А.Д.А.М.

— Просто хочу напомнить о нашем разговоре.

— У меня нет проблем с памятью. Он сам пришел сюда.

— Каком разговоре? — Рён опустил стекло. — Ноэль?

— Чем быстрее ты поправишься, тем быстрее все узнаешь. — он наклонился к нему и улыбнулся, хотя на душе тоска, хоть волком вой.

— Обещаешь? — прищурился как ребенок, которому обещают подарок за хорошие оценки в конце четверти.

— А когда я тебя обманывал?

— Не помню. — Рён хмыкнул. — Приедешь ко мне в больницу?

— Как только разрешат посещения. — искренне пообещал он.

— Нам пора. — Тай так хлопнул дверцей машины, что все соседи поняли — он очень недоволен.

— Дождись меня. — Рён хотел дотронуться до него, но машина тронулась с места.

Таблетки сделали из него чудо непосредственности. Открытый, потерянный, вокруг смотрит, как ребенок, которого впервые на улицу вывели. Интересно, как долго эти препараты будут действовать и станет ли он таким, как прежде?

«Его по кускам собирали».

Боже. Как же это страшно.

Впервые поймал себя на мысли, что они реально могли погибнуть. Перестать быть, умереть, отправиться к праотцам. Рён мог умереть. От этой мысли дрожь пробрала до самых костей.

Тай вряд ли позвонит и скажет, разрешили ли посещения, но он дал слово, поэтому, как хороший мальчик, исполнит свое обещание и обязательно приедет в Третий, нравится это Змею или нет.

На работу пришел довольный, с хорошими новостями. Переоделся и сразу вышел в зал, готовый отвечать на вопросы про Адама. Чед, бармен, поставил перед ним поднос с коктейлями.

— Второй стол, кажется, твои подружки заждались.

Носик, Тихоня, Болтушка, удивительно, что они не встретились раньше. Он подошел, поставил напитки на стол и улыбнулся.

— Выглядишь лучше, чем в прошлую смену. — заметила Болтушка. — Садись.

— Хорошие новости есть? — спросила Тихоня.

— Он все еще в больнице, но уже в сознании. — ответил он.

— Можно запостить это в группу «Лиса»? — Болтушка оживилась.

— Да, валяй. — он пожал плечами. — Люди имеют право знать, что с ним.

— А вы уже виделись? — Носик смотрит бесхитростно, но он-то понимает, к чему она клонит.

— Посещения еще не разрешили. — ответил он.

— Как жалко. — она насупилась. — Скучаешь?

— Конечно. — ответил, как ни странно, искренне. — Как по нему можно не скучать.

— Раньше он так часто грустил, еще тогда, помните? — Болтушка отпила из бокала.

— Поэтому ты на него и запала. — Носик пихнула подружку в бок. — Жаль, что любовь оказалась не взаимной.

— Замолчи ты уже! — возмутилась Тихоня.

— Зисс подходит ему куда больше, чем я. — Болтушка говорит с плохо скрываемой досадой. — Кто бы сомневался, что такой парень предпочитает других парней.

— Тоска, согласна. — Носик подняла напиток. — Давайте, девчонки, пусть и на нашей улице перевернется грузовик с красавчиками!

Интересно, что будет, если они узнают о том, что Рён живет с девушкой? Верить в то, что у него изначально не та ориентация проще, чем смириться, что он предпочел другую.

В этот вечер девушки пошли в разнос — алкоголь лился рекой, они продлевали и продлевали его время, никому не позволяли подходить к нему, постоянно рассказывали, каким Адам был до того, как в первый раз ушел из клуба. Проходящие мимо хосты с подозрением косились на их подвыпившую компанию.

— Может, еще кого-то закажем? — вдруг спросила Тихоня. — Помпея, например.

— О, нет, нет, нет! — запротестовала Болтушка. — Я ужасно его боюсь.

— Девушку? — не успокаивалась порядком выпившая девушка.

Он хотел вмешаться, но увидел, как Чед машет ему рукой. Извинился, сказал, что это явно что-то важное, и поспешил к бару.

— Тебя вызвали в VIP. — сообщил бармен. — Вторая кабинка.

— Тот же мужчина, что и в прошлый раз? — уточнил он.

— Нет, точно не он.

Подошел к девчонкам и попрощался. Они расстроились и засобирались домой, что же, давно пора, Тихоня на ногах едва держится.

Он постоял перед кабинкой, собрался с духом и открыл ширму.

На диване сидит незнакомый мужик, внешне приятный, опрятно одет, в костюме, на шее татуировки, волосы коротко пострижены. Улыбается, правда, слишком нагло, но придется терпеть.

— Привет. — улыбается в ответ, а самого с души воротит.

— Зисс? — уточнил посетитель. — Харон.

Просто отличное прозвище, то, что надо.

Сел на диван, вял в руки стакан с коричневой жидкостью, понюхал и поморщился.

— Не любишь скотч? — спросил Харон.

— Не пью на работе. — сдержанно ответил он.

— Учитывая шумиху, которая поднялась вокруг тебя, я ожидал, что ты более разговорчивый.

— Слухи преувеличены.

Непонятно, почему, но Харон вызывает смутную тревогу. Он явно пришел сюда не за тем, чтобы вести с ним светские беседы. Тогда зачем?

Будто отвечая на его вопрос, мужик подсел ближе и обнял его за плечи. Он попытался сбросить его руку, но держит Харон крепко.

— А ты хорошенький оказался, — прошептал он ему на ухо, — мне нравится.

— Тебе лучше убрать руки. — прошипел Зисс.

— А то что, малыш?

Рука Харона поднимается по ноге, неотвратимо приближаясь к паху. Еще немного и его вырвет от отвращения прямо на стол. Он схватил стакан со стола и ударил мужика по голове. Пока тот растеряно схватился за голову, Зисс выскочил из кабинки и побежал к бару.

— Чед, там, — он запыхался, — мужик…

— Я понял. — бармен подал знак охранникам. — Давай, спокойно, сейчас его выкинут отсюда.

Он сел на стул и залпом выпил что-то из стакана, который Чед перед ним поставил.

— Что это? — спросил он.

— Успокоительное. — хмыкнул бармен.

Боковым зрением он видит, как охрана выводит Харона, почтительно, не касаясь руками. Он, не стесняясь, смотрит в сторону бара и ухмыляется. Урод.

— Знаешь его? — отставил стакан в сторону и посмотрел на Чеда.

— Неа, впервые вижу. Сюда такие не заходят обычно.

— «Такие»?

— Татуировку видел? — бармен указал на шею. — Игрок со стажем. Ничего тебе не сделал?