Адмирал Д. Н. Сенявин

В бою у острова Фидониси Сенявии воочию убедился, как много значат меткий артиллерийский огонь с ближних дистанций и маневрирование, не скованное шаблонными правилами линейной тактики. Маневр охвата, предпринятый Ушаковым, выручил русский арьергард, а сме-

Ь'ой авангарда русского флота под командованием Ф. Ф. Ушакова.

лый от.рыв «Павла» от линии баталии привел противника в полное расстройство. Это было блестящим образцом взаимопомощи в бою. Действия Ушакова предметно показали и всю важность успешного удара по турецкому флагману.

Сенявии внимательно наблюдал за каждым маневром Ушакова и многому научился в бою у Фидониси.

Но .после боя возникли недоразумения, омрачившие отношения между этими замечательными людьми. Поскольку Сенявии был флаг-офицером и притом весьма

влиятельным при Войновиче, Ушаков перенес, очевидно, на него чувство неприязни, которое испытывал по отношению к командующему Севастопольской эскадрой.

Пока эскадра находилась в море и перспектива нового боя с турками оставалась реальной, Войнович восторгался действиями Ушакова у Фидониси, просил его постараться при возобновлении боя «истребить врага», называл Федора Федоровича любезным товарищем, сердечным другом, душенькой и «бачушкой» ³⁰, а себя — его верным слугой. Но когда турецкий флот исчез из виду и ¹ эскадра стала подходить к мысу Херсонес, вес измени- I лось, -как .по мановению волшебной -палочки. В рапорте, I с которым Сенявин был послан к Потемкину, боевые заслуги Ушакова и роль его авангарда были сильно преуменьшены. При -представлении к наградам Войнович не делал различия между кораблями авангарда, фактически одержавшими -победу, и кораблями, которые даже не подошли к противнику на пушечный выстрел. Особенно оскорбило и возмутило Ушакова то, что Войнович не под- > держал его ходатайства о награждении отличившихся офицеров корабля «Павел». Вообще Войнович, кроме командиров кораблей, представил к награде одного Се-иявнна, тогда -как Ушаков в своем рапорте воздавал по заслугам даже самым младшим офицерам. Больше того, в рапорте Потемкину Ушаков писал, что считает необходимым наградить простых матросов.

Тут отчетливо выступают различия в отношениях к простым матросам: с одной стороны, Ушаков, который восхваляет проворство и храбрость своих матросов, который заявляет, что всеми своими успехами обязан их доверенности, который во время боя обещает награды и поощрения матросам и самым решительным образом до- | бивается претворения своего обещания в жизнь; а с другой стороны, Войнович, который не снисходит даже до награждения младших офицеров, а обещания Ушакова поощрить матросов считает вообще непозволительными и «к службе вредительными».

Настояния Ушакова не остались совсем безрезультатными, и «нижние чины» получили благодарность от Потемкина. Награды же офицерам корабля «Павел» так и

не были выданы. Между тем Сенявин, доставивший Потемкину донесение о бое, был отправлен с донесением самого Потемкина в Петербург и получил там от Екатерины 200 червонцев и осыпанную брильянтами табакерку. Обиженный за своих офицеров, Ушаков, безусловно, считал эту награду незаслуженной.

После возвращения из Петербурга Сенявин был назначен генеральс-адъютантом * Потемкина и произведен в капитаны 2 ранга. А в сентябре — октябре 1788 года ему было поручено командование отрядом, направленным в крейсерство к малоазиатскому побережью Турции. Отправка отряда была связана с сильно затянувшейся осадой Очакова. 'Настойчивые требования Суворова штурмовать Очаков оставлялись командующим без внимания. Не подействовали на него и язвительная суворовская фраза: «Одним гляденьем крепости не возьмешь», и ирония Румянцева, назвавшего действия, или точнее бездействие, под Очаковом «осадой Трои». Между тем турецкий флот с августа находился у лимана и подкреплял очаковский гарнизон людьми и вооружением. Потемкин с огорчением писал, что капудан-паша прилип к нему, как банный лист.

Отряд Сенявина должен был отвлечь на себя часть эскадры капудан-паши. Задача отряда заключалась и в том, чтобы затруднить воинские перевозки, связанные с подготовкой турецкого десанта в Крым, и в том, чтобы, захватывая суда и подходя к вражеским берегам, сеять панику.

В состав отряда входило 5 кораблей. За три недели крейсерства (в районе Синоп — Карасу) он уничтожил 11 судов противника, захватил пленных, военные припасы и продовольствие и сжег на берегу военный склад. Отряд смело врывался в турецкие порты (Бонна, Карасу) и вел бой с береговыми батареями и вооруженными судами.

Отряду не удалось отвлечь морские силы противника от Очакова, но моральное впечатление это крейсерство, безусловно, произвело. Потемкин отметил, что Сенявин

* Генеральс-а дъютант — звание офицеров, состоявших в должности адъютантов при представителях высшего командования (главнокомандующих, командующих армиями или флотами).

65

5 Зак. 473

исполнил «с успехом возложенное на него дело, разнесши страх по берегам анатолийским ³¹, сделав довольное поражение неприятелю, истребив многие суда его и возвратясь с пленными и богатою добычею»⁰. Нельзя не напомнить, что отряд -под командованием Сенявина -был первым отрядом молодого Черноморского флота, осуществлявшим крейсерство у малоазиатского побережья. Через полтора года в подобное крейсерство вышел более значительный отряд под командованием Ушакова. Используя опыт ослябинского отряда, Ушаков захватывал и уничтожал суда противника пс только на переходе морем, но и в портах погрузки и выгрузки. Вместе с тем Ушаков учел недостатки, допущенные при отправке и крейсерство отряда Сенявина, и в состав своего отряда включил, кроме малых крейсерских судов, силы обеспечения из линейных кораблей и фрегатов.

После возвращения из крейсерства Сеиявип впервые назначается командиром линейного корабля, причем характерно, что Войнович, боясь остаться без помощи и советов своего бывшего адъютанта, счел необходимым во время длительного боевого похода в 1789 году поднять свой флаг 'на его корабле. Потемкин также высоко ценил советы и помощь Сенявина и, собираясь лично принять участие в кампании Черноморского флота, наметил в качестве одного из своих флагманских кораблей находившийся под командованием Сенявина линейный корабль «Навархия вознесение господне» ³².

Дмитрий Николаевич был назначен командиром этого первоклассного корабля в марте 1790 года, одновременно с назначением Ушакова командующим Севастопольской эскадрой ³³. Но в это время «Навархия» еще не была достроена и в состав эскадры Ушакова вступила лишь в конце августа. Поэтому Сспявин не смог принять участие в сражении у Керченского пролива и в сражении между Тендрой и Гаджибссм ³¹. Но в качестве генсральс-адъю-

таита Потемкина он не только знакомился с отчетами об этих замечательных сражениях, но и участвовал в обобщении богатого опыта, накопленного в них русскими моряками. В Керченском и Теидровском сражениях Ушаков наносил главный удар по флагманским кораблям противника, выделял резерв, атаковал противника на кратчайшей дистанции. Анализируя тактические приемы, введенные Ушаковым, Потемкин и впредь рекомендовал вести с турками бой на дистанции менее кабельтова и отметил, «что когда во флоте турецком бывает сбит флагманский корабль, то все рассыпаются».

Поэтому Ушакову было предписано к в будущих боях иметь при себе специальный резервный отряд, чтобы «пуститься» с ним на флагманский корабль противника, «объяв его огнем сильным и живым». Резервный отряд, который должен был состоять из «Навархии» и двух лучших фрегатов, -был назван в приказе Потемкина эскадрой кейзер-флага.

Не приходится сомневаться в том, что в подготовке важного документа об эскадре кейзер-флага генеральс-адъютант Потемкина по морским делам принимал непосредственное участие. При этом Сеиявин надеялся, что, как командир «Навархии», он сам будет действовать в составе эскадры кейзер-флага. Однако ко времени сражения у мыса Калиакрия Ушаков изменил состав резервного отряда, и «Навархия» 'была из него исключена.

Летом 1791 года, когда произошло сражение у Кали-акрии, уже начались мирные переговоры между Россией и Турцией. Решающие победы русских сухопутных войск сделали противника более покладистым и развеяли в прах надежды, под влиянием которых он начал воину. Однако турецкий флот, усиленный за счет кораблей, собранных из Туниса, Алжира и других подвластных Порте средиземноморских стран, по своей численности превосходил русский Черноморский флот, а его командование было настроено весьма воинственно. Это обстоятельство затрудняло ведение мирных переговоров и даже заставляло русское командование опасаться за свои берега, поэтому Потемкин еще в мае 1791 года приказал Уша-

В Керченском сражении 8 июля 1790 года и в сражении между Тендровской косой и Галжнбеом 28 августа 1790 года русский флот под командованием Ушакова одержал блестящие победы над турецким флотом.

ко-ву «искать неприятеля, где он в Черном море случится, и господствовать там так, чтобы наши берега были ему неприкосновенны».

Получив донесение об обнаружении противника у берегов Румелии, Ушаков 28 июля вышел из Севастополя и в полдень 31 июля увидел турецкую эскадру, стоявшую на якоре у мыса Калиакрия под прикрытием береговой артиллерии. У Ушакова было 16 линейных кораблей, 2 фрегата, 2 бомбардирских судна, 1 брандер и 13 легких судов; у турок—18 линейных кораблей, 17 фрегатов, 43 легких судна.