А слабо?

– Приходила, - согласился блондин.
– И, упс, какая неожиданность. Это не ты! Мистер Джей Салливан всё ещё проживает на ранчо в Оклахоме, а не в шикарной двухъярусной квартире на другом краю страны, записанной на Филиппа Свайски. И, да. Я проверял в деканате. Филипп Свайски твоё настоящее имя, а не псевдоним. Кстати, прикольная фамилия. Я ржал!

– А ты не…

– Твоих парней я тоже проверил, - перебили его.
– Не утруждайся.

– Да я, вообще-то, хотел сказать, что ничего у тебя не выйдет. Для доказательств тебе нужен Джей, а он не в накладе. Это была честная сделка…

– Ты так ничего и не понял, да? – тяжело вздохнул Тироль и начал объяснять, как маленькому: - Я не собираюсь выводить тебя на чистую воду. Мне на твои методы, дорогой, мягко сказать, начхать. Украл? Ну и флаг тебе в руки. Всё, что мне от тебя нужно, это грёбаный поцелуй. Остальное на твоей совести, а мне до неё дела нет. Брось. Я не собираюсь рвать волосы на жопе, что-то доказывая и добиваясь справедливости для этого Салливана. Хотя бы и потому, что ты наверняка найдёшь, как отмазаться, если дело дойдёт до суда. Я не питаю ложных надежд, что смогу доказать это воровство.

– Что же тогда…

– Чего я добиваюсь? – уточнил блондин, - Для моих целей вполне хватит скандала. Который непременно разразится, стоит этой истории всплыть. Может, суд тебя и оправдает, но вот фанаты… Это вряд ли. Толпа не потерпит плевка в лицо. И ты это знаешь! Ведь знаешь же?

– Знаю… - задумчиво протянул Свай, внимательно его рассматривая, и вдруг зло выплюнул: - Скажи, Тироль, как ты спишь по ночам?

– Что? – опешил парень.

– Я говорю, как ты спишь, сучонок? Ты готов сломать мне карьеру ради прихоти. Тебе что, папочкиных денег не хватает? Ладно, мне. Ребята мои тебе что сделали? Ты нагло крадешь у собственных друзей… Так как ты спишь? Совесть не давит?

– Жизнь прижмёт, и не так раскорячишься, - тихо буркнул тот себе под нос.

– Что?

– Я говорю, - уже громче, на этот раз язвительно и неожиданно зло, - что ты, наверное, не в курсе, но у Макса Тироля нет друзей! Так что нормально я сплю. Спасибо, что поинтересовался.

Филипп ещё раз внимательно осмотрел парня. Наглый, самоуверенный, безошибочно надавивший на любимую мозоль, зарвавшийся щенок. Даже и не подозревающий, насколько точно он попал в цель. Единственное больное место Свая. Как он узнал вообще? Музыкант был стопроцентно уверен, что подтёр все следы, а вот поди ж ты. Нет, он не может дать этой истории всплыть. Вот скотина!

Скотина с абсолютно пустыми глазами, внезапно сообразил Свай. В них не было ни азарта охотника, загоняющего дичь, ни предвкушения выигранного боя, ни сожаления о содеянном. Ни-че-го. Вообще ничего. Черные дыры вглубь столь же черной души. Что же ты скрываешь, парень? Зачем тебе эти деньги?

– Я хочу знать, - откидываясь на спинку стула, потребовал он.
– Зачем тебе эти деньги?

– Дорогуша, - тут же парировал Макс.
– А ты ничего не путаешь? Я тебя, вообще-то, шантажирую, а не кредит оформляю!

– Зачем деньги? – повторил Свай.

– Да затем же, зачем и всем! – беспечно отмахнулся блондин.

– Этого добра много не бывает. Так почему бы не взять, если есть возможность?

Врёт! Внезапно сообразил Филипп. А ведь он врёт! В этих холодных карих глазах, смотрящих расчётливо и немного настороженно, беспечности не было ни на йоту! Только о чём он врёт? О том, что может прижать его? О том, что деньги самоцель? О своём равнодушии? Играешь… Ну что ж, поиграем. Пришла его очередь выкладывать козыри.

– Значит, вот как мы поступим, - нарочито лениво начал он.
– Ты забываешь о Джее Салливане, а я…

– Целуешь меня в пятницу? – предположил Макс.

– Нет, сладенький, - с гадостной улыбочкой закончил панк.
– В ответ я забуду про некое место под названием "Котик" и маленькую, назойливую шлюшку по имени Тир. Как тебе такой вариант? – и мстительно добавил: - А, дорогуша?

Договор

Наконец-то!

Ну, наконец-то, в этих холодных отстранённых глазах промелькнуло хоть что-то! А то он уж, грешным делом, начал подумывать, что блондин абсолютно непрошибаем. Вот только не было это чувство ни испугом, на который музыкант так рассчитывал, ни вполне ожидаемым удивлением, ни злостью, и даже не раздражением. Свай мог бы поклясться, что каряя пустота на секунду зажглась вызовом и… смешинкой? И эта непонятная, какая-то грустная улыбка, чуть тронувшая уголки глаз, неожиданно преобразила их, заставив потеплеть и как бы даже посветлеть на полтона.

И эти глаза ему понравились. Было в них что-то такое… Родное, что ли? Умиротворяющее. Странное. И непривычное. Он не раз видел, как Макс Тироль смеялся. Хохотал, постукивая себя рукой по колену, гоготал, откидывая назад голову и открывая подрагивающий кадык, ржал, как лошадь, кривя губы и отирая выступающие слёзы. Но никогда ещё он не видел его улыбки. Простой. Искренней. Насмешливой. Э-э-э… Насмешливой?

– Да ты никак пытаешься шантажировать меня в ответ? – улыбаясь уже не только глазами, но и губами, уточнил Макс.

– Я не пытаюсь, я шантажирую! – Свай был слегка обескуражен такой странной реакцией.

– Занятно… - парень отхлебнул из своей чашки и склонил голову к плечу.
– Но глупо. И неудачно.

– Да прям! – фыркнул Филипп.
– Ты ещё скажи, что тебе абсолютно всё равно, если все вокруг узнают, что заядлый гомофоб Тироль крутит задом в клубе для геев!

– Ну, не то, чтобы всё равно, - согласился Макс.
– Но с другой стороны, когда-то же надо делать каминг-аут. Чем плохо сейчас?

– Каминг-аут? – парень не сразу сообразил, о чём речь.
– Да ладно! Не говори мне, что ты…

– Гей? – закончил тот, и снова улыбнулся.
– Ладно, не буду, если тебя это так смущает.

– Фигня! – Свай одним глотком прикончил свой кофе, обдумывая полученную информацию.
– Ты врёшь! Только не пойму, зачем… Гей, не гей – что это даёт?

– Ровным счётом ничего, - Макс подозвал официанта и заказал им ещё по чашке.
– Поэтому и врать резона нет.