяные, озабоченные, ничего не соображающие мужики похотливо пускают слюни на твою голую тушку?!

– Не будь ханжой! Да, нравится. Я же не спрашиваю, как ты умудряешься и по мальчикам, и по девочкам, хотя мне это и странно! Как по мне, так уже либо одно, либо другое…

– Это называется бисексуальность!

– Да какая разница? Я это к тому, что у каждого свои кинки. Меня вот такие танцы заводят. К тому же, с любовниками проблем нет – выбирай любого, все тебя хотят, все согласны.

– И часто приходится? – почему-то разозлился Свай.
– Выбирать?

– Не жалуюсь! – хохотнул блондин.
– Эй! Не завидуй! И вообще, что-то мы отклонились. Если ты ничего больше не придумал, может, вернёмся к моему шантажу тебя?

– Я не закончил… Я вот тут подумал, а как твой отец…

– Господи! – закатил глаза Макс.
– Дай мне сил с этим идиотом! Ну, что отец? Что ты ему расскажешь? О том, что я гей? Так он знает. Не сказать, что счастлив этим непомерно, но и ничего нового ты ему не сообщишь. Опоздал ты примерно на годик. О том, что голым задом трясу? Так уже нет, говорили же об этом! Фил, детка, кончай испытывать моё терпение! У нас есть договорённость или я иду в газеты?

– Не называй меня Фил!

– Хорошо, детка!

– Не называй меня…

– Свай! Я просто задираюсь, - неожиданно миролюбиво протянул Макс.
– Прости, - а он не перестаёт удивлять.
– Так мы договорились?

– Договор не предусматривает давление!

– Это семантика! Итак? Я тороплюсь вообще-то… <