Агентство "Лилит". Сказка об обречённой царевне

— Монсиньор, — я старалась, чтобы мой голос не дрожал от гнева. — Вы верите преступнице, причастной к гибели историка Джеймса Лестера. Кое-какие доказательства у меня есть, и я вам их предъявлю. И клевету на эту девушку Доримена дан Линкс возводит как раз потому, что Диана случайно узнала историю гибели Лестера. Кроме того, по словам близкого друга Дианы, она отвергла домогательства Доримены дан Линкс, так что у той имеется не одна причина сводить счёты с леди Лавальер…

— Теодора, я никому не верю на слово, — мягко перебил магистр. — Всё это требует тщательного расследования. Слишком много странных событий так или иначе связано с леди Дианой, поэтому проигнорировать слова Доримены дан Линкс я не могу. Как не могу проигнорировать и сообщения нескольких анонимов о твоём участии в авантюрах леди Лавальер. Возможно, я бы проигнорировал эти доносы, не знай я о твоём даре. А об этой девушке вообще рассказывают много странного. В том числе её близкая подруга, да и вся эта семья, которая давно её знает. Они считают, что от неё можно ждать чего угодно.

— Эта девушка просто чересчур импульсивна, а такие всегда подставляются. В отличие от тихушников вроде её близкой подруги, которая без зазрения совести строит карьеру на чужом открытии. На открытии, которое урмиане отняли у Джеймса Лестера. Они поспешили убить его, пока он не сделал заявление. У юной леди Лавальер доброе, благородное сердце. Она считает, что способна спасти всех, кто попал в беду, а если спасать уже поздно, то хотя бы восстановить справедливость. Уверяю вас, монсиньор, все эти зловещие истории с гробницей Анхесептамон — не её вина. Она случайно узнала то, что не должна была знать, и теперь в опасности. Вам известно, как мстительны и безжалостны урмиане.

— Да, — кивнул Гедеон Фалкао. — Более того, у Храма давно есть подозрение, что урмиане практикуют выход за грань. Я не исключаю, что они причастны ко всем этим тайнам гробницы Анхесептамон, но интуиция подсказывает мне, что Диана де Лавальер вовсе не такая наивная и невинная жертва обстоятельств, какой ты стараешься мне её представить. Теодора, кто бы ни начал эти игры со временем вокруг гробницы Анхесептамон, твоё содействие в этом деле было бы очень кстати.

— Вы как всегда можете на меня рассчитывать, монсиньор, но мне хотелось бы, чтобы Храм поделился со мной сведениями, которыми я не располагаю. Уверена, Храм знает не только о существовании одной очень секретной лаборатории урмиан, но и о том, где она находится.

— У нас есть предположение, где она может быть. На территории частного владения лорда дан Хорна. Этот урмианин пробрёл остров Кинта пару лет назад… Да, это в опасной зоне, рядом с Тартаром. Океанология — одно из увлечений Хорна, так что на его острове построен целый исследовательский центр по изучению глубоководных тварей, включая аскиров. Они изучают их как в естественных условиях, так и в лабораторных. Они их периодически отлавливают. Остров и океан в радиусе километра вокруг Кинты постоянно окружён силовым полем. Вся эта площадь является частным владением Хорна, и запретить ему огораживать свою частную собственность мы не можем. Тем более что океан в том районе является зоной, запретной для купания, подводного плавания и мелкого судоходства, а люди, как известно, часто нарушают правила, даже когда это опасно для жизни. Эту часть океана всё равно пришлось бы накрывать полем, и королевству даже выгодно, что Хорн взял это на себя. Верхний защитный купол убирают, лишь когда на остров кто-нибудь прилетает, а бывает это нечасто. Все, кто работает в океанологическом центре Хорна, живут на острове. Никаких других лабораторий на Кинте нет, но они вполне могут быть под водой. Однако мы не можем туда попасть. Силовое поле окружает эту часть океана не только на поверхности, но и под водой. Хорн заявил, что это ограничивает передвижение аскиров. Находясь за подводным ограждением, они не отплывают далеко от Тартара. Они вообще-то и так от него далеко не отплывают, но помешать Хорну хозяйничать в его владениях мы не можем. Нашим людям так и не удалось провести подводную разведку в районе Кинты, но судя по съёмкам, сделанным с большого расстояния, и ещё кое-каким данным, там есть подводные сооружения весьма внушительных размеров. Где Кинта, ты знаешь. Только ты можешь пройти сквозь силовое поле и прогуляться там под водой.

— Наверное, проникнуть в эти подводные сооружения можно из лабораторий на острове. — Я произнесла это небрежно, чтобы магистр не догадался, как мне не хочется путешествовать под водой. Даже в неполном тайминге. Чего я только ни делала, чтобы избавиться от этой фобии, и я способна преодолеть свой страх, и всё же по возможности стараюсь избегать погружения в морскую бездну.

— Боюсь, что нельзя, — покачал головой магистр. — Нашим людям удалось проникнуть в островной научный комплекс, и они его неплохо изучили. Никаких мини-порталов. А если таковые и есть, то найти их очень трудно. Ты можешь пойти таким путём, но, боюсь, это займёт больше времени, чем если ты сразу займёшься подводными поисками. Наши люди выяснили, что работники исследовательского центра Хорна периодически погружаются в батискафах и маленьких подлодках. К подводным исследованиям у них допущены только проверенные люди. Лишь одному из наших агентов под прикрытием удалось добиться участия в подводных работах, о чём он нам сообщил. Больше мы от него никаких сообщений не получали. Больше мы вообще сэра Хэмптона не видели.

Магистр нахмурился и пару минут молчал.

— Насколько я понимаю, ты способна перемещаться невидимо. И можешь быть неуязвимой для окружающей среды.

— Всё так, монсиньор, но это непросто. На случай, если меня выбросит в полный тай… Если я не смогу слишком долго оставаться невидимой и неуязвимой, мне нужен костюм для глубоководного плавания.

— Его доставят, когда скажешь.

— Желательно немедленно. Во всяком случае, как можно быстрее.

Гедеон Фалкао вскинул брови, потом кивнул и, нажав кнопку на браслете, отдал все необходимые распоряжения, после чего мы открыли в интернете карту, чтобы я уточнила координаты острова. Магистр казался невозмутимым, но я чувствовала — он хочет задать мне какой-то вопрос. Он задал его перед самым уходом.

— Меня радуют твоя готовность и мобильность, но… Скажи, Теодора, у тебя тут личный интерес?

— Не буду отрицать, монсиньор.

— Я давно знаю о твоих… предпочтениях, но… Боюсь, в данном случае ты рискуешь нажить большие проблемы.

А то я не знаю.

— К тому же эта девушка… Теодора, — непривычно мягкий тон говорил о том, что магистр пытается подсластить пилюлю. — Если вдуматься, она ещё опасней всех этих воинственных сверхчеловеков с их машиной времени, если, конечно, она у них есть. Её сила, её власть над временем и пространством не может не внушать страх. Особенно учитывая её незрелость. Такой дар не может оставаться без контроля…

— Я не позволю превратить её в подопытную крысу.

Я не только выдержала пронзительный взгляд Гедеона Фалкао, но и заставила его отвести глаза. Вы должны считаться со мной, монсиньор. Возможно, теперь я ваше единственное оружие против урмиан. Он не мог этого не понимать и ничем не выдал своего гнева. Впрочем, похоже, он его и не испытывал. Его взгляд стал грустным… Даже каким-то пустым. На мгновение я увидела перед собой не подтянутого, моложавого магистра Ордена тамплиеров, а старого человека с душой, похожей на кладбище давно отгоревших страстей. Я знала, что он понимает меня и сочувствует мне. И знала, что в случае чего способен принести и меня, и Диану в жертву своему долгу. Как уже принёс в жертву многих, включая самого себя.

— Снаряжение доставят минут через десять, — устало произнёс магистр. — Удачи, леди Теодора Лайен.

Глава 10. В окрестностях Тартара

Я всё же решила сначала перенестись на остров. Вдруг там прямо сейчас готовятся к погружению. Тогда я смогу попасть в подводную лабораторию на подлодке или в батискафе. Чёрта с два! Остров Кинта казался вымершим. Оглядевшись, я поняла, что первое впечатление обманчиво. В окнах зданий, окружённых вечнозелёным кустарником, мелькали фигуры в серых халатах. Там царила бурная деятельность, а для подводных исследований сегодня была явно не та погода. Штормило прилично. Надо ли говорить, что настроение моё от этого не улучшилось. Я представила себе, что погружаюсь не просто в тёмную бездну, а в бездну, где все эти тонны воды пришли в движение и готовы перемолоть меня, словно гигантские бесформенные жернова.

"Терри, не драматизируй, — приказала я себе. — И не преувеличивай опасность. В неполном тайминге тебе ничего не грозит. В конце концов, в сам Тартар тебе погружаться не придётся".

Уж не знаю, что за остроумец назвал эту впадину на дне океана Силенциум Тартаром. Говорили, что глубина там примерно такая же, как в знаменитой Марианской впадине одного их океанов Терры-I, а твари, живущие в Тартаре, так же причудливы, как и обитатели Марианской бездны. Только вот в Тартаре водились ещё и весьма опасные хищники, которые могли плавать на той же глубине, что и здешние акулы, мало отличающиеся от терранских. При всей своей маневренности они почему-то чаще других обитателей океана становились жертвами глубоководных охотников. Гигантские ящерообразные аскиры и впрямь казались порождениями Тартара — бездны, где, согласно древним мифам, водились самые страшные чудовища, внушающие ужас даже олимпийским богам. Аскиры убивали электрическим зарядом, выбрасывая свой змееподобный язык на два метра. К счастью, подниматься из своей бездны они могли ненадолго, иначе океан Силенциум весь превратился бы в опасную зону. Пока опасная зона была лишь в радиусе километра вокруг острова Кинта. Долгое время он принадлежал известному ателланскому промышленнику Берту Ульриху. Начавшийся пару лет назад кризис сразу сильно ударил по его бизнесу, и Ульрих продал остров аристею Дэвиду дан Хорну, что вызвало бурное недовольство общественности. Все знали, что урмиане захватили уже несколько миров, постепенно скупая там земли и акции крупных компаний. Ходили даже слухи, что именно урмиане подстроили неудачную сделку, едва не разорившую Берта Ульриха, а за остров они предложили ему столько, что он в своём тогдашнем положении просто не смог отказаться. Похоже, остров Кинта был очень нужен урмианам. Едва лорд дан Хорн занялся его обустройством, как в том районе стали пропадать пловцы, ныряльщики и даже маленькие суда. Часть населения, активно протестующая против присутствия на Ателлане урмиан, надеялась воспользоваться этим фактом, чтобы остановить урмианское вторжение (этот термин придумал журналист Генри Сойер, погибший полгода назад при загадочных обстоятельствах), но лорд дан Хорн заверил взбудораженную общественность, что непременно разберётся в происходящем. Оказалось, что причина гибели людей и многих морских обитателей тех мест — глубоководные позвоночные весьма древнего происхождения, которым в последнее время почему-то стало тесно в океанской впадине Тартар. Ещё лорд дан Хорн заявил, что намерен открыть на Кинте научный центр, где соберёт лучших океанологов планеты. Он оградит опасную зону силовым полем, а работники его исследовательского центра займутся изучением и глубоководных тварей, и океанского дна в том регионе. Возможно, аскиры стали выплывать на поверхность, потому что условия их обитания изменились не в лучшую сторону, и, возможно, тут имеют место тектонические процессы, в природе которых стоит поскорей разобраться.

Аскиров я увидела сразу, как только оказалась в подводном царстве. Самое забавное, что парочка этих плавучих драконов подействовала на меня успокаивающе. Во-первых, я уже не чувствовала себя здесь одинокой, а во-вторых, они излучали столько света, что я смогла сразу разглядеть справа от себя темнеющие в зеленоватой толще воды сооружения, чем-то похожие на затонувшие средневековые замки. Я вдруг подумала о том, что когда-то давно здесь был большой остров, где процветало богатое королевство и люди дружили с разумными драконами. И вот в один ужасный день остров погрузился на дно океана, как это произошло с терранской Алантидой. Драконы спасали людей и уносили их в безопасное место. Те же драконы, что не успели спасти своих хозяев, долго искали их, ныряя и погружаясь в воду всё глубже и глубже. В конце концов они поняли, что могут дышать под водой и поселились здесь, охраняя затонувший мир, где они когда-то были счастливы.