А.Д.А.М.

Сел, в голове загудело. Пожалел, что не курит, очень захотелось добить себя чем-нибудь. Встал, стало совсем херово, успел схватиться за столб, прежде чем его вырвало. Полоскало долго, мучительно, желчью вперемешку с кровью. Ребра, как ни странно, вроде целы. По крайней мере, идти он, кажется, может без проблем.

Достал из рюкзака влажные салфетки и протер лицо. Стало немного легче.

Пока шел домой, старался ни о чем не думать, старательно гнал от себя все мысли, просто существовал, бездумно плелся на автопилоте.

— Зисс… — Нанико прижала руки к губам.

Он ввалился в коридор, кинул рюкзак на пол, снял кроссовки и пошел в ванную. Включил воду, начал рассматривать ссадины в зеркале. Скула опухла, губы в мясо, мелкие царапины от близкого знакомства с асфальтом по всему лицу.

Нанико подошла сзади и осторожно потянула футболку вверх. Он послушно поднял руки, а потом позволил ей раздеть себя. Она смотрит с пониманием, наверное, сама не один раз оказывалась в такой ситуации, пока жила с Эшем. Тупой ублюдок.

Он залез в кабинку, Нанико разделась до белья и зашла следом. Дверь закрылась с тихим шипением. Она мягко трет его мочалкой, а он прижался лбом к стене и делает вид, что вовсе не плачет. Сплюнул в воду и наблюдает, как кровавый сгусток засасывает в водосток.

Мочалка коснулась ребер, и он зашипел, как разгневанный кот. Нанико что-то сказала, но он не услышал из-за шума воды. Она отложила мочалку и включила сушку. Они стоят лицом друг к другу, он смотрит поверх ее головы, в одну точку, старается не шевелиться.

Она вылезла из кабинки первой, подала ему руку, повязала полотенце на бедра. Он вышел из ванной, дошел до постели, лег и обнял подушку. Надо же, она все еще пахнет спавшим на ней Адамом, а Адам, как известно, пахнет Раем. Жаль, что он, Зисс, стоит одной ногой в Аду.

Глава 20

Телефонный звонок игнорировал неприлично долго, до тех пор, пока не сдали нервы. Выпутался из одеяла, схватил смартфон и рявкнул:

— Алло!

— Ноэль Александр? — голос незнакомый.

— Да. — ответил уже спокойнее.

— Лиза указала вас как доверенное лицо. Звоню сообщить, что операция пройдет сегодня в семнадцать часов. Завтра вечером ее можно будет забрать домой.

— Уже? А как же реабилитация?

— Постельного режима и приема выписанных препаратов будет достаточно. Через неделю первый плановый осмотр.

— Я понял. — сел на стул. — Хорошо, спасибо.

Сбросил вызов и просидел неподвижно около получаса, не в состоянии переварить все, что происходит. Ребра болят, лицо саднит, глаз, вроде бы, не опух. Пощупал для уверенности и облегченно выдохнул.

Нанико встала, оделась, сходила в душ, начала готовить завтрак. Ничего не говорит и не спрашивает, всем бы людям такое чувство такта. Но рассказать ей все равно придется, не все, конечно, но…

— Знаешь Харона? — спросил он.

Смотрит очень красноречиво.

— Так и знала. — она села напротив. — Это он сделал?

— Эш должен ему денег, а меня указал доверенным лицом.

— Вот сука! — в сердцах сказала она. — Даже из-за решетки продолжает создавать проблемы! Что ты будешь делать?

— В полицию пойду. Я видел слишком много фильмов с плохим концом, чтобы надеяться на чудо.

— И Криса возьми с собой. — сказала Нанико. — Я так понимаю, к нему тоже Харон руку приложил?

— Хорошая идея. — он быстро набрал сообщение и отправил его.

— Сколько он должен? — спросила она.

— Сто семьдесят тысяч. Слишком много всего вертится вокруг денег в последнее время.

— Весь мир вокруг них вертится, ничего удивительного.

«Меня сегодня выпишут».

Сначала не понял, а потом увидел, что отправитель вовсе не Кристофер Бельтран, а Адам.

«Не слишком быстро?».

На самом деле обрадовался, очень по нему соскучился, но знать ему об этом не обязательно.

«Тай договорился. Придется соблюдать постельный режим».

«Хлоя о тебе позаботится».

«Проснулся, за тобой заехать?». — написал Крис.

«Заедь».

Нанико поставила перед ним тарелку с хлопьями. Он поднял на нее глаза и, не выдержав, рассмеялся.

— Я думал, ты готовить собиралась.

— Глядя на тебя, могу сказать, что тебе не помешает зарядиться простыми углеводами и сахаром. — она улыбается.

— Если ты не хочешь готовить, то я не заставляю, ты же понимаешь?

— Мне нравится это делать. Я бы могла стать поваром, может, открыть свой азиатский ресторанчик.

— Это пофоже на пфлан. — ответил он с набитым ртом.

— Мне тоже нужно поехать с вами? — спросила Нанико.

— В полицию? — он задумался. — Раз ты его знаешь, то, наверное, это лишним не будет.

«А ты не позаботишься?».

Сообщение озадачило, но в хорошем смысле. Усмехнулся, начал набирать ответ.

«Она на порог меня не пустит».

— С кем переписываешься? — спросила Нанико.

— Ты слишком любопытная. — он отложил телефон в сторону.

События вчерашнего вечера кажутся дурным сном, будто там, на стоянке за «Синим лисом» был не он. В целом жизнь налаживается — Рёна выписывают, о Лизе позаботились, даже отношения с отцом мало по малу выравниваются, красота, сам себе завидует. Жаль только Харон портит все своей холеной рожей, но и на него можно найти управу, верно?

«Тогда я останусь у тебя».

«И твой дядя выпустит мне кишки и намотает их на вилку». — хотел ответить он, но вместо этого написал:

«Не расстраивай Хлою, она заслуживает самого лучшего».

В глубине души, конечно, сидит его плохая часть, которая только и ждет возможности показать Таю, что он не вправе решать, что делать двум взрослым людям, но стоит ли оно того? Намного проще было бы просто открыть сердце Нанико и зажить счастливо, почти как нормальные люди. Жаль, что места внутри почти не осталось.