А.Д.А.М.

— Черный — это признак плохого вкуса. — он дословно процитировал мать. — Привет. Как себя чувствуешь?

— Достаточно бодро. Бессонница мучает, а так… — Рён пожал плечами. — Автобус, потом метро, а дальше?

— На монорельс пересядем. — они пошли в сторону остановки.

— Как прошел вечер? — спросил Рён.

— Крис остался у нас, посидели, выпили, ничего особенного.

— Я был лишним на этом празднике жизни? — смотрит из-под козырька бейсболки хитро, совсем как Нанико.

— Если бы Хлоя позвонила Таю…

— Он бы меня наказал и посадил под домашний арест. — фыркнул Рён. — Отговорки. Ты не хочешь меня видеть?

— С чего ты взял?

А сердце, кстати, вот-вот из груди выскочит, как в дурацких детских мультфильмах.

— Избегаешь меня, пытаешься поскорее избавиться. Думаю, этого достаточно для такого вывода? Слушай, если это из-за того вечера…

— Может, не здесь это обсуждать будем? — на остановке помимо них всего пара человек, но все равно неприятно.

— А где? Позовешь меня к себе? Там причиной не обсуждать это будет Нанико, полагаю.

— А ты догадливый.

Рён все-таки замолчал, но по лицу видно, что он просто готовится к очередному раунду словесной перепалки. Интересно, что он хочет выяснить и почему просто не спросит?

Вошли в автобус, сели на самые последние места. Прижатый к окну, он почувствовал себя в ловушке. Теперь бежать точно некуда, сейчас его вывернут наизнанку в поисках постыдных ответов.

— Расслабься, — Рён толкнул его коленом, — я не буду ничего спрашивать.

— Нет уж, давай все решим. — выносить эту неопределенность сил больше нет.

— Прямо здесь? — теперь удивился Рён.

— А чего ты хотел? Пригласить тебя в ресторан?

— Хотя бы бургер мне купишь?

Не выдержал и улыбнулся. Ладно, чувство юмора — это сильная сторона Рёна. Обстановку разбавил, сцена из хреновой мелодрамы превратилась в сцену из хреновой романтической комедии.

— Тай сказал, что я тебе не подхожу. — выпалил он и почувствовал, как кровь прилила к ушам.

— Когда вы успели поговорить об этом? — возмутился Рён. — Без моего присутствия обсуждали мою жизнь? По-скотски. Или ты ходил просить у него моей руки?

— Конечно, куда без благословения. В моей семье так не принято. — ответил так серьезно, что лицо Рёна на секунду вытянулось. — Я шучу.

— Стоило спросить моего мнения сначала.

— О чем?

— Прежде чем идти к родителям, нужно меня спросить. — Рён усмехнулся. — Где кольцо, колено, клятвы?

— Не ожидал, что ты такой старомодный.

— А я не ожидал, что слова Тая смогут тебя остановить. — парировал Рён. — Ты не выглядишь как человек, который придерживается чужих правил.

— Ты меня к чему пытаешься подтолкнуть?

— К себе.

Опешил и покраснел, кажется, с ног до головы. Вот и что ему ответить на это? Сам Рён выглядит спокойным, будто ничего не происходит, смотрит упрямо. Как давно он готовился к этому разговору?

— Ты ведь не назло дяде…

Рён подался вперед и коснулся его губами. Отличный ответ на вопрос, который так и не был задан.

— Я решил не лезть, пока ты не разберешься со своей жизнью. — усилием воли заставил себя отстраниться.

— А чего с ней разбираться? — румянец ему идет, очень.

— Рён, твою мать! — прошипел он. — Ты шесть лет живешь с девушкой, тебя ничего не смущает?!

Они вышли из автобуса и пошли к спуску в метро. Рён взял его за руку, а он не стал сопротивляться. Внутри беспокойно мечется что-то, романтики сказали бы, что это бабочки, а ему кажется, что это дикие звери, которые рвут его на части.

— В мире есть только одна вещь, с которой невозможно бороться — это смерть. — сказал Рён. — У моей были твои глаза.

— Ч-что это значит? — такой искренности и поэтичности от него он не ожидал.

— Последнее, что я видел перед тем, как в нас врезалась машина — это твое лицо. Мне кажется, — Рён смущенно опустил голову, — что я успел заметить, как твои глаза расширились от ужаса. Это невозможно, конечно, все ведь произошло за секунду, но…

Они прошли через турникеты и встали на эскалатор. В прохладном воздухе подземки даже думаться стало легче, только нужные слова найти он так и не может. Стоит ли сказать ему, что последние мгновения перед аварией и ему кажутся записанными в замедленной съемке?

— В драматургии я не силен, так что скажу, как есть. — Рён снял бейсболку и растрепал волосы. — Я понял, насколько мы хрупкие. В следующей аварии я могу не выжить.

— Ты опять собрался…

— Не воспринимай так буквально! Ты ведь понимаешь, о чем я. — он снова нашел его руку. — После таких событий переосмыслить жизнь — это нормально. Вот и я понял, что сам себя за нос вожу.

Они остановились на перроне в стороне от других людей, ждущих поезд. Рука Рёна все еще в его ладони, будто так было всегда, будто это — самое естественное действие. Они переплели пальцы, стало еще лучше.

— Ты ничего не скажешь? — спросил Рён.

— Я думаю. — признался он. — Когда ты начал водить себя за нос?

— Как только ввязался в историю с «Лисом». Лиза — повод, если честно. Даже не знаю, когда понял, что… — замялся. — Так ведь бывает? С тобой такое случалось?

— Случается прямо сейчас.

Смотрит на Рёна, а в голове единственная мысль: «заткнись и сделай так, чтобы он остался с тобой».

Вошли в вагон, остались стоять напротив входа, прижавшись друг к другу в нечеловеческой давке. Если существует место, где он хотел бы оказаться, то это оно.

— И что мы будем делать? — спросил он.

— Придется поговорить с Хлоей. — Рён помрачнел. — Не знаю, как она перенесет это.

— Врать ей неправильно.

— Да, она этого не заслуживает. — он кивнул. — Я уже обманул ее, и не один раз. Не надо было в тот вечер…

— Это я виноват.

— Думаешь, если бы ты не полез ко мне, я бы просто отпустил тебя? — ухмыляется, щеки снова порозовели. — Эгоистично, но мне было плевать на всех, кроме себя в тот момент. Я плохой человек, я знаю, мне ужасно стыдно, когда я смотрю на Хлою, поэтому я не хотел возвращаться домой.