А слабо?

– Макс?! – нет, он решительно ничего не понимает…

– Ну да. Такой хороший парень! – Макс? Хороший? Макс?! Макс Тироль?!

– Простите, а Вы не скажете, куда он съехал?

– Ой! – девушка округлила глаза и прижала руки ко рту.
– Вот я эгоистичная дура! Я же так и не спросила! Он нам переезжать помогал, с мелким сидит, игрушки ему покупает, а я даже не спросила, где он живет! Боже, стыдоба какая!

В это время на другом конце города паук потер лапки и довольно ухмыльнулся, выкладывая перед собой стопку распечаток.

– О, да! Пожалуй, начнем с этого!

Да быть такого не может!

До конца недели Свая не трогали. Он даже начал нервничать. Зная Макса как человека не привычного отступать от желаемого, он подспудно ожидал какой-то каверзы. И чем больше времени проходило, тем сильнее становилось это нехорошее предчувствие. Даже захотелось свалить куда-нибудь до окончания срока и заявиться уже непосредственно на сходку, дабы полюбоваться, как Тироль с перекошенным лицом будет выписывать чек. Но, к сожалению, шел период подготовки к экзаменам, а потому пропускать учебу он не мог никак. С ректором на этот счет у него была четкая договоренность – на занятия можно не ходить и промежуточные работы не сдавать, но экзамены только своим умом. До сегодняшнего дня Свая это вполне устраивало. Но вот теперь…

А гаденыш, между тем, словно затаился. Сталкиваясь, время от времени, с панком в просторных коридорах родного университета, он старательно делал вид, что понятия не имеет, кто тот такой, и вообще - он никто и звать его никак. И вот в пятницу, задержавшись допоздна на повторной лекции, организованной специально для таких разгильдяев, как он, Свай наткнулся на блондина, поджидающего кого-то на парковке. Столкнулись они практически нос к носу, и Макс, перестав вдруг делать вид, что перед ним пустое место, вздернул вверх руку в приветствии, привлекая к себе внимание. Но стоило только Сваю улыбнуться в ответ, как рука сложилась в уже знакомый пошлый жест, а Тироль, добив его напоследок воздушным поцелуем, посадил сзади себя какого-то незнакомого парня и, резко газанув, укатил.

– Значит, не отступился, - зло сплюнув себе под ноги, подумал Свай.
– И куда же он, в таком случае, испарился? Я бы, на его месте, повел меня в какой-нибудь бар, напоил бы в драбадан и попробовал уговорить. Или скомпрометировать. А этот… Кстати! А куда он сваливает каждый вечер?

Филипп вдруг сообразил, что, несмотря на железобетонную репутацию заядлого клаббера и завсегдатая вечеринок, он никогда и ни на одной из них воочию Макса и не видел. Да он вообще видел его исключительно и только в коридорах факультета, в библиотеке и раз в две недели на их сходках! А ведь музыкант учится в этом универе уже скоро год. И сабантуи, в отличие от лекций, старается не пропускать. И вот, поди ж ты: молва настойчиво утверждает, что Макс тот еще клаббер, а самый первый клаббер на деревне недоуменно смотрит вслед габаритным огням удаляющегося мотоцикла. Решение было принято спонтанно и импульсивно, и он, еще не до конца сообразив, что же, собственно, делает, вскочил в свой огромный внедорожник и покатился вслед за темно-синим изящным Кавасаки.

Ехали они долго. Наверное, больше часа. Прочь из города, по скоростной трассе на север, мимо каких-то торговых центров, по другой трассе, по третьей... Мотоцикл петлял между машинами, как заяц, рвущийся от гончей, и Филипп пару раз даже всерьез испугался, что потеряет его. Наконец, чудо-гонщик затормозил рядом с каким-то клубом в промышленной зоне соседнего городка.

Клуб "Котик", гласила неоновая вывеска. Макс со своим приятелем соскочили с мотоцикла и, не оглядываясь по сторонам, направились прямиком к черному входу. Судя по тому, как улыбнулся им охранник, без вопросов открывая железную дверь и пропуская внутрь, по крайней мере, одного из них здесь знали, и знали хорошо. Свай еще раз осмотрелся, втайне лелея надежду, что ему показалось. Но, нет. Абсолютно всё, и дурацкое пошлое название, и контингент, мнущийся на входе, и музыка, слышимая даже на улице, уверяли его - ошибки быть не могло. Когда же ему навстречу выскочил престарелый, разукрашенный во все цвета радуги, трансвестит в розовом боа из перьев неведомой науке птицы, он окончательно убедился - так и есть, это специальный клуб. Для специальных людей. Уж он-то таких мест на своем веку повидал достаточно...

Ну и что, спрашивается, здесь делает такой гомофоб, как Тироль? Нет, можно было бы, конечно, предположить, что тот, в лучших традициях борцов за чистоту нации, прикатил сюда с миссией. С твердым намерением проучить "неправильных" и "убогих", наставить, так сказать, на путь истинный. Можно было бы. Если бы заявился он в компании трех-четырех качков-переростков, вроде тех, что ждали Свая дома, твердо уверенные, что в этот самый момент он в поте лица грызет гранит науки в университетской библиотеке. Попутчик же Макса, такой же низкорослый и худощавый хлюпик, как и сам блондинчик, на роль орудия возмездия не тянул никак. Да и сам гаденыш, если честно, вызывал желание не бежать в испуге, а обнять и плакать. Но это, естественно, пока не открывал рот. Потом желание менялось, на диаметрально противоположное - валить и... нет, не трахать, а бить ногами в живот, пока не заткнется! Так какого черта он тут делает?

И Свай, подгоняемый нездоровым любопытством, шагнул на танцпол, оглядываясь и выискивая в толпе потных и разгоряченных тел белобрысую макушку. Макушек нашлось, хоть на зиму засаливай, вот только ни одна из них не принадлежала искомому объекту. Филипп чуть шею себе не вывернул, бороздя просторы небольшого, в принципе, клуба и хрипло матеря про себя исчезнувшего, как дружелюбное привидение Каспер, парня. Хотя в этом случае, скорее, наглого и хамовитого, как трое его братцев. Он, не поверите, даже заглянул в туалет, проверив все кабинки до единой, помешав по пути нескольким парочкам, и, кажется, одному тройничку, и, узнав о себе так много нового и интересного, что впору было переписывать семейное древо. Но Тироль как в воду канул.

А байк, меж тем, продолжал безмолвной насмешкой стоять рядом с клубом. Намекая, что и его хозяин должен быть, по логике вещей, где-то тут. Но где, мать его, где?! Окончательно распсиховавшись, Свай отправился поправлять пошатнувшееся душевное равновесие в святая святых. В бар. Заказав свой любимый сорт виски, он удобно устроился рядом с барной стойкой, повернувшись в пол-оборота так, чтобы было видно небольшую приподнятую сцену прямо посреди танцпола. Все равно приперся в эту дыру, подумал он, наблюдая за разворачивающимся там действием, так хоть какое-то удовольствие получу. А смотреть действительно было на что.

На сцене медленно и просто до умопомрачения чувственно танцевали двое парней. Оба были в обтягивающих джинсах, простых однотонных футболках и масках. Только, один был одет в светлых тонах, а второй в темных. Неспешно двигаясь в такт несложной, но завораживающей мелодии, они то сплетались телами, подобно змеям, то расходились на практически пионерскую дистанцию, продолжая исследовать друг друга лишь кончиками пальцев. Зрелище было великолепным и потрясающе сексуальным. Да эти двое довели ползала до белых искорок перед глазами, даже не приблизившись к той черте, что отделяет эротику от откровенной порнографии! Все, что они себе позволили, это легкие, мимолетные касания, да пара скользящих, каких-то детских, поцелуев. Но и этого было достаточно.

– Обалденный дуэт, - прошептал Свай, не в силах отвести глаз от парней.
– Откуда они только взялись в этой дыре?

– Нравится?
– негромкий голос за спиной заставил подпрыгнуть и резко развернуться, тут же замерев, как кролик перед удавом. Перед ним по ту сторону барной стойки стоял тот самый парень, что приехал с Максом.

– Что?
– узнал, не узнал?

– Я говорю, нравится?
– повторил парень.

– Разве это может не понравиться?
– осторожно ответил Свай, все еще не понимая, узнали ли его.

– О, да!
– согласился бармен и, заметив его опустевший бокал, подлил еще.
– Тир с Вольфом еще никого не оставляли равнодушным! А ты не местный, да? Я вроде всех постоянных в лицо знаю...

– Я проездом в городе, - почти и не соврал парень.

– Ну, тогда это ты удачно заглянул, - кивнул ему тот.
– Тир сам по себе, конечно, местная знаменитость и всё такое, но такой дуэт, как сегодня, можно увидеть лишь раз в месяц!