Академия для наследников

– Я сделал. Но мой проводник волею судьбы, воплощенной в твоем лице, внезапно куда–то исчез, – честно развел парень руками.

Эвангелион хмыкнул:

– Тебя не мешало бы вместе с Генваром и Иссиром домой отправить, Амон – практиковаться в управлении подчиненным духом. Правила едины для всех: в аудиториях мы не призываем потусторонние сущности. Для этого существуют тоннели. И вам, как некромантам третьего курса, стыдно было вести себя как маленьким несмышленым детям. Хотели понравиться девушке – стоило пригласить ее на свидание. В вашем случае – под землю, – насмешливо глянул уже на меня преподаватель, а я, вспомнив темные коридоры, снова поежилась. – Не отправил только потому, что ты Пирожка использовал во благо, для защиты. Но с вызовом задача будет такая же, как и у двоих отстраненных – я надеюсь, это понятно, Амон?

– Предельно, – проворчал блондин.

– Морин, вы согласны сегодня слушать версии моих уважаемых студентов о том, что вам следует знать перед началом обучения? – казалось, мужчина еле сдерживается, чтобы не рассмеяться в голос, такой забавной казалась ему ситуация, при которой парни любыми доступными способами пытались уклониться от задания.

Я подумала с минуту, потом нерешительно поинтересовалась:

– А как же…тесты?

– Тесты? – удивился Амон. – Какие еще тесты?

– Ну…для выявления моих способностей к некромантии, – замялась я. – Или их отсутствия.

– Вы прошли самый главный и решающий вашу судьбу экзамен, – добродушно улыбнулся Эвангелион. – Ни один маг, кроме некроманта, сущностей из потустороннего мира видеть не в состоянии. Поэтому я и просил вас внимательно рассматривать на занятии то, что, возможно, произойдет. Но, как видите, проверку вам устроили сами студенты. И вы прошли ее с блеском.

Я не знала, радоваться или огорчаться новости, преподнесенной стором. С одной стороны, новые знания всегда пригодятся, ведь, как ни крути, некромантия – широкий раздел магии, который не каждому был по плечу. С другой – подтверждалось мое необычное происхождение. А это могло значить только одно: корни кого–то из моих родителей уходили за магический барьер, в дикие земли. От осознания этого факта почему–то стало жутко. Но расстроиться окончательно мне не дал веселый окрик кого–то из ребят:

– Открытый урок объявляю открытым! Покажем нашей девочке, на что бывают способны некроманты! – и все студенты, не сговариваясь, тут же расхохотались, и мне их настроение тоже передалось. Кажется, если все пары на факультете Смерти окажутся такими душевными, я сама стану уделять им больше времени, чем целительству. Амон, не церемонясь, поднял меня со стула и закружил в объятиях, потом перенес к остальным парням, и до безумия приятно было видеть открытые улыбки обступивших меня парней. Наверное, обрадовались новому члену группы. Наверное, еще и тому, что он оказался девочкой. А может, просто сами по себе изначально были добродушными малыми.

– Ну что ж, вижу, Морин вы приняли со всей ответственностью, – не изменяя насмешливому тону, заметил стор Эвангелион, и я взглянула на него поверх голов остальных.

Сейчас, возвышаясь над студентами, он был совсем не похож на другого себя. Такого, к которому я привыкла за несколько дней после случая в оранжерее. Хмурый некромант уступил место лукавому мужчине, а улыбка донельзя преобразила черты лица. И вообще создалось ощущение, что стор разом скинул несколько лет. Мне даже показалось, что с Амоном и остальными ребятами у них не такая уж и большая разница в возрасте. Что–то кольнуло в сердце, отчего–то стало тепло на душе. Только вот что?..

Кажется, мое пристальное внимание заметили. Во всяком случае, понимающее выражение лица меня сильно смутило. Да еще замечание о том, куда парням из группы стоило сводить девушку на свидание…но я отбросила эти мысли, как только внимание привлекло действо, связанное с фигурой некроманта. Дело в том, что она, как и за несколько минут до этого, снова засияла. И тут уж я не смогла отвести глаз, поскольку одним светом дело не ограничилось.

Капля за каплей, сияние тянулось с одежды Эвангелиона к навершию посоха, выполненному в виде трех переплетенных между собой змеиных голов, соединяющих языки в единое целое. Потом образовало небольшой светящийся шарик, который заметила не только я, но и стор Эвангелион. С удивленным выражением лица мужчина следил за тем, как облачко света медленно приближается ко мне. Когда оно зависло на уровне глаз, я невольно вздрогнула и отпрянула, чем удивила окружающих меня некромантов: они, похоже, ничего из этого не видели. А облачко…видоизменилось и приняло форму маленькой женщины с крылышками.

Одета она была в легкое коротенькое платьице зеленого цвета, смотрела на меня с недоверием своими глазками–пуговками. Длинные каштановые волосы, собранные в косу, трепетали от неуловимого движения крыльев, ножки были обуты в причудливые витые туфельки. Красота неописуемая, подумалось мне. И где только таких берут, неужели в потустороннем мире?

Не зная, что в такой ситуации стоит предпринять, я робко улыбнулась – от улыбки ведь уходит настороженность. А потом протянула руку ладонью вверх, предлагая незнакомке отдохнуть. От неожиданности женщина сразу же плюхнулась в подставленные импровизированные объятия, уставилась на меня изумленным взглядом и тоненько пропищала:

– Ты что же, и меня видишь?!

– Вижу, – тихо подтвердила я, не понимая, чем может грозить знакомство с необычной и на первый взгляд безобидной дамой.

Лилипутка шумно – даже для своих крошечных размеров – вздохнула, потом бросила долгий взгляд в сторону Эвангелиона, пребывающего в не меньшем изумлении, и, наконец, выдала:

– Демоница…как есть – демоница!

Глава 5

Глава 5

После писка маленькой женщины повисло неловкое молчание, и если парни просто переводили друг на друга непонимающие взгляды, то стор Эвангелион, казалось, о чем–то крепко задумался. Мне больше жизни хотелось узнать, что же творится в мужских мыслях, поэтому я, превозмогая одолевшую робость, спросила:

– Стор Эвангелион…это плохо, что я вижу… – но подобрать определение лилипутке не получилось, и я запнулась, опасаясь обидеть притихшее в ладонях существо.

– Тикки–Рё фея, Морин. Феи, как и демоны – жители диких земель, – разрешил мои сомнения некромант.

По сборищу парней пробежался дружный восторженный возглас.

– Морин увидела фею Гейла!

– А всего–то первый курс, молоко на губах не обсохло!

– Но–но–но, мне б такое не обсохшее молоко попробовать! – отозвался кто–то особенно смелый, отчего я смутилась, а Амон зыркнул куда–то в середину толпы:

– Мелкую не трогать! – и сказано это было с таким предупреждением, что все разом угомонились.

При этом сама фея посмотрела на меня с оценивающим сердитым прищуром, так, словно примерялась отвесить подзатыльник за совершенную пакость. Потом оттолкнулась от ладони и взлетела на плечо, начав пробираться сквозь густые волосы с явным желанием что–то сказать на ухо, и ее шаги отзывались во мне щекоткой. Доковыляв, она тут же развеяла желание улыбнуться:

– Будешь распускать руки на Эвангелиона – пожалеешь!

Я, не ожидавшая подобной наглости, резко повернула голову в ее сторону, отчего раздался душераздирающий писк, заставивший меня приложить ладонь к уху, а сама фейка отлетела на безопасное расстояние, что–то возмущенно бормоча. Потом ринулась к некроманту и уже рядом с ним пожаловалась:

– Зловредная, как и все демоницы! Видишь, она хотела задушить бедную Тикки!

И выражение лица у противной малявки при этом сделалось такое жалостливое, что я сразу поняла: не сработаемся. Просто потому, что я не собиралась на мужских нервах, нестойких к женским истерикам, играть, и подлых приемов не одобряла совершенно. Но вредине отомстить захотелось очень сильно. В конце концов, разве это я первой решила обозначить свою территорию? Ну и ревнивая же спутница оказалась у некроманта!