Академия Высших: студенты

– Я поговорил, – ответил декан. – На свой лад. Что ты хотел узнать? Может быть, я тебе отвечу?

– Печати, – сказал Истебан, – не приложили ли они руку к ним?

Все посмотрели на декана. Декан кивнул.

– Я думал об этом. Нет, они понятия не имеют, что такое печати. Не говоря уже о Древних.

– Это хорошо, – кивнул Истебан.

– Так, – сказала Констанция Мауриция, – мы будем голосовать за ментальный контроль для каждого выпускника или примем это решение единогласно?

– Подожди, – отмахнулась Алия, – мы еще обсудили далеко не все.

– А что «не все» мы не обсудили? – осведомилась Констанция.

– Например, сможем ли мы удержать под контролем такое количество Высших?

– О, без проблем! Али в свое время придумал отличную технику, которая снимает все ограничения на количество контролируемых, – усмехнулась Констанция. – Я покажу вам. Просто, как все гениальное.

– Кстати, про Али, – вдруг подал голос декан, – мы хорошо все подчистили? Наши подопечные не смогут воспользоваться его технологиями для освобождения?

– Я лично все контролировала, – ответила Беата, вскинув голову. – Упоминания о личности остались, иначе это потребовало бы слишком заметного вмешательства. Но не осталось никаких подробностей о том, чем он занимался конкретно и, тем более, никаких его трудов. Все чисто.

– Но кто-нибудь из вас знает технологию освобождения от ментального контроля? – спросил Джон.

– Зачем бы нам это понадобилось? – фыркнул Бертран.

– Просто на всякий случай, – пробормотал Джон.

– Вообще не уверен, что существует подобная технология для Высших, – сказала Констанция. – Это все равно что самому себе делать операцию, не имея ни малейшего опыта.

– Да, – согласилась Беата. – Психохирургия им не поможет.

Констанция вздохнула и посмотрела на Алию.

– У тебя еще есть вопросы?

– Разумеется. А что с первым филиалом? – Алия посмотрела на декана. – Они согласятся брать своих выпускников на поводки?

Декан кивнул.

– После всего, что произошло в первом филиале, я думаю, что кураторы сделают все, что я им скажу. И даже не будут обсуждать.

– Ты собираешься приказать? – уточнил Джон.

– Да, – сказал декан, – я собираюсь поставить их в известность о новом правиле и все. Констанция подготовит инструкции, я им передам.

– Но ведь… – Джон покачал головой, – они могут быть против. Они могут не согласиться.

– Уверяю тебя, – грустно улыбнулся декан, – все кураторы первого филиала так же дорожат своим положением, как и вы. А может быть, даже больше вас.

Констанция закатила глаза, но ничего не сказала. Беата едва заметно усмехнулась, Алия кивнула. Бертран выразительно кашлянул.

– Лично у меня нет никаких возражений. Конни, жду от тебя инструкции.

– Мы все ждем, – добавила Беата.

– Тогда собрание окончено, – объявил декан.

Констанция дождалась, пока все вышли, и только потом подошла к декану.

– Нам надо поговорить, Кай.

– Здесь?

– Где угодно. Но лучше не здесь.

– Тогда остается мой кабинет. Ни на что другое у меня сегодня нет сил.

– Твой кабинет меня вполне устроит, – серьезно кивнула Констанция.

Они молча дошли до кабинета декана, Констанция так же молча дождалась, пока за ними закрылась дверь и осмотрелась. Декан сел на диван и выразительно посмотрел на пустое место рядом с собой. Констанция Мауриция помедлила и опустилась в кресло напротив.

– Ты видел их всех, Кай? Перед тем, как уничтожить?

Декан кивнул.

– Кто у них был деканом, ты выяснил?

– Нет, это неважно.

– Это очень важно, – тихо сказала Констанция Мауриция, в упор глядя на декана. – Я не верю, что вчерашние студенты вот так просто взяли и основали Академию вроде нашей. И нашли себе студентов.

– Ты думаешь… ими кто-то руководил? – с насмешкой спросил декан.

– Ты!

Декан рассмеялся.

– Если бы мне нужен был еще один филиал, я бы просто его создал.

– А он тебе точно не нужен?

– Мне и двух многовато, – грустно сказал декан и едва заметно потянулся.

– Но тел-то у тебя больше, чем два!

– Дались тебе мои тела… может, их как раз больше двух, потому что мне скучно возиться со студентами, учебными планами, мастерить конструктов для преподавания, усмирять истерики Эвелины, отвечать на флирт кураторов…

Констанция замерла.

– В каком смысле отвечать на флирт? С тобой кто-то флиртует?

– Ты, например, – усмехнулся декан. – Разве нет?

Констанция Мауриция поднялась, посмотрела на декана сверху вниз и покачала головой.

– В таком случае избавлю тебя от своего скучного общества и утомительных обязанностей по флирту, – она развернулась и направилась к двери.

– Я устал от твоих подозрений, Констанция, – сказал декан ей в спину. – Ты подозревала меня в том, что я провел реконструкцию печатей. Теперь – в том, что я основал другую Академию. В следующей проблеме ты снова обвинишь меня? Зачем, в таком случае, ты делаешь вид, что я тебе нравлюсь? Чтобы иметь возможность просканировать мои мысли после секса?

Констанция обернулась через плечо.

– Не самая плохая причина спать с тобой, не так ли?

Декан закрыл глаза и махнул рукой. Констанция Мауриция вышла из кабинета. Она не могла верить ему. Но больше ей верить было некому. Кроме себя самой.

Эпилог

Мурасаки поднялся и посмотрел на спящую женщину. Ему не было ни противно, ни весело. Ему было спокойно. Все получилось, спасибо Беате за совет. Сам бы он не догадался, как можно соблазнить Констанцию, а Беата так удачно задолжала ему ответ на любой вопрос.

Мурасаки подобрал свою одежду и тихо вышел из комнаты. Констанция спала, и ему не хотелось, чтобы она проснулась. Конечно, рано или поздно она обнаружит, что у нее нет власти над ним, и скорее это случится поздно, чем рано. Но мало ли чего ей захочется этим утром? Нет уж. Все было хорошо, но к продолжению он не готов.

Мурасаки вышел на улицу, на ходу застегивая куртку. Ветер был слишком холодным и влажным для его одежды, и можно было бы, конечно, унять его, но Мурасаки было лень. В конце концов, что плохого с ним случится? Высший даже заболеть не может. Даже если на него сейчас упадет дерево, ему ничего не будет. Мурасаки, в смысле, а не дереву. Дерево, наверное, рассыпется в труху. А холод – просто физическая характеристика, ничего больше. С болью дела обстояли совсем иначе.