Адам - значит человек! За шаг до Победы

– Ох, ё!
– присели все.

– Ну, бывайте, мужики, - быстро проговорил гвардеец, - встретимся после Победы!

– Конечно!
– согласился сержант.

– И выпьем вместе, - добавил Семен.

И бойцы, пригибаясь, быстро перебежали улицу.

Дом от врага уже отчистили. На верхних этажах всех немцев уничтожили, но пятеро успели перебежать улицу. Бойцы сунулись было следом, но из здания напротив их встретили плотным пулеметным и автоматным огнем. Пришлось отойти в захваченный дом.

Почти весь взвод собрался на первом этаже. Бойцы перекликались, менялись впечатлением о бое, и спорили, как быстро они выбьют немцев из следующего здания.

– Доложить о потерях!
– это с верхних этажей спустился взводный.

Убитых при штурме дома не было, что лейтенанта порадовало. Только при попытке на плечах врага ворваться в следующее здание один боец получил тяжелое, а пятеро бойцов легкие ранения. Вот расход боеприпасов огорчил - патронов на полчаса боя, орудие вышло из строя, а гранат почти не осталось.

Абулхаиров доложил о встрече с разведчиками двадцать восьмой гвардейской. Лейтенант кивнул, приблизился к окну и присел рядом с сержантом Ванюшиным. Стали вместе разглядывать противоположное здание.

– Так, что высмотрел, сержант?

– Немцы закрепились в доме напротив, тащ лейтенант. Полтора-два десятка стволов с парой пулеметов.

– Где пулеметы?

– Вон, крайнее, слева заложенное мешками окно, и справа подвальное узкое окно, самое опасное.

Пулемет в подвальном окне действительно был самым опасным. И даже если гранату докинуть, то попасть сложно - проем сам по себе узок, словно архитекторы изначально предусмотрели в этом месте потенциальный ДОТ. И ведь как удобно расположен - пулемет простреливает всю улицу. И не обойти - следующее здание почти все обрушено, а следующий жарко горит. На улице имеется несколько искореженных остовов автомобилей, но от пулемета защита слабая.

– Да, - согласился взводный, - выкурить расчет будет не просто. Марченко!

В комнату заглянул связист.

– Я, тащ лейтенант!

– Связь давай.

Связист положил катушку на пол, на неё коробку телефона, снял трубку и принялся вызывать:

– Волга-семь ответь Каме-два. Волга-семь ответь... да!
– воскликнул Марченко и протянул трубку взводному.
– Волга-семь, тащ лейтенант.

Взводный взял трубку и начал докладывать:

– Волга, я Кама-два. Заняли угловой дом по Зекзише-штрассе. Противник закрепился в доме напротив. Плотный пулеметный огонь. Орудие повреждено. Прошу поддержать броней...
– лейтенант прервался, слушая трубку, - понял, товарищ капитан, понял. От боеприпасов не откажусь... есть!

Отдав трубку связисту, взводный распорядился:

– Брони не будет. Минимум через полчаса могут подтянуть орудия, так что слушай приказ! Первое и второе отделение занять оборону, сержант Иванов ко мне, остальные отдыхать.

– Иванов, возьми пару бойцов и дуй за боеприпасами. Путь помнишь?

– Так точно, тащ лейтенант!

– Так давай, мухой!

Бойцы оттянулись вглубь здания и, найдя подходящие места, расселись вдоль стен. Многие растормошили мешки и, достав хлеб, принялись медленно жевать.

Бейсенгали сел, не снимая мешка, и задумчиво уставился на пролом в стене. Рядом плюхнулся Карпов, достал фляжку, отпил немного, покосился на Абулхаирова.

– Ты чего такой смурной, сержант?

– Да все о том же, Сема...

– А, понятно, - кивнул Семен и протянул фляжку, - на, Темиртасыч, глотни. Полегчает. И вообще, мой совет - забудь...

Проходивший мимо лейтенант остановился и внимательно посмотрел на Абулхаирова.

– Сидите, - остановил он собравшихся встать бойцов.
– Что случилось, сержант?

– Я...
– Абулхаиров запнулся, волнуясь, - олтирген... убил...

– Не понял, кого ты убил?

– Детей, - еле выдавил из себя Бейсенгали.

– Как?
– оторопел взводный.
– Когда?

Сидящие недалеко бойцы переглянулись.

– Когда дом зачищали, тащ лейтенант, - сказал за сержанта Карпов, видя, что тому тяжело говорить.
– Мы расчет пулеметный в правом крыле уничтожили, а в прикрытие у них... мальцы совсем были.

– Фу-у-ух, а я-то подумал...
– выдохнул взводный.
– Вооружены, то есть, они с оружием были?

– Ну да, - кивнул Карпов.

Лейтенант посмотрел на сержанта, покачал головой, забрал у связиста катушку и присел на нее.

– Не понимаю тебя, сержант. Чего переживать по пустякам?

– Балалар... то есть дети не пустяки, товарищ лейтенант, - ответил Абулхаиров .
– Даже если это дети врага.

– В чем-то ты прав, сержант, - произнес командир.
– Но они взяли оружие! И тут правда одна - или ты умрешь, или они.

– А чого их жилити?
– вскинулся младший сержант Ройко.
– Враже племия! Згадайте, що ци сволоти творили у нас! Я ничого не забув! Я завжди памятаю. Всю село в сарай викрали и спалили ... всих ... жинок, старих ... и дитей! Чуэш, сержант?! Всих!
– Голос Ройко дрогнул.
– Я б их усих ... давити их треба. Тиснути ...

– Сиз эрдайым адам болуы керек!

В доме стало тихо.

– Чего? Что ты там про Адама сказал? При чем тут Адам?

– Адам, по-казахски - человек!
– пояснил Бейсенгали.
– Всегда надо быть человеком, всегда! Зачем звереть?

– Да, сержант, - согласился взводный.
– Звереть нельзя. Тогда ничем мы от фашистов отличаться не станем.

– Эт-то точно...
– вздохнул кто-то. И все согласно кивнули.

– А дети... дети это будущее. Нельзя убивать будущее.

Не сразу, но все согласились. Лишь Ройко помотал головой:

– Не прощу...

– Тащ лейтенант, наши возвращаются, - доложил боец, следящий за тылами.

В здание буквально ввалились бойцы с ящиками. Иванов тяжело дыша, обвел бойцов ошалело-радостными глазами.

– Мужики....
– прохрипел он и прокашлялся.
– Мужики! Только что в штабе узнал - наши Рейхстаг взяли!

Все переглянулись.

– Уррра-а-а!
– крик загремел и растекся по всему дому. На улице заполошно застучали пулеметы, затем к ним присоединились автоматные очереди.

– А-а-а, - оскалился Карпов, - всполошилась, сволочь фашисткая! Чует конец...

Бойцы у окон открыли ответный огонь.

– Эй, фрицы!
– весело закричал Карпов.
– Конец ваш близок. За все ответите, сволочи!

– Малявин, где ты там?
– позвал взводный.

– Здесь я, тащ лейтенант.

– Крикни немцам чтоб сдавались. И про рейхстаг скажи обязательно.

– Есть сказать!

Малявин подполз к проему и закричал:

– Deutsch Soldaten! Der Reichstag wurde von sowjetischen Truppen "ubernommen. "Ubergeben Widerstand ist vergeblich! All garantieren leben!*