Афганский рубеж 3

Посмотрел я в бесстыжие глаза этого человека и более иллюзий у меня не осталось. Если ему даже всё равно на наши жизни, на учебно-тренировочные полёты тем более «до фонаря».

В дверь бочки постучались. Это пришёл посыльный со штаба дивизии. Кузьму Ивановича вызывали на совещание.

— Наконец-то! Надеюсь, это по моему вопросу. До вечера, Клюковкин, — сказал Баев, в быстром темпе приводя себя в порядок.

Более задерживаться в «бочке» мне не хотелось.

Вечером, по устоявшейся нелюбимой всеми традиции, личный состав собрался в кабинете предполётных указаний. Очередной виток ворчания от моих подчинённых уже набил оскомину.

— Саныч, ну давай забьём, как мы умеем. Ну его с его указаниями и приказами, — сказал мне Юрис, сидевший рядом.

— Приказы нужно выполнять, а не саботировать. К тому же Кеша так и не выучил всех «ёжиков», верно? — повернулся я к Петрову.

Иннокентий повторял схемы сил, читая «монументальный трактат» по аэродинамике и динамике полёта вертолёта под редакцией Ромасевича и Самойлова. Такое ощущение, что я вижу перед собой ту же книгу, по которой сам учился в будущем в лётном училище.

— Сань, ну может без них? Никак не залазит в голову.

— Кеша, в полёте у тебя голова работает быстрее калькулятора. Представь себя в кабине, и всё пойдёт быстрее.

— Я наверное завтра пойду в кабину учить. Может и правда лучше отложится, — вздохнул Петров.

В кабинет вошёл Баев. На удивление, он не сделал паузу, когда все поднялись с мест, чтобы оглядеть присутствующих. Дал команду садиться сразу.

— Все на месте? — спросил Кузьма Иванович, чей внешний вид был несколько взволнованным.

— Все, — ответил ему Сергей Владимирович Кислицын.

— К полётам все готовы? — уточнил Баев.

— Так точно, — снова взял слово замполит.

Баев выдохнул и вышел на середину класса. Что-то хочет сказать очень важное.

— Завтра прилетает командующий ВВС. Ожидается крупная операция. Так что все свободны. Отдыхайте!

Похоже, что Баеву таки придётся идти с нами на контакт. Обделаться на операции перед командованием он не хочет.

Глава 12

После столь неожиданного решения Баева, личный состав эскадрильи ещё долго обсуждал причины столь большой милости с его стороны.

Вечерние посиделки в беседке рядом с палаткой выдались жаркими на предположения о завтрашнем дне. Особо красноречиво высказывался Семён. Он строил невероятные гипотезы, как завтра захочет перед высоким начальством выделиться Баев.

— Жаль не объявил, когда будем строиться завтра. Перед приездом командующего, комэска заставит всех парадную форму пошить. Никто ведь не брал с собой.

— Рогаткин, от твоих предложений уже голова болит. Вон, техсостав озадачили с утра по самые уши. Вертолёты помыть, форму одежды не нарушать, на обходе командующим стоять как на параде. И всё равно, что надо машины готовить к вылетам, — прервал его Сергей Владимирович.

К замполиту ближе подсел начмед, который сегодня вечером решил только чаем побаловать себя.

— Владимирович, ты не думал по партийной линии решить вопрос? Здесь все тебя поддержат, — сказал Марат Сергеевич.

Собравшиеся однополчане одновременно закивали. Я не сильно разбираюсь в работе замполитов советского времени, но сила партии в некоторых вопросах очень высока. А за Баевым уже есть как минимум два серьёзных косяка. Поведение в Джелалабаде сошло ему с рук быстро, но халатность при гибели наших товарищей пока ещё никто не забыл. Вон, даже начбез новый приехал, чтоб разобраться.

— Что думаешь, Сань? Тебя же вызывал Мальцин после аварии Рогаткина. Про Баева спрашивал? — уточнил Кислицын.

— Спрашивал. Сказал как есть. Сомневаюсь, что у начбеза хватит веса сдвинуть нашего Кузьму Ивановича. Что за тесть у него? В генеральском звании?

Сергей Владимирович замотал головой и засмеялся.

— Бери выше — маршал у него тесть. Совсем недавно получил.

Кислицын сказал, что история с Кузьмой Ивановичем мутная. Причём с первой минуты службы в Афганистане.

— Сами подумайте, на зама командующего, пускай и в качестве начбеза в звании подполковника, назначают редко, — сказал замполит.

— Так что с партсобранием? — снова спросил Марат Сергеевич.

Кислицын задумался, доставая из кармана «резиновый бублик» — ручной экспандер. Как по мне, проводить сейчас такие мероприятия в свете предстоящей операции не самая лучшая идея.

— Пока не будем, — объявил замполит.

На этих словах мы закончили посиделки. Однако, Кислицын меня придержал, собираясь что-то спросить.

— Начбез тебе показывал мой рапорт? — спросил замполит, отведя меня в сторону от входа в палатку.

— Он о нём упоминал. И знаешь, Владимирович, он не особо хочет давать ему ход.

— Либо ему не дают это сделать. Тогда ещё один вопрос. У тебя в штабе дивизии «контакт» остался?

Уж не про Леночку из строевого отдела спрашивает замполит?! Интересное он подобрал название девушке — «контакт». Что-то из шпионских игр.

— Если вы про красавицу из строевого, то мы давно не общались.

— Слушай, попробуй узнать про Баева. Он какой-то рапорт написал на нас. Чтоб нам потом на партсобрании не выглядеть идиотами, лучше знать, что он про лётчиков эскадрильи написал. Про тебя однозначно что-нибудь, да намазюкал.

Нашёл разведчика! Как будто он сам не может выяснить содержание.

С другой стороны, мне самому интересно, почему Баев убегал сегодня в штаб с видом сытого волка, а на вечернем «собрании» выглядел как побитая собака.

— Сергей Владимирович, я и сам вижу, что командир эскадрильи совершает ошибку за ошибкой. И отношение его к коллективу вызывает вопросы.

— Прекрасно. Как узнаешь, мне скажи…

— Но давайте не будем опускаться до действий за спиной этого человека. Тем более, подставлять девушку.

Замполит внимательно посмотрел на меня и молча кивнул.

— Как знаешь. Тогда сходи завтра и узнай судьбу наградных на погибших, — ответил Кислицын.

Хитро! Вижу по глазам замполита, что он увидел мою заинтересованность в информации по рапорту.

Возможно, узнаю, но вот бежать и спотыкаясь, чтобы доложить Кислицыну, не буду.