After 3

– Это парадоксально, но правда: человек, который ненавидит мир - больше всего любим им, - шепчет она, ее глаза блестят и полны слез. Слезы из-за меня, столько слез из-за меня.

– Малыш, - я тяну ее к себе в кресло и она обхватывает меня за талию. Ее руки смыкаются замком вокруг моей шеи.

– Ты самоотверженная девушка, - я зарываюсь лицом в ее шею, почти скрываясь в ее растрепавшихся волосах.

– Впусти их в свою жизнь, Гарри. Жизнь станет гораздо проще, если ты сделаешь это, - она нежно гладит меня по голове. Я так чертовски люблю ее.

– Это не так просто, - мое горло горит, и я чувствую только дыхание, которое могу поймать, вдыхая ее аромат. Это омрачено слабым запахом дыма и огня, который, казалось, переполняет машину, но все равно успокаивает.

– Я знаю, - она продолжает перебирать своими руками мои волосы, и я хочу верить ей. Почему она всегда верит в меня, когда я не заслуживаю этого? Сигнал клаксона вырывает меня из моего мира и напоминает, что мы на заправке. Видимо мужчина в грузовике позади нас не понимает значения уединения.

Тесса слезает с моих колен и пристегивается на пассажирском сидении. Я слышу урчание желудка Тессы. Когда в последний раз она ела? Тот факт, что я не могу вспомнить, подсказывает мне, что это было слишком давно. Я отъезжаю от заправки и плетусь на пустырь через дорогу, где мы спали прошлой ночью.

– Съешь что-нибудь, - я протягиваю ей завтрак. Я подъезжаю к задней части участка, вблизи деревьев, и включаю обогрев. Сейчас весна, но по утрам воздух холодный и поэтому Тесса начинает дрожать.

– Мы могли бы поехать в Ховард, посмотреть страну Бронте. Я мог бы показать тебе мавров, - она удивляет меня смехом, - Что?
– я поднимаю бровь и откусываю булочку с банановым джемом.

– После такой ночи т-ты, - она прочищает горло, - Ты говоришь, что отведешь меня к маврам?
– она качает головой и тянется за дымящимся кофе. Я пожимаю плечами, задумчиво жуя.

– Я не знаю…

– Это далеко?
– спрашивает она, с меньшим энтузиазмом, чем я ожидал.

Конечно, если бы эти выходные не превратились в полное дерьмо, она бы, наверное, была более взволнована и радостна. Я обещал взять ее в Chawton, но мавры, кажутся гораздо более подходящим для моего теперешнего настроения.

– Четыре часа или около того до Ховарда.

– Это долгая поездка, - размышляет она, делая глоток кофе.

– Я думал, ты захочешь поехать, - мой тон суров.

– Я… - я могу точно сказать, что что-то в моем предложении пугает ее. Блять, когда я перестану создавать неприятности для этих серых глаз?

– Почему ты тогда жалуешься?
– я доедаю булочку и беру еще одну. Она выглядит слегка обиженной, но ее голос по-прежнему мягкий и хриплый.

– Мне просто интересно, почему ты хочешь ехать до Ховарда и смотреть на мавров, - она прячет прядь волос за ухо и делает глубокий вдох.

– Гарри, я знаю тебя достаточно, чтобы понимать, когда ты что-то задумал и отдаляешься от меня, - она отстегивает ремень безопасности и поворачивается ко мне лицом.

– Ты хочешь взять меня с собой к маврам, которые вдохновили на “Грозовой перевал”, а не в какое-то место из романа Остин. Я и так на грани, Гарри, - она может видеть меня прямо сквозь все мое дерьмо.

Как она это делает?

– Нет, - вру я. – Я просто подумал, что ты хотела бы увидеть мавров из страны Бронте. Подай на меня в суд, - я закатываю глаза, чтобы не встречаться с ней взглядом, не желая признавать, что она права. Ее пальцы играют с оберткой упаковки для завтрака.

– Ну, я лучше туда не пойду. Я просто хочу пойти домой, - я испустил глубокий вздох и забрал упаковку из ее руки, разорвав обертку.

– Нужно что-то поесть. Ты выглядишь измученной.

– Я так и чувствую себя, - говорит она тихо, скорее самой себе, чем мне. Я подумываю затолкать этого монстра ей в рот, тогда она отнимает ее у меня, чтобы укусить.

– Ты хочешь пойти домой?
– наконец-то спрашиваю ее я. Не желая спрашивать, где именно теперь для нее дом. Она морщится.

– Да, твой отец был прав. Лондон не такой, как я его себе представляла.

– Потому что я все испортил, - она не отрицает, но и не подтверждает этого. Ее молчание, и то, как она остекленевшими глазами смотрела на деревья, толкает меня на то, чтобы сказать ей то, что должен. Сейчас или никогда.

– Я думаю, я должен остаться здесь на некоторое время… - я тихо говорю ей. Тесса перестает жевать, и, повернувшись, прищурившись смотрит на меня.

– Почему?

– Для меня нет смысла возвращаться в Штаты.

– Нет, это не имеет смысла, чтобы оставаться здесь. Почему ты вообще подумал об этом?
– она обиделась. Я знал, что так будет, но что мне остается делать?

– Ну, потому что мой отец-не мой настоящий отец, моя мама врала мне, - я останавливаю себя от того, чтобы назвать ее по имени, - Мой биологический отец сядет в тюрьму, потому что я устроил в пожар в доме матери. Этот как чертов сериал.

– Все что нам нужно-это кучка молодых девушек с большим количеством косметики и минимумом одежды, и у нас был бы хит.

Ее печальные глаза изучают мое лицо.

– Я все еще не понимаю, почему ты хочешь остаться здесь. Здесь, в стороне от меня. Ты этого хочешь? Ты хочешь быть подальше от меня?
– она говорит, выделив последнюю часть.

– Дело не в этом… - начал я, но запнулся. Я не знаю, как сложить свои мысли в слова, - Это всегда была моя самая большая проблема.

– Я просто думаю, что если бы мы пробыли какое-то время порознь, то могли бы понять, что я для тебя. Просто посмотри на себя, - она вздрагивает, но я заставляю себя продолжать, - Мы вляпались в такие проблемы, которые бы никогда не случились с тобой без меня.

– Не смей говорить, ЧТО ты делаешь это для меня, - огрызается она, ее голос, холодный как лед, - Ты соморазрушаешься с их приходом, и это твой единственный мотив.

Я знаю, кто я есть. Единственное, что я делаю-это причиняю боль другим людям, и после я страдаю сам, прежде чем любой желающий может причинить мне боль в ответ. Я ебанутый, так оно и есть.

– Знаешь что?- говорит она, уставшая ждать моего ответа, - Хорошо. Я позволю тебе навредить нам обоим, лишая тебя возможности самостоятельно сделать это, - кладу руки на ее бедра и она возвращается ко мне на колени, прежде чем может закончить. Тесса пытается слезть с меня, царапая мои руки, когда я не позволяю ей двинуться с места.