Агент Их Величеств. Часть 2

Когда старый грех первого колдуна настигнет его

И новое солнце украдёт жизни, чтобы возродить свой истлевший прах

Когда мёртвые вернутся к родным очагам и сердца их возрадуются

На трон воссядет Белый Король

Печальный, всесильный и безумный

И когти его будут терзать этот мир до тех пор

Пока не откроются перед ним двери Белого Шпиля

После чего мир сей прекратит быть»

Фигаро прочёл эти строки несколько раз, в какой-то момент вдруг поняв, что декламирует их вслух.

– Тройка! Две двойки! Шут! Нате, Ноктус, жрите. Сто очков. И пятьдесят за слово, да плюс бубна – двести. Всё, теперь нос к носу идём... Да, Фигаро, я уже думал над этим предсказанием. А к предсказаниям оракула с работающими мозгами я бы прислушался, особенно учитывая биографию этой Сабрины. Хотя, если честно, я поначалу думал, что этот старый грех первого колдуна – Демон Квадриптиха.

– А сейчас? – Следователь аккуратно закрыл книгу и положил потрёпанный томик на колени. – Почему нет? Вроде, по смыслу похоже.

– Да? – Артур хлопнул колодой по ладони, и принялся тасовать карты. – А почему это Демон Квадриптиха – мой грех? Он, по уму, был нашим общим грехом, грехом всей Великой Четвёрки. Да и то: как Демон связан с новым солнцем, что украло жизни, чтобы возродить свой истлевший прах?

– Кстати! Название. Новое Солнце. Вы...

– Ни сном ни духом. – Ноктус, внимательно следивший за ловкими пальцами Артура, поднял бровь и поцокал языком. – Названия для таких дел придумывают по ходу пьесы, и будь я проклят, если в тот момент я думал о Сабрине Вейл. Но даже если списать это на игры подсознания, то фраза про мёртвых и родные очаги... – Куратор покачал головой. – Думаю, что мы входим в активную фазу исполнения последнего пророчества Сабрины.

– И вас это не пугает?

– Пугает до чёртиков. Но знаете что хорошо в пророчествах?

– Описанное в них можно предотвратить?

– В точку! – Ноктус хлопнул в ладоши, и, протянув руку к колоде, выудил карту. – Ха! Крести! Готовьтесь, великий колдун, сейчас я прибью вас за уши к стенке... Но я не буду врать, что вся эта история меня не пугает. Я редко сталкиваюсь с реализацией пророчеств о конце света.

– Знаете, что ещё обидно? – Артур принялся раздавать карты, залихватски щёлкая пальцами. Карты идеальными веерами падали на невидимую поверхность силового поля, которое колдуны использовали вместо стола. – Я в пророчестве просто первый колдун. А этот тип – Белый Король. Ещё и всесильный. Каково, а? Обидно, вообще-то. Ну да хрен с ним, идём дальше. Упомянутый Белый Шпиль это, понятное дело, Белая Башня, тут двух вариантов быть не может. Но я, если честно, даже не знаю, как можно вынудить меня открыть её двери для гениального психопата без тормозов.

– Башня может уничтожить мир?

– Вообще-то, нет. – Артур хлопнул колодой по «столу», взял свою раздачу и поморщился. – Там куча защит; прямой приказ типа «уничтожь Землю» Башня просто проигнорирует. Также нельзя приказать ей, скажем, превратить весь атмосферный кислород в фосфористый водород. Это умное устройство. Вот только этот наш Белый Король тоже, увы, далеко не дурак... Ну-с, Ноктус, сетовать мне не на кого – сам раздавал. Поэтому давайте-ка мы с вами сходим в трефу...

– Самое худшее в том, – куратор «хватанул» карты Мерлина, покрыв десяткой артуровские двойку и пятёрку, – что у нас нет, толком, ничего. Ни подозреваемого, ни мотива. Улики да, улик у нас целая гора, да только что с ними делать...

– А устройство...

– Прибор будет отправлен в исследовательский центр Отдела, тщательно изучен и спрятан в самый дальний угол самого тёмного и глубокого хранилища. Это дрянь, Фигаро. Хуже ритуала «Мортис Сиренити», хуже Обсерватора. Вечная жизнь за чужой счёт, а построить эту проклятую машинку можно в гараже. Я «серым» с ОСП-шниками даже копии не передам.

– Чего он добивается?.. – Артур дёрнул себя за бороду, нахмурился и ловко всучил Ноктусу две бубновых дамы и тройку – мерзкая комбинация для выбивания козырей. – Вот чего я никак не могу понять. Отомстить мне? Допустим. Отложим пока в сторону вопрос «за что?». Просто допустим. Но это странная месть: дурацкие записочки, человек со стёртой и переписанной памятью, яд, который я изобрёл... Он словно показывает: глядите, я могу колоть орехи королевскими печатями и жарить сосиски в пасти дракона. Ну, можешь. И что теперь?

– И этот прибор, дети в колбах, их родители... – Ноктус покачал головой, и, скривившись, отдал Артуру трефового туза. – Удивительное пренебрежение... да вообще всем. Он ведёт себя... вы ведь воевали, Фигаро, да?.. Постоянно забываю, извините... Ну, вот как офицер Рейха в городском музее: гобелены в камин, шкафы с экспонатами – к окнам, на башне оборудовать пулемётную точку. Твори дичь, мы здесь проездом, если коротко.

– Что наталкивает меня на другую мысль. – Следователь с интересом наблюдал, как Мерлин Первый выбивает из рук куратора карты, которые ещё минуту назад казались пачкой беспроигрышных билетов. – А что если он действительно... ну... не отсюда? Артур, вы же путешествовали по... всяким другим местам. Что, в таком случае, мешает кому-нибудь оттуда попасть сюда? Вы в этих своих путешествиях, небось, по головам немало прошлись. Вот и заимели недругов.

– Во, – Артур назидательно поднял палец, – не отрывая взгляда от карт, – я же говорил, что работа в Особом Отделе пойдёт вам на пользу, Фигаро. Умнее она вас не сделает, но на масштабы мышления точно повлияет позитивно... Хвалю, хорошая теория. Но нет. И дело не в том, что в своих путешествиях я всегда был паинькой – как раз-таки наоборот. Дело в другом: отследить такие путешествия невозможно. Это не под силу никому вообще. Помните, как Луи де Фрикассо объяснял вам устройство вселенной? Никому не найти меня среди бесконечного множества альтернативных Артуров. И это я уже не говорю о том, что место, откуда я привёз сюда технологии таких путешествий, бесславно кануло в небытие. Конечно, ничего нельзя полностью сбрасывать со счетов, если речь идёт о бесконечном инварианте, поэтому вашу теорию берём на карандашик. Но я, повторюсь, считаю этот вариант маловероятным.

– И что дальше? – Фигаро невольно усмехнулся, глядя то, как Ноктус ловко сыграл «в Шута» – взял Артура на чистый блеф, потому как Шута-Джокера у него на руках и в помине не было.

– Дальше? – Куратор довольно забрал пару трефовых королей Мерлина и тут же зашёл с девяток. – Дальше я буду разгребать весь этот... этот... не могу подобрать приличного слова, извините.

– Можете использовать неприличные, – вздохнул Артур, добирая карты из колоды, – мы не против.

Ноктус использовал. А потом ещё раз использовал, витиевато пройдясь многоэтажным матерком вдоль по улочке, упомянув в своей тираде бюрократов ОСП, бумажную тягомотину Отдела, который вместо бюрократии страдал своеобразной учётной истерией, требовавшей описать каждую щепку с места любого инцидента в трёх томах и пяти фотоальбомах, несколько раз нелестно упомянул Белого Короля из пророчества, и зачем-то отсыпал щедрой горстью Сабрине Вейл, хотя следователь так и не понял, в чём именно провинилась несчастная колдунья.

– ...и в бабушки душу его мать! – Ноктус, отдыхиваясь, вытер пот со лба дрожащей рукой, срезал Мерлина сразу на три жирные взятки, и принялся тасовать «левый отбой». – Вот как-то так. А вы, господин Мерлин вместе с моим подопечным, господином Фигаро, сегодня же отправитесь в Нижный Тудым, где будете сидеть тише воды ниже травы. Не отсвечивать. Не устраивать локальных Армагеддонов. Не призывать Могуществ малого ключа. Удите рыбу, пейте водку, отдыхайте и ждите отмашки лично от меня. Пока этот Белый, мать его, Король на свободе... Впрочем, думаю, вы и сами всё понимаете.

– Понимаю. – Следователь вздохнул.

...Над озером опять с шумом пролетели утки, поднялись выше, потом ещё выше, выстроились в неровный клин, и рванули куда-то в сторону низкого растрёпанного солнца. Ветер пробежал по воде, оставив за собой мелкую рябь, и в лицо Фигаро пахнуло свежестью – настоящей, холодной, зимней, от которой сводит зубы. Холмы вокруг всё так же хмуро чернели, косясь из-под своих снеговых шапок, но теперь их вид вызывал мысли не о смерти и окончательной энтропии, а о санках. Простых деревянных санках с полозьями смазанными нутряным салом, на которых так удобно таскать валежник для печи, а то и просто упасть на них животом и – у-у-у-у-ух! – рвануть вниз по склону. Да хоть бы и вот с такого холма.