Агдан. Лунная роза
Шрифт:
Ну а что? Каждой из осужденных досталось по какому-то одному типу французского лакомства, вот ей, судя по всему, эклер, кому-то пирожное или трубочка, но четко каждому по одной штуке в руки. Это только наш стол сегодня шикует. Кроме огромного белоснежного торта нам-то отвалили еще пару подносов с другим угощением, и тут на каждую из нас, сидящей за этим счастливым столом, придется как бы не пять, а то и поболее штук этих разных пирожных, и это, не считая торта!
Так что не удивительно, что большинство других столов, быстро расправившись со своим угощением, периодически бросают завистливые и голодные взгляды
Так что, как ни крути, но именно ей я в какой-то степени обязан новым музыкальным шедевром, который произвел на всех такое впечатление.
– БонСу, – обращаюсь я к командующей разделом белой глыбы, называемой тортом. Киваю в сторону соседнего стола говоря при этом.
– Пусть ЁнГю пригласят к нам за стол, ее надо угостить.
БонСу замирает, но потом понимающе кивает головой.
– Вот надо нам тут кого-то еще угощать, здесь самим мало! – ну понятно, это говорит жадная и вечно голодная жаба, что живет в ЧэИн.
– Тебя забыли спросить! – отвечает БонСу недовольной обжоре.
Одна из девчонок, сидящих с краю, срывается с места и вскоре приходит вместе со смущенной ЁнГю. Ту сажают за стол, и вскоре начинается раздача белых слонов, в смысле кусков торта.
Мне первой положили огромный кусок красивого белого, ммм… пахнет одуряюще, а на вкус…Ооо! … это же просто божественно! Нет слов! Хотя …как там говорил один старый матрос про изысканное старое вино из бочки после свадьбы капитана Грэя и Ассоль, из «Алых парусов»?
По-моему – «Улей и сад!» Типа того, что в его рот впихнули что-непередаваемое по вкусу, ближайшая ассоциация для него это были одномоментно улей и сад. Так что я сейчас практически как тот самый матрос «Секрета», только добавил бы улей, сад и что-то еще ароматное, и невообразимо вкусное.
Да уж, если на меня, который в принципе ожидал подобной феерии вкуса от продукции французских кондитеров, этот торт произвел такое впечатление, то что говорить о слабых вкусовых рецепторах аборигенов, которые только мычали, выражая свой восторг под общую зависть зала.
Но не долго музыка играла, не долго кушала я торт! В столовую вошла заместитель НаБом и подойдя к нашему столу официально заявила.
– Пак ЮнМи, вас приглашают в кабинет директора госпожи НаБом, это срочно…
Вот же блин! – это первые мои мысли. Обломали весь кайф … демоны корейские. Но начальство нельзя заставлять ждать. Встаю, и с сожалением окидываю вкусовое великолепие и довольные лица корейских девушек, впервые попробовавшие изысканные французские десерты. Мимоходом замечаю, что у Пак ЧэИн, порция походу двойная, а лицо человека, который всего в жизни добился, и о большем мечтать уже не будет, потому что просто не о чем. Ладно пусть наслаждается, может она хоть раз в жизни наесться?
А у Шарбьи все лицо в белоснежном креме, и еще улыбка на лице, надо же французские кондитеры похоже творят чудеса. Ее улыбка, это вполне довольная улыбка молодой женщины, а не тот оскал, которым можно пугать маньяков. Наверное, думает какое счастье что я вовремя смылась из банды этой неудачницы ЮЧжон и перешла в такую фартовую группу Агдан-БонСу.
Но в любом случае, тут наестся хватит всему столу за глаза, а после этого пира еще и разговоров будет на пару
месяцев, как же было вкусно и здорово поесть крутых вегугинских лакомств. Такое значимое и знаменательное событие в скучной тюремной жизни. Ну, а я, бросаю грустный взгляд на оставленную половинку моей французской булки.… торта и вздыхаю. Услышав этот вздох, заместительница НаБом все понимает и говорит охране.– Я разрешаю, чтобы порцию торта ЮнМи, кто-то забрал с собой, или оставили на хранение в столовой в холодильнике.
Я киваю все понимающей БонСу, та кивает в ответ, что же, значит вечером удастся посмаковать остатки торта, и это хорошо. Встаю, окидываю эту сладкую гору взглядом, все равно много, очень много. Громко говорю БонСу, так чтобы все слышали.
– БонСу здесь еще много чего остается из сладостей. Угости всех, кто принимал участие в сегодняшнем концерте. Ну там танцевал, читал стихи и прочее. А может и других если что останется угостите, если что, я совсем не против!
После чего встал и пошел к выходу, заметив напоследок ошеломленный взгляд подавившейся Пак ЧэИн, которой похоже стало плохо, от такого глупого и не оправданного расточительства!
Тюрьма Анян. Кабинет начальницы тюрьмы госпожи НаБом. Все те же, кроме отсутствующей заместительницы, но теперь там добавился внук МиРеу, господин Ли ЧанМи.
– Разрешите? – в кабинет заглядывает заместительница начальницы тюрьмы ДаХе и бодро рапортует.
– Заключенная Пак ЮнМи по вашему приказанию доставлена!
– Не доставлена, а приглашена. – заметив недовольство на лице ветерана, поправляет своего зама госпожа НаБом, и та поправляется, своеобразно.
– Так точно! Заключенная Пак ЮнМи по вашему приказанию приглашена!
НаБом, махнув своему заму рукой говорит.
– Пригласи ее сюда, а сама останься в приёмной…
– Можно? – в кабинет входит ЮнМи, после чего начинает представление.
– Заключенная … - но ее прерывает, замахав руками НаБом, сказав при этом.
– Знаем мы тебя ЮнМи, не представляйся, тут с тобой хочет поговорить уважаемый господин Ли МиРеу.
Поворачиваюсь к уважаемому человеку, кланяюсь.
– Рада вас снова видеть господин Ли МиРеу!
– Садись ЮнМи. – бодрым голосом отвечает тот и показывает на стул напротив себя.
Начальница молча кивает, на молчаливый вопрос ЮнМи. Присаживаюсь. Наконец МиРеу начинает.
– ЮнМи, мне сегодня рассказали о твоем творчестве. Что сказать я впечатлен и потрясен твоими успехами и талантами. И сильно удивлен, что человек, который так много сделал для нашей страны в конце концов оказался в тюрьме. У меня не так много времени, к сожалению, но расскажи пожалуйста главное, что меня сейчас интересует, как ты вообще оказалась тут?
– Спасибо вам огромное господин МиРеу! – отвечаю я.
– Спасибо за то, что высоко оценили мое творчество. Ну, а что касается того, как я оказалась в тюрьме, то дело было так….
В общем все рассказал, даже язык заболел немного при этом. Все, историю моих заключений, что говорится от «А» до «Я». Небольшая пауза все молчат, даже НаБом, которая тоже наверняка не знала всех тонкостей в этом моем деле о которых я только что рассказал. Наконец паузу прерывает ветеран корейской войны.
– Скажи ЮнМи, а то, что ты была это время в монастыре Пеннен, кто это может подтвердить?