Адвокат Империи 8

— Это ещё не всё, — сказал я, чем изрядно удивил что одного, что другого.

— Что ещё? — недовольно спросил толстяк, явно начиная уставать от всего происходящего.

— Пельмени.

— Что?

— Что?

Влад и толстяк одновременно посмотрели друг на друга, а затем перевели взгляды на меня.

— С собой завернёте? — уточнил я свой запрос. — В качестве бонуса к заключённой сделке.

Гаврилович смотрел на меня несколько секунд, а затем начал хохотать…

* * *

Хохотал он долго…

…но свои пельмени я всё-таки получил.

— Даже не знаю, плакать или смеяться, — покачал головой Коршунов, глядя на полиэтиленовый пакет в моей руке, внутри которого аккуратно были уложены несколько картонных непромокаемых коробок с самыми разными пельменями.

Выбор в этом заведении действительно был широкий. В особенности мне приглянулись те, где начинка одновременно включала в себя вареное яичко, зелень и креветки. Никогда не пробовал, но знал одного парня, который клялся и божился, что вкуснее ничего в жизни своей не ел.

Вот и попробую. Тем более, что повар расщедрился и ещё разных пластиковых баночек с соусами всех мастей положил в довесок, а не только старую и добрую сметану.

Что же касается нашего дела, то всё завершилось наилучшим образом. Документ составили за полчаса. Я его трижды проверил, но, даже специально придираясь к каждой строчке, не смог найти ни одного противоречивого пункта, который мог бы сыграть против Влада.

— Лучше объясни мне одну простую вещь, — попросил я его вместо ответа, когда мы шли по улице в сторону машины Коршунова. При этом Валера поглядывал на мой пакет такими голодными глазами, что мне страшно становилось.

Фиг ему. Надо было своей головой думать.

— Какую?

— Как ты протащил гранату? — спросил я его. — Если они нас проверили, как сказали, то…

— Э нет, — тут же покачал он головой. — Свои секреты я не раскрываю.

— Ладно. Тогда вместо этого другой вопрос. За каким дьяволом нужна вся эта ерунда с договором? Они же бандиты…

— И что? — спросил Влад таким голосом, будто это само собой было ответом. — Бандиты, по-твоему, что? Не люди?

— Нет, но…

— Они такие же бизнесмены, как и любые другие, — хмыкнул он, сворачивая в арку, которая должна была вывести нас к дороге. — Просто со своей спецификой. А у этих ребят всё данным-давно поделено на зоны влияния. Конкуренция там страшная, но народ опасается прямой конфронтации. Уж больно часто подобные события заканчиваются взаимным уничтожением или же привлечением ненужного внимания. Гаврилович заправляет… Скажем так, он крышует определенную область бизнеса в Ростове, которая мне интересна. И для того чтобы работать там без проблем, мне нужно, чтобы остальные не лезли в мои дела.

— И что? Хочешь сказать, что они будут сидеть ровно на своих задницах из-за какой-то бумажки?

— Именно это они и сделают, — кивнул Влад. — Поверь мне, эти ребята чтут ту систему, которую выстроили. Она позволяет им работать без особых проблем и зарабатывать деньги. Даже там нужен порядок, за соблюдением которого следят очень внимательно. Этот договор… Если хочешь, можешь считать его чем-то вроде временного разрешения на работу.

— Временного?

— Ага, — уверенно произнёс Влад. — Видел, что в нём прописаны чёткие временные рамки? Один год.

— Да. Я тебе на это указывал вообще-то. Что? Думаешь, как только он закончится, Гаврилович попытается тебя грохнуть?

— Я не думаю, — усмехнулся Коршунов. — Я это знаю. Кстати, интересная у тебя побрякушка.

Он кивнул на кольцо на моей правой руке.

— Продашь?

— Даже не надейся, — рассмеялся я.

— Ясно. А насчёт второго кольца ты…

— Совсем не шутил, — честно ответил я ему. — Эту скотину даже автоматные пули не берут. Сам видел.

— Где взял?

— Там, где взял, там уже нету, — в тон ему отозвался я.

В целом, всё прошло не так уж и плохо, если так подумать. Если не считать некоторого раздражения от того, как накалилась ситуация, можно сказать, что у меня бывали переговоры и пострашнее.

— Думаю, если предложу тебя подбросить, ты откажешься, — уверенно сказал Влад, когда мы дошли до их машины.

— Спасибо, но я лучше себе такси вызову, — искренне произнёс я. — И, со всем уважением, надеюсь, что наши пути больше никогда не пересекутся.

— Уверен? — на всякий случай спросил он. — Мне собственный юрист не помешает, а ты вроде парень шарящий. Да и держать себя в руках умеешь. Мне бы такой пригодился.

— Спасибо, но поищи где-нибудь ещё, — покачал я головой. — У меня есть работа, и она мне нравится. А заниматься этим…

Коршунов вдруг усмехнулся.

— Что, не нравится пачкать руки?

— Не нравится потом их отмывать, — в тон ему ответил я и заметил жалобный взгляд здоровяка, который никак не отлипал глазами от моего пакета. — Слушай, скажи ему, чтобы успокоился. Пельменей не получит.

— Да это без толку, — вздохнул Коршунов. — У Валеры две страсти в этой жизни. Пожрать и пострелять.

— Эй, я вообще-то женщин ещё люблю и…

— Две страсти, как я и сказал, — ни на шаг от своих слов не отступил Коршунов. — Может, я у тебя выкуплю одну порцию?

Посмотрел на него. Затем на свои пельмешки. Я, так-то, наверное, на пятерых взял. Можно и поделиться…

Впрочем, ответ в голове созрел довольно быстро.

— Извини, не думаю, что у тебя есть столько денег…

Глава 20

— Только прошу тебя, — со всей возможной убедительностью попросил я. — Веди себя нормально.

Последнее я произнёс уже медленно, практически по слогам. Эри несколько секунд смотрела на меня недовольным взглядом, после чего фыркнула и закатила глаза.

— Как будто у меня есть выбор.

— Выбор есть всегда, — ответил я ей. — Вопрос в том, делаешь ты его сама или его за тебя делают другие.

Намёк она поняла быстро.

Выходные прошли… Ну, прошли и прошли. Чего бухтеть? После нашего небольшого приключения с Коршуновым я вызвал себе такси и поехал домой. Ксюши дома не оказалось. Выходные, а значит, она пропадала на работе в ночную смену. Слава богу, что с новой должностью она в ночь работала с пятницы на субботу и, соответственно, с субботы на воскресенье. Всё. Все остальные дни — только днём, не считая отсыпных.

А вот кто дома был, так эта вечно голодная остроухая чёрная дыра. Когда я открыл дверь и ввалился внутрь, Эри, наоборот, тут же вывалилась из моей комнаты. И первым же делом спросила: «Принёс ли я поесть?»

Вопрос, между прочим, не из разряда обыденных. Как оказалось, эта особа не умела готовить. Вообще. Первая же попытка приготовить хоть что-то сложнее двух кусков колбасы, положенных на ломоть хлеба, заканчивалась катастрофой для нашей и без того многострадальной кухни.

На резонный вопрос, как она вообще жила всё это время, получил логичный ответ. Зачем ей готовить, если за неё это всегда могли сделать другие. Буквально. И нет, я не шучу. Вообще не понимаю, как можно дожить до таких лет, особенно в её случае, и даже не подумать о том, чтобы хоть как-то научиться готовить? Бред.