Адмирал Ушаков. Том 3

следовать чрез Дарданеллы в Константинополь, а оттоль, также

ни мало не медля, итти в черноморские порты, куда им от

вышнего начальства назначено, исполняя те самые повеления, какие

о возврате им даны от оного. Предписано также, чтобы они

были всегда вместе неразлучно в походе морем и во всех местах,

где будут, соблюдая всякую осторожность и бережливость

судов; после того оный фрегат и шебека, возвращаясь оттоль,

прибыли в Буюкдере: 1-й — 28-го числа, а последний — 23-го,

которым тож приказано, чтобы они исполняли то ж повеление

вышнего начальства о немедленном возвращении к своим портам.

Отправились из Буюкдере в Николаевский порт сентября

месяца — шебека «Макарий» 29-го, а фрегат «Поспешный» со

шхуною № 1 30-го числа. А сего октября 12-го числа получил я от

командира шебеки «Макарий» флота лейтенанта Псомы рапорт,

писанный 10-го числа сего месяца, которым доносит, что, следуя

он ко своим портам и переплыв дальнее расстоянии мало-

ветриями, пришел по счислению против устья реки Дуная в

расстоянии от острова Феодонисия2 в 75 верстах; 5-го числа

октября ветр сделался NNW посредственный, и стал он

держать к NO, а с полуночи поворотил опять к берегу; на другой

же день ветр пошел к NNO и стал крепчать, так что из парусов

выбило и стало заливать, почему спустился фордевинд к

Константинопольскому проливу на Ru ZWZ, будучи от дунайских

берегов по счислению в 65 верстах; 4-го числа пополудни в 5

часов при весьма крепком ветре, тумане и дожде прошел к румель-

скому берегу, Килингози называемому, который, увидя нечаянно

и не могши придержаться более к ветру, нашед глубину 12

сажен в расстоянии от берега одной версты, положил якоря, плехт

и даглист. 8-го числа на рассвете подорвало плехт и остался на

даглисте, в то3 положил якорь бухт и стоял до 9-го числа, в ко-

торый день от нашедшего шквала подорвало оба якоря, бросило

судно на берег и разбило, команда вплавь вся переплыла на

берег и спаслись благополучно. 13-го числа сего же октября

получил я из команды фрегата «Поспешный» от мичмана Пасхали

рапорт, писанный 10 октября, в котором означается, что в

отправленном прежде сего от 9-го числа сего м[еся]ца рапорте доносит

мне о разбитии сего фрегата, но тот рапорт ко мне не доставлен,

а присланный с сим рапортом порутчик Ставринорусо словестно

объявил мне., что оный фрегат, будучи в море, претерпел

чрезвычайно жестокий шторм от северо-востока и бывший при

чрезвычайной темноте и великом дожде ветром брошен на берег в

каменистое место, где его и разбило. Командир оного судна флота

капитан-лейтенант Паго с разными чинами, всего 13-ю

человеками, из коих некоторые потонули, другие, хотя спаслись на

берег, но при чрезвычайно худой, дождливой и холодной погоде,

не могши перенесть стужи, померли; прочие же 49 человек

спаслись на берег благополучно, из них 20 человек с порутчиком

Ставринорусо по болезни присланы на наемной лодке ко флоту

и определены от меня для отвозу на фрегат Балтийской ескадры

«Поспешный». Как же скоро получил я сии сведения о

случившемся нещастии с помянутыми двумя судами, в то же самое

время писал к российскому господину полномочному министру и

кавалеру Томаре и просил нанять особую лодку и послать на ней

к команде фрегата «Поспешный» и шебеки «Макарий» при

лейтенанте Цамутали и порутчике Ставринорусо провианта и денег

2000 пиастров, да сверх сего послал бы еще денег, кроме оных,

сколько-нибудь берегом в оба места. Просил я также его

превосходительство, чтобы служителей с разбитых судов забрать на

наемных лодках и доставить в Буюкдере, а оттоль отправить

к нашим портам на следующих обратно из Архипелага фрегатах

«Щастливый» и «Легкий» и притом исходатайствовать от

Блистательной Порты повеление, чтобы припасы, материалы и

артиллерию со оных судов при удобном случае, ежели что будет

возможно, достать и доставить в Буюкдере, а оттоль на наших

судах к нашим портам1. По сему г[осподи]н полномочный министр

и кавалер Томара уведомил, что он отправил туда берегом

лейтенанта Цамутали, дав ему 2000 пиастров, а на нанятой лодке

с положением в нее несколько провианта отправлен туда же

вышеозначенный порутчик Русо2, и что все надлежащие меры и

потребности сделаны будут, о чем и Блистательной Порте писано

и получено верное обнадеживание, что всякое вспоможение, по

требованию касательное, выполнено будет. О сем донеся Конторе

главного командира черноморских флотов, представляю при сем

в оригинале рапорты, с оных разбитых судов ко мне

доставленные. О шхуне же № 1 обстоятельного сведения нет, но по объяс-

нению приходящих судов от румельских берегов сказывают, что

два российские судна после тех штормов находились стоящие на

якорях при мысе Эмини и по замечанию уповательно оная шхуна

была там, но и по сие время она сюда еще не пришла.

Прошу уведомите, не имеете ли писем из Корфу, не пришел

ли Войнович из Ганконы1 с тремя фрегатами и отправляется ли

с ними по данным ему повелениям или остается еще там в Корфу

для исправления, как он меня уведомлял, что непременную

надобность в том имеет, и какие известия имеете из Корфу, из той

стороны из прочих мест, то есть из Неаполя, и в рассуждении

французов в Италии и в других местах, что предпринимают и

что сделано между ими и австрийцами.