А слезы капали

Таксист взял деньги, протянул руку, чтобы выключить счетчик.

– Восемнадцать копеек, - сказал Васин.

– Чего?
– искренне удивился водитель.

– Сдачу, - сказал Васин.

Таксист пошарил в кармане, достал две копейки.

– Вот, - сказал он.
– нет мелочи, все раздал.

Поехали, - сказал Васин, забрав две копейки.

– Куда? Вон он - дом шесть.

– Поехали, вперед.

Шофер выразительно поглядел на Васина. Но поехал. Васин смотрел как выскакивают цифры на счетчике. Когда там набежало 96 копеек он сказал:

– Стоп!

– На две копейки не доехал, - сказал шофер. Но остановился, повернул ручку, выключая счетчик.
– Может рванем дальше, на все две копейки?

– Две копейки оставьте себе, - сказал Васин.

Дождик все моросил. Васин поднял воротник плаща. Место было темное, рядом тянулся какой-то парк за невысоким забором. Фонари светили редко и вдали в полукилометре виднелись дома, куда надо было возвращаться.

Васин шел быстро и не сразу заметил учеников Тролля. Сероглазый, Горбун и Юный, тихонько напевая и приплясывая, шли по мостовой навстречу Васину.

Темная улица, пустота, зловещие фигуры. Васин замедлил шаги.

Тролли приблизились, остановились перед ним. Васин тоже остановился. И понял - будут грабить. Сейчас спросят, сколько времени или попросят закурить..

Васин сделал движение, чтобы обойти их. Тролли незаметно переместились в ту же сторону. Васин попытался обойти их с другой стороны. Тоже не удалось. Тогда он снял с руки часы и протянул Горбуну. Тот приложил часы к уху, послушал, протянул Юному, тот тоже послушал... и отдал Сероглазому. Тот уронил часы.

В то же мгновение Тролли исчезли.

Васин обернулся. Тролли стояли сзади, они помахали руками, прощаясь с ним.

Когда Васин наклонился, чтобы отыскать часы на земле, их там не было. Часы обнаружились у него на руке.

Квартира Бобылева.

Промокший, запыхавшийся Васин, позвонил Бобылеву. Раздался лай. Бобылев открыл дверь. Он держал за ошейник молодого ньюфаунленда.

– Это я, - сказал Васин.

– Заходите, Пал Иванович. А я уж думал, что вы заблудились. Джек, замолчи. Джек, я кому говорю?

Васин вошел в комнату, закрыл за собой дверь.

– Вы один?
– спросил Бобылев.
– Раздевайтесь.

– А с кем ты меня ждал?

– Когда вы позвонили, я подумал... Джек, ну что с тобой! Как тебе не стыдно. Не знаю, что с ним случилось. Никогда ни на кого не лаял. Я его в ванную закрою. Проходите.

Васин заглянул в комнату.

На диване лежало сложенное постельное белье, рядом горел торшер, на стене большая репродукция.

– Что ты подумал?

– Я подумал... ну, может вы с супругой.

– Что это?
– сразу спросил Васин, показывая на репродукцию.

– Где?
– спросил Бобылев, заглядывая в комнату. Джек за ним. Бобылев прижал собаку к стене.
– Это Маха обнаженная. Репродукция.

– Вижу, что репродукция.

Джек продолжал лаять.

– Пал Иванович, - сказал Бобылев.
– Я его лучше в гараж отведу, а то он так и будет всю ночь лаять.

– А у тебя и гараж есть?

– Временный, но там сухо. Пошли, Джек. Бобылев начал подтаскивать Джека к двери. Пал Иванович, я, пожалуй, там с ним останусь, а то он молодой, будет один нервничать. Сейчас. Только подушку возьму. А вы располагайтесь.

– Нет Бобылев, не буду я у тебя располагаться. Не на того напал.

С этими словами Васин пошел к двери.

– Пал Иванович, вы куда?

Васин уже вышел на лестницу.

– Я твою схему понял, Бобылев.

Васин пошел вниз по лестнице.

– Какую схему, Пал Иваныч? О чем вы?

– Элементарную, он здесь со своей Махой, а ты там в гараже пережидаешь. А потом он у тебя всю жизнь на крючке.

– Кто он?

– Нужный человек.

– Какой человек?

– Молчи, сколопендра.

Двор Бобылева.

Васин вышел во двор. Дождик. Кое-где горят окна, отражаются в лужах. Неподалеку от подъезда Васин увидел беседку. В ней скамейка.

Васин сел на скамейку и ему стало так грустно, что жить не хочется. И холодно. И идти некуда.

Серая пустыня.

Ученики принесли старому Троллю осколок зеркала. Старый Тролль нашел ему место в раме.

Ученики присели на корточки. Ждут.

Версаль. XVIII век.

В большом зале дворца танцуют несколько балетных пар. Оркестрик разместился в стороне. Король и его ближайшие придворные смотрят балет. Король - сидя в кресле, остальные - почтительно стоя сзади.

Выбегает прима, замирает на сцене. Дирижер изгибается в истоме, ведя палочкой в воздухе. Скрипка послушно начинает вести нежную партию. И вдруг скрипачу попадает в глаз осколок зеркала. Он жмурится...

В тот момент, когда прима в изящном па взлетает над сценой, скрипка начинает резать слух жестокими звуками.

Прима замирает. Дирижер в ужасе.

Король поднимает бровь. А когда король поднимает бровь, это плохо.

Двор Бобылева.

В беседку осторожно, даже робко вошел человек, по тщательности движений и выверенности шагов которого было ясно - он безнадежно, но привычно пьян.

– Из-вините, - сказал он Васину.
– Я не помешал?

Алкаш присел рядом. Вздохнул. Ему хотелось поговорить.

– Выгнала, - сообщил он.

Алкашу было холодно, он дрожал.

– Щас будет звать, уговаривать, вернись, Василий! А я - нет. Прин-ципиально. Нет у меня дома, нет родного угла.
– Вгляделся в Васина, спросил:

– А где Лешка?

– Кто?

– Ошибочка, прошу прощения.

Наверху открылось окно. Обозначился женский силуэт.

– Василий!
– раздался голос.

– А я молчу, видишь, - тихо сказал алкаш.
– Прин-ципиально.

– Василий!

– Чего?
– крикнул в ответ алкаш.

– Ничего!
– ответила женщина. Хлопнула форточка.

– Видишь, - сказал алкаш Васину.
– Воспитал. Он поднялся.

– И ты сам не ходи... Пускай зовет. Воспитывай.

Квартира Васина.

Жена при виде вошедшего в дверь Васина бросила телефонную трубку. На лице ее было явное облегчение.

– Паша, слава богу!
– сказала она.
– Я уж не знала, что и думать.