Аконит

* * *

На встречу с Исабэллой Кору не взяли. Она выслала ей букет и спрятанную записку, но присутствовать ей не позволили, объяснив это так: «мало ли». Пришлось смириться и потратить время на работу над статьей. Текст шел туго не столько из-за неохоты, сколько из-за того, что внимание отвлекал тикающий хронометр. Сколько продлится их встреча?

Зато Кора застала Максимилиана, который о чем-то беседовал с ее отцом. Поймать его удалось только у самого выхода:

– Даже не поприветствуешь?

– Я думал, ты с… – Максимилиан смолк, оглядывая пустой коридор.

– Он на встрече с… – Кора тоже повернулась, будто из-за угла мог выпрыгнуть кто-то из людей дюка.

– Значит, он еще не возвращался? Мы виделись с ним буквально сегм назад.

Она скривилась. Прекрасно! Новости приходится узнавать таким образом! Кора-то надеялась быть первой, кому поведают подробности.

– И чем там все закончилось? – Она постаралась не показывать зародившуюся обиду.

– Не знаю. Я передал папку… В общем, думаю, он сам захочет рассказать.

– Ладно, – легко согласилась Кора. Она выпытает у Гила все! – А что у тебя за дела с отцом?

– Те же, что и с вами, – усмехнулся Максимилиан. – Я удивлен, что никто из вас не пошел расспрашивать бывшего шефа-интенданта одного из полицейских отделов столицы!

Кора пожевала губы. Она не то чтобы не догадалась, но… поднимать такие темы с папой? А что он ей скажет? Что-то вроде «не суйся». Значит, должен спросить кто-то еще. Кристофер? Он не из тех, кто просит помощи. Разве что когда прижмет окончательно, может решиться на такое, но до крайних мер дело пока не дошло.

– Ты рассказал обо всем моему отцу?

– Не «все». Мне нужен был совет старшего коллеги, хоть и в отставке. Кристофер отстранен, а лорд Нортвуд сам предлагал обращаться в случае чего… Вот мы и обсудили Чейза и… Баррета.

– И что он сказал? – Кора перешла на шепот.

– Думаю, тебе самой стоит поболтать с отцом. Он осведомлен больше, чем вам с Хантмэном кажется, – мягко улыбнулся Максимилиан и удалился.

Кора злобно засопела ему вслед.

Когда гроза за окном ушла в сторону от города, в комнату заглянула служанка, оповестив, что Кору ожидают. Ждал ее дядюшка Крис. Дата была особенной, но казалась уже такой далекой… Сегодня была годовщина смерти Гилберта Хантмэна… Не смерти.

– Куда мы? – удивилась Кора уже в кебе, сидя напротив Кристофера.

– На кладбище, Гил сказал, что будет ждать нас там.

– Значит, встреча закончилась?

– С этой псевдосестричкой Морта? Да. Но он, кажется, зачем-то хотел зайти к Максу… Понятия не имею, что у них за дела, но рад, что Макс, выбирая между законом и справедливостью, выбрал второе.

Кора улыбнулась. Она тоже была рада. Максимилиан ей нравился, он был приятен в общении и в целом располагал к себе, несмотря на их первую встречу, в которой он активно демонстрировал недовольство.

Как давно это было. Хотя нет. Всего сезон назад. Но казалось, прошло уже несколько зим.

– Он заходил к моему отцу.

– Зачем?

– Поговорить о Баррете… И… Он посоветовал нам тоже поговорить с ним. Может, ты попробуешь? Вы с папой всегда были дружны, и до сих пор вас многое связывает. У вас точно разговор выйдет продуктивнее…

Кристофер задумчиво кивнул.

Кеб остановился у входа на кладбище, и еще идя по тропинке, Кора заметила Гила. Он сидел на скамейке у могилы с собственным именем. Ветер трепал белые волосы, а пасмурное небо грозно нависало мрачной серостью.

Кристофер опустился справа от сына, Кора присела слева. Гил наконец поднял голову от папки, посмотрел на них с улыбкой.

– Спасибо, что приехали.

– Что это с тобой? – дядюшка нахмурился.

Кора завозилась рядом. Она тоже почувствовала что-то странное, непонятное ощущение. Предчувствие?

– Это Макс принес, – Гил приподнял папку на коленях. – Тут имя того, чье тело лежит в могиле вместо моего.

Кора сглотнула, явственно ощущая вставший в горле ком. Она прислонилась к Гилу, а он пояснил:

– Чем больше я общаюсь с вами, тем легче мне вспоминать определенные вещи. В том числе лицо мальчика, что был со мной у Людоеда. Я попросил Макса поднять дела пропавших в те года примерно того возраста, каким я помню парнишку. И сегодня я нашел. Как забавно складывается судьба, да? Мы сидим здесь с вами, наконец выяснив, кто в могиле, и именно в тот день, когда он умер.

Гил раскрыл папку. Внутри лежал примятый портрет худощавого мальчика, а внизу приметы.

– Жан Ришар. Ему было пятнадцать. Он с семьей переехал в столицу из Леона, когда там свергли короля. Семья жила в Клоаке. На пропажи, даже детей, там смотрят сквозь пальцы. Тем более если это приезжие. Знаете, что самое забавное? Он ушел в поисках младшего брата, пропавшего ранее. Вот, – Гил перелистнул страницу, указывая на другой портрет и приметы, – в отличие от меня, ему нос не ломали. Но лицо слишком детское… И все же…

– Рие? – глухо предположил Кристофер.

У мальчика с портрета тоже были длинные волосы, черты лица походили на те, какие были у Рие. И ничто не могло скрыть сходства, как в случае Гила. Ни сломанного носа, изменившего неуловимо очертания всего лица, ни посеревших глаз. У мальчика они и так были серые, а волосы пшеничного цвета пушились.

– Маркэль Ришар. Похоже, Рие все же младше меня, засранец… Забавно, как все в итоге переплелось, а? Наверное, все же я тогда умер вместе с Жаном в каком-то смысле, да? Значит, умереть еще раз не станет такой уж проблемой…

– Что ты несешь? – рявкнул вдруг дядюшка Крис. – Нашел пацана, отлично! Еще и семью друга обнаружил. Радоваться надо. Какая к импам смерть?

– Пап, – Гил устало вздохнул, привалившись к плечу Коры, – мы не докажем, что Баррет причастен. А раз так, я сам казню дюка. Я завершу то, что начал.

Вспомнился злополучный список жертв, где в самом конце был сам Гил…

Завершит?

38. Рубин и Аконит

В доме Кристофера было чище, чем помнилось Коре. Не было больше бутылок и прогорклого запаха дешевого табака. Пахло сандалом и холодным удом. Несмотря на тучи, дома было светло. Коре не потребовалось включать лампу, чтобы написать короткую записку отцу с предупреждением, что ждать дочь стоит лишь на следующий день. Маме такое не отправишь, она устроит скандал и при получении послания, и при возвращении нерадивой младшей. Кора не хотела ее беспокоить, но с удивлением подумала, что в целом ей все равно на ругань матери.

А вот на ругань Гила и Кристофера нет… Их громкие хриплые голоса разрывали пространство и гремели, сталкиваясь в воздухе. Казалось, будто не два человека пытаются о чем-то договориться, а два зверя рычат друг на друга. Когда Кора отправила записку, буря в доме стихла. Оба устали.

– Я не могу с ним больше говорить, – буркнул Кристофер, проходя мимо.

– Куда ты, дядя?

– Прогуляюсь, остужусь.

Послышался хлопок двери. Гил, утомленный спором, сидел в кресле, а теперь прижался лбом к боку подошедшей Коры. Она приобняла его, целуя в макушку, пахнущую дымом и дождем.