Академия "Алмазное сердце"

— Как ты узнал? — шептала Корнелия, словно не слыша того, что сказал Аргент. — Как ты узнал?!

— Мне стоило только увидеть, — произнес он веско, — как Корнелиус открывает Вседверь, и картинка сложилась. И ты, — он с усмешкой глянул на нее живот, на тонкую талию, стянутую корсетом, — пуста. Нет уже ребенка. Ты затем его и убила, что живой человек мог бы отказаться подчиняться тебе, вырастая и взрослея. А у мертвого нет выбора. Он вызван из небытия твоей злой силой. Он будет делать то, что ты прикажешь ему, Королева Монстров.

Он уверенно шагнул к женщине, его пальцы сомкнулись на ее тонком запястье. Грубо, одним движением Аргент вырвал из ее руки нож, и Корнелия вскрикнула, когда он оттолкнул ее.

— Все, — уверенно произнес Аргент. — Не будет больше у тебя Вседвери. Не будет наследника-некромага. Я вырвал твое жало, змея.

С ревом накинулась на него Корнелия, и сначала Уне показалось, что женщина так сильно толкнула Аргента, что он покачнулся. Но тут послышался зловещий скрежет, словно крошились кости, дробились камни под непосильным грузом, и Аргент, отпихнув от себя женщину так, что она слетела с моста и упала в высокую темную траву, прижал к груди руку.

Пальцы его в свете луны быстро окрасились чем-то темным, текущим по ладони, и Демьен, заорав, выскочил из кустов.

— Ранила! — в ужасе орал он. — Ножом Неправды ранила!

В этот миг мир вокруг них троих снова завращался с бешенной скоростью, и Уна потонула в его пестром водовороте.

Глава 21. Письмо из прошлого

Очнулась Уна в своей комнате и долго не могла понять, где она и как сюда попала.

Последнее, что она помнила — это полная луна над королевский садом и изумленного Аргента, рассматривающего расплывающееся кровавое пятно на пальцах.

Как она попала в свою комнату? Упала в обморок и ее перенесли сюда Дерек и Демьен?

Она откинула одеяло, подскочила и замерла — на ней была надета ночная рубашка, все еще пахнущая свежестью. Надели на нее рубашку?! Дерек и Демьен? Да вот еще! Они просто уложили бы ее в постель, но переодевать не стали бы!

Припомнился Уне и крик Демьена, полный ужаса — «ранила Ножом Неправды!» — и девушка поняла, что ужасная ошибка, которую совершил Аргент, повлекла за собой непредсказуемые последствия.

Уна принялась лихорадочно сдирать с себя ночную рубашку и внезапно больно, глубоко уколола палец, до крови; яркая капля шлепнулась на белую ткань и расползлась, быстро пропитывая волокна.

Уна ойкнула, быстро облизнула палец, рассматривая ткань в поисках того, что могло так больно ее ранить. В утренних лучах она рассмотрела золотую кочергу, приколотую под рюшами и оборками к ее ночной одежде.

— Вот так поворот, — пробормотала она, с изумлением рассматривая королевский орден.

Она точно помнила, что эта вещица оставалась на пажеской куртке, и сама перепрыгнуть на ночную рубашку уж никак не могла… Или могла?

Собрав мысли, попытавшись немного успокоиться, Уна присела на постель и оглядела все кругом. Комната слегка отличалась от той, к которой она привыкла. Какие-то детали, мелочи, ничего существенного, но Уна поняла, что это не та комната, в которой она проводила столько времени!

С криком подскочила она с постели и кинулась к шкафу, распахнула его дверцы — ее белое атласное платье, утерянное в королевском дворце, взамен которого ей пришлось надеть пажеский наряд, было на месте, и белые атласные туфли тоже.

И в самом темном углу стояло то, чего быть здесь никак не могло — роскошный ларец из розового дерева, тот самый, в котором Алый Король преподнес ей ее серебряные крылья. С замиранием сердца Уна откинула крышку, утренний свет заиграл на серебряных пластинах и на блестящей поверхности зеркальца, отнятого у Корнелии… Вот уж на самом деле странная вещица! Казалось, потерять ее невозможно, она следует за хозяйкой как привязанная! Интересно, почему у Корнелии это получилось? Не оттого ли, что она сама пожелала избавиться от него? И что? Так она разорвала чары, связывающие вещь и хозяйку, или попросту волшебная вещица обиделась? Размышляя над этим, Уна призвала свою серебряную техноброню, и она привычно заняла свое место на ее теле, пряча ее наготу под блестящей металлической чешуей. Волшебное зеркало было отправлено в карман и для надежности прикреплено к поясу на бисерный истертый шнурок. Так надежнее.

Наспех одевшись и причесав огненные косы, она выскочила из комнаты и нос с носом столкнулась с Демьеном, злым, как черт. Кажется, его даже потряхивало от ярости, и на груди его поблескивала золотая кочерга.

— Ну! — прошипел он, стискивая кулаки. — Видишь?! Видишь, к чему привела ошибка Аргента?!

— Что с нами, — только и смогла проговорить испуганная Уна. — Где мы?

— Какой правильный вопрос! — воскликнул Демьен. Казалось, он едва не плакал от досады, и Уне почудилось, что он ощущает себя беспомощным и обманутым. — Где мы! Аргент сменил реальность. Наш мир, тот, к которому мы привыкли и который сами отчасти выстроили, создали, исчез! Нужно же было думать… да, обычное оружие не проткнет алмазную броню, но Нож Неправды пронзит что угодно — и даже небо, и от него отрежет кусок…

— А Дерек где?! — ужаснулась Уна, оглядываясь по сторонам. Ей вдруг на миг показалось, что Дерек исчез из этого мира, куда их забросило волшебство Ножа, и этот, новый мир, показался ей незнакомым и враждебным. Проходящие мимо студенты были ей совершенно незнакомы, кто-то окликнул ее и напомнил, что в среду у нее пересдача Волшебных Правил, и Уне показалось, что все, что у нее было, все, чего она добилась, вдруг обратилось в прах и исчезло, и ничего нет, и все нужно начинать сначала…

— Да, наш безупречный моралист, — сквозь зубы протянул Демьен, так же затравленно оглядываясь по сторонам. — По моим подсчетам, с ним тоже все должно быть хорошо… Твоя броня же при тебе?

— Да! — радостно воскликнула Уна. — Но как это может быть?!

Демьен удовлетворенно кивнул, продолжая взглядом выискивать Дерека в толпе проходящих мимо студентов.

— А ты думала, — высокомерно процедил он, — я тебе просто золотую побрякушку подарил? Кочерга — орден, защищающий тебя. Она не позволила стереть твою память. Наш старый, привычный мир и все, что нам дорого держится теперь на нас — трех ниточках. На трех кочергах. Или мы вернем его, или…

— Или что?!

— …или постепенно все позабудем, и этот мир станет нашим, — яростно ответил Демьен, яростно долбанув в стену кулаком.

— Может, это ничего страшного? — осторожно произнесла Уна. — Ну, в общем-то, ничего не поменялось…

;- Ничего?! — воскликнул Демьен, сверкая злыми глазами. — Ничего?! Моя Виолетта. Я не знаю, кто она и откуда. Ее нет в этой реальности, понимаешь?! И там, под вишней, ее тоже нет — Аргент ведь отобрал Нож у Корнелии, а значит, она не смогла призвать Корнелиуса, и он не наполнял озеро чужим даром. А ведь я обещал ей вернуться…

Демьен снова со злости долбанул по камню, делая больно себе, разумеется, а не безмолвной стене, а Уна про себя подумала, что здесь, в этом мире, его обещание неактуально, и неизвестна Виолетта не то, что не обидится оттого, что принц его не выполнил — она его даже не слышала.