Аконит

– Они хотят помочь, – Аконит покосился на всхрапнувшего Кристофера.

– В убийствах? – хмыкнул Рие.

– Возможно, получится возродить дело о лаборатории.

Рие с сомнением глянул на Кору, но никак не прокомментировал, лишь спросил:

– Ты не пострадал, полагаю, я могу идти?

– Да, только отвези Корри домой. Адрес…

– Знаю, – усмехнулся Рие. – Что ж, мадемуазель, прошу за мной.

Кора помялась и нерешительно поплелась к выходу, но не сдержалась – оглянулась на Аконита. Он стоял, облокотившись о стену, практически не опираясь на протез. Его глаза явно следили за Корой, а на губах лежала мягкая улыбка. Он выглядел в целом расслабленно, но все же…

Вспомнились поцелуи Джона. Прощался ли он тогда с ней? Пускай и пришел после, но потом он вряд ли хотел, чтобы она искала его. А если он исчезнет этой ночью?

Кора порывисто подскочила к Акониту, с усилием надавила на его плечи, заставляя наклониться. Он изумленно подчинился, хотел было что-то сказать, но Кора не дала – прижалась к его губам, неумело целуя, и тут же отскочила, побоявшись собственных чувств.

– Не вздумай от меня скрываться! Иначе я всю столицу на уши подниму, понял?

Растерянный Аконит рассмеялся. Не сдерживаясь, счастливо и довольно.

– Хорошо, как прикажет моя богиня, – выговорил он.

Смущенная и раскрасневшаяся Кора важно кивнула, выскакивая на прохладную ночную улицу, пропитанную едким смогом. Рие ухмылялся, довольный представлением.

Спустившись следом за новым знакомым, Кора с удивлением обнаружила даже не кеб, но целый экипаж с вензелями, на которых обычно прибывали аристократы на балы дюка Баррета, а то и самого короля! Рие с поклоном отворил дверцу и подал руку. Кора не стала отказываться и важно залезла внутрь, будто потрепанные штаны были расшитым рубинами платьем.

Рие сел напротив, стукнул по стенке, и карета тронулась. Внутри приятно пахло сладким вином и жженой смолой.

Кора с удовольствием развалилась на кресле, поглядывая в щель между занавесками, а Рие словно окаменел, прикрыв глаза. Казалось, дыхание его остановилось, он будто исчез, перестал существовать, хотя вот он – напротив. Тишина была именно такой, какая бывает, когда остаешься один, – необременительной. Прозвище «Никто» обрело смысл.

Когда карета въехала на Правый берег, Рие приоткрыл окно, пуская внутрь свежий воздух. А Кора неспокойно закопошилась: всю дорогу у нее было ощущение, что она что-то забыла. Она уже поняла, что забыла не вещь, а слова, которые так и не сказала. И случайный прохожий, мелькнувший в компании других, напомнил, что именно было забыто. А все дело в трости, на которую опирался незнакомец. Трость! Ну конечно!

Раздосадованно хлопнув себя по лбу, Кора позвала:

– Рие?

– Да, belle?

– Я совсем забыла рассказать кое-что очень важное Акониту. Ты можешь передать ему?

– Разумеется, я к вашим услугам, мои влюбленные выдрочки!

– Э-это не касается… – Кора запнулась. Щеки ее вспыхнули, глаза забегали. – И при чем здесь выдры?

– Они милые, – усмехнулся Рие.

Кора фыркнула, но постаралась собраться:

– Это насчет Флетчера. А точнее, насчет детектива Мортимера Чейза.

Рие посерьезнел, готовый слушать.

– Он приходил к Флетчеру. Я кое-что слышала. Но не сразу поняла. Он говорил про «кирпичи»…

Рие на мгновение заметно напрягся.

– Они разговаривали про некоего господина, и… И еще про Исабэллу. Она представилась мне сестрой Чейза, но Флетчер назвал ее «кирпичом». В общем, Мортимер Чейз явно знает о лаборатории и, похоже, служит «господину». Есть шанс, что этот неизвестный тот же, что все начал с лабораторией?

– Шанс есть всегда, – пробормотал Рие. – Я передам Акониту.

Карета остановилась у знакомой арки. Через парк Кора шла в одиночестве, но чувствовала взгляд бредущего следом Рие, который довел ее до дома и не дал попасться утреннему патрулю. Кора уже приноровилась, так что влезла по решетке в ванную почти не запыхавшись. Стянув одежду на ходу и кое-как ополоснувшись, Кора плюхнулась на кровать и почти мгновенно провалилась в сон.

28. Семейные обязательства

Сославшись на слабость после болезни, Коре удалось выкроить себе лишний сегм на сон. Благо, Эмма сжалилась над все еще бубнящей что-то мисс и оставила попытки ее разбудить. Однако долго поспать все равно не удалось. Чугунная голова и слипающиеся веки не помогли задержаться в постели. Пришлось срочно выползать из-под одеяла и одеваться: Нортвуды ожидали гостей.

– Поверить не могу, ты совершенно меня не слушала! – раздраженно сетовала мама, взявшаяся сама за спутанные волосы дочери. – Я ведь несколько раз повторила, что прибудут мои брат и племянница. Ты должна была подготовиться, дабы не опозорить семью! Представляешь, какое будет кошмарное зрелище, если я посажу свою милейшую племянницу рядом… с тобой! – Расческа грубо дернула волосы.

Кора зашипела, жмурясь от внезапной боли, и вцепилась в складки платья, чтобы сдержать просившиеся комментарии.

– Лотти такая замечательная, возвышенная, очаровательная девушка, которая слушается своих родителей, – с заметным акцентом на последние слова проговорила мама, – и именно потому у нее есть жених. Отличная партия для нее! А ты?

«А я, – подумала Кора, не смея озвучивать это, – всего лишь Рубиновая дама, которую знает вся столица, а вместо сына банкира у меня Аконит».

– Почему бы Эмме не закончить с моей прической?

– Она должна еще привести в порядок спальню Линды.

– Разве сестра приедет?

– Нет, но твоя кузина…

– Вполне может пожить в гостевой комнате. Почему ты так ее выделяешь?

– Право слово, она ведь моя племянница. И у нее, в отличие от тебя, нет возможности проживать в столице. Она ценит…

Кора пропустила мимо ушей очередные нотации. А после, натянув доброжелательную улыбку, спустилась к гостям.

Первым она увидела маминого брата Тумуса. Низенький, пухлый, с заметной лысиной, старательно прикрытой блекло-рыжими волосинками, он был родным дядей Коры, но она ощущала с ним даже меньше родства, чем с Фитсроями.

Шарлотта, или, как ее звали все близкие, Лотти, тихая и тонкая, стояла в сторонке, очаровательно хлопая длинными ресницами. Она с радостью обняла любимую тетушку – мать Коры, а затем несколько наигранно и саму кузину.

– Ты выглядишь лучше, чем я думала, – негромко сказала Лотти после обмена приветствиями, когда родители ушли в чайную, дав возможность девочкам «посплетничать».

– Не растолстела сильнее? Или не обзавелась кучей прыщей? – фыркнула Кора.

– Что? О! Прости, я не так выразилась. Я слышала, ты простудилась. Вот и решила, что ты еще не окрепла после болезни.