А слезы капали

На стоянке толпились люди, ждали автобус. Васин не стал смешиваться с толпой. Он мысленно пересчитал всех, запомнил крайнего и стал прохаживаться рядом, размахивая портфелем.

Подошел автобус. Утренний, полный народа. Люди на остановке начали втискиваться в него. Вдруг Васин решительно шагнул к двери. Мановением руки он отстранил человека, поставившего было ногу на подножку автобуса и сказал:

– Виноват! Моя очередь!
– и вошел внутрь перед носом оторопевшего человека.

Васин не бесчинствовал. Даже в этом, казалось бы невежливом поступке, была борьба за справедливость. Войдя в автобус, он остановился наверху и произнес:

– Входите, товарищи!

Пассажиры послушно полезли в автобус.

У райисполкома.

Зареченский райисполком располагался в трехэтажном особняке начала прошлого века. Во дворе хромой сторож жег сухие листья. Васин поглядел на костер, потом вошел в высокий подъезд и поднялся по широкой лестнице на второй этаж.

Райисполком.

Васин ключом открыл дверь с табличкой "Васин П.И.". Прошел внутрь, решительно поставил портфель на стул, повесил на вешалку плащ и шляпу, закрыл форточку. За окном была стройка. На лесах стояло ведро. Рядом с ним сидел, свесив ноги, строитель и курил.

Зазвонил телефон. Васин взял трубку.

– Васин слушает.

– Паша? Это я, - голос жены был напряжен и дрожал.

Институт "Облпроект".

Ирина сидела у себя в комнате, еще пустой. На столе рядом с ней лежала неоконченная стенная газета с фотографией пожилого человека, множеством фестончиков, наклеенных гирлянд и римской цифрой LXX. Ее отдел готовился к торжеству. На столе рядом о стенгазетой, у телефона хозяйственная сумка с продуктами.

– Паша, - сказала Ирина.
– Я была у детей...

Она ждала реакции Васина. Может быть раскаяния.

Кабинет Васина.

А Васин в открытую дверь увидел, что по коридору бежит, стучит каблучками Наташа в клетчатой юбке. Заглянув на бегу в дверь, увидела Васина, обрадовалась. В руке у нее было три розочки.

Наташа вбежала в кабинет, поставила одну розу в стакан с карандашами.

– Это вам, Пал Иваныч. Представляете, в троллейбусе один чудак подарил.

– Паша...
– сказала Ирина.
– Ты меня слушаешь?

– Да.

– Я повезла продукты, - сказала Ирина.
– А она... они ничего не хотят от нас брать...

Мимо двери прошел Бобылев.

– Минутку, - сказал Васин, прикрывая ладонью трубку.
– Бобылев!

Тот уже и сам заглянул в кабинет.

– Пал Иваныч, вы вчера наверное не так меня поняли...

– На работу надо приходить во-время, - сказал Васин сухо. Бобылев посмотрел на часы.

– Сейчас девять, Пал Иваныч.

– Васин слушает, - сказал Васин в трубку. Больше он на Бобылева не смотрел. Тот потоптался в двери и исчез.

Институт.

– Ты мне ничего не хочешь сказать?
– спросила Ирина. Слышно было, что она на пределе терпения. И Дина, вошедшая в комнату с красным дипломом в руке замерла, услышав слезы в голосе подруги.

– Что с тобой?
– спросила Дина.
– На тебе лица нет.

Кабинет.

Васин вытащил из стакана розу и кинул ее в корзинку для бумаг.

– Минутку, - сказал он, увидев, что мимо двери проходит Галкина.

– Доброе утро, Пал Иваныч, - сказала Галкина.

– Галкина. Давай-ка организуй рабсилу для сноса временных гаражей.

– Когда?

– Сегодня. Сейчас.

– Да что вы, Пал Иваныч. Надо же предупредить.

– Предупреждали.

– Ну что ты стоишь. Не видишь, что я по телефону разговариваю. Будь тактичной.

– Извините.

Ушла.

– Я слушаю, - последние слова снова в трубку. Но в трубке были слышны короткие гудки.

Васин положил трубку, сел, нетерпеливо забарабанил по столу пальцами.

На лесах человек с ведром поднялся на этаж выше, поставил ведро и сел рядом.

Двор деда Венечкина.

Во дворе старого монастыря, раскинувшегося на берегу Волги, кельи которого уж давно заселены, стоял дед с двустволкой. Он оберегал гараж неуклюжее строение из листового железа в углу двора. Держал ружье у бедра, как ковбой, дуло было направлено прямо в живот работника ЖЭКа Кузякина.

– Кончай дурить, дед, - уговаривал Кузякин.
– Отойди, не задерживай работу.

– Федор приедет, тогда и отойду.

– Да не опасайся ты, составим опись, ничего не пропадет.

– Вот Федор приедет, тогда и составите.

– Ребята, - обратился Кузякин к сидящим на подножке бульдозера рабочим, - отгоните его.

– Ну, нет, - засмеялись рабочие.
– Вызывай милицию. Это их дело.

Контора цеха.

Женщина в спецовке говорила из конторки начальника смены, нависшей над громадным цехом.

– Райисполком? Можно председателя?

– Владимир Николаевич на сессии горсовета, - сказала Рая.

– А кто вместо него? Это с завода "Заря".

– Сорокин, зампред.

– Хорошо, пускай будет Сорокин.

– Слушаю.

– Товарищ Сорокин, - сказала работница.
– Тут у нас говорят, что вы собак вывозить будете. Скажите, на медалистов это тоже распространяется?

– Вы куда звоните?
– удивился Сорокин.

– К вам. У меня пудель, понимаете, у него серебряная медаль.

– Простите, но мы собаками не занимаемся.

– А кто занимается?

– Кто? У вас там свое общество есть. Пусть они вам и вывозят.

Кабинет Сорокина.

Зазвонил зеленый телефон.

– Здорово Сорокин, - голос в телефоне.
– Это Мамаев.

– Слушаю вас Александр Алиевич, - бодро сказал Сорокин в трубку.

– Сорокин, что у вас за аврал с гаражами?
– рокотал в трубке голос Мамаева.
– Люди, понимаешь, на работе, а у них гаражи сносят в тот момент.

– Я не в курсе, Александр Алиевич. Я чехов встречал.

– Вот и разберись. Я думаю надо владельцам дать время подготовиться, а потом уж действовать.

– Я тоже так думаю Александр Алиевич.

– Вот и хорошо, что так думаешь.

Сорокин нажал на кнопку селектора. Но там ему не ответили. Нажал на другую.