Аксиома Эскобара: всегда занимай высоту

Затем — Вашингтон. Побывали рядом с Белым домом, зданием Конгресса — в общем, классическая туристическая программа. И, наконец, отправились на Ниагарский водопад. Само природное чудо света вызывало восхищение, конечно. А вот путь к нему…Они провели день в Детройте, и картина упадка Марию поразила. Если Медельин — в том числе и благодаря её мужу — обновлялся на глазах и, казалось, был весь покрыт строительным лесами, то «город моторов» потрясал огромным количеством заброшенных зданий, разбитыми дорогами и всеобщим ощущением случившейся катастрофы.

Канада, куда они отправились после водопада, выглядела на порядок лучше. Достаточно чистые улицы, гораздо более дружелюбное население. Они даже сходили на матч Национальной хоккейной лиги, который ну очень понравился девушке атмосферой, напоминавшей чем-то футбольные матчи в родном Медельине, только более уютной и менее агрессивной.

И вот сейчас, летя над Атлантикой в Англию, она пыталась осознать, насколько всё-таки быстро изменилась её жизнь. Ещё несколько лет назад всё это — одежда, сшитая на заказ лучшими портными из лучших тканей, индивидуального изготовления драгоценности, личный самолет — даже в мечтаниях у неё не присутствовало. Нет, она мечтала конечно о чем-то таком, но больше абстрактно, даже близко не представляя, что такое настоящая роскошь.

И вот теперь она летит с мужем в Европу, не пытаясь уже понять, как так получилось. Можно было только помолиться Божьей Матери, благодаря за то, что ей так повезло с супругом.

Пабло, конечно, работал в их путешествии, но, как и обещал, много времени на это не тратил. У него бывали какие-то встречи, в том же Нью-Йорке, но недолгие, ровно как и его ежедневные переговоры по телефону. А порой Пабло совмещал «приятное с полезным» — так, в Большом яблоке они посетили небольшую вечеринку, организованную Дональдом Трампом, где мужчины вполне себе говорили о делах, но при этом оставили достаточно времени для танцев и развлечений.

Трамп собирался строить в Нью-Йорке башню своего имени, и Пабло рвался поучаствовать в качестве инвестора. Американцу Эскобар как-то сходу запал в душу, так что он и не особо возражал, больше проговаривая конкретные параметры сделки. Речь шла о действительно серьезных суммах, и у Марии дух захватывало слышать про все эти бешеные миллионы, но её супруг даже и на секунду не выглядел как-то обеспокоенно.

Конечно, девушке было невдомек, что Пабло знал, что проект будет сверхуспешным. А учитывая, что его основное «белое» реноме основывалось на легенде, будто он вырос из недвижимости и девелопмента, подобные знаковые проекты Эскобару требовались как воздух. Чтобы, лет так через десять, в головах четко была связь «состояние-из-недвижимости-и-инвестиций». И никаких наркотиков, что вы…

— Мама, а мы увидим королеву? — маленький Хуан, забрался к Марии на диван и, обняв её своими маленькими ручками, принялся заглядывать в лицо.

— Не знаю, сынок, — улыбнулась девушка. — Может, повезёт…

— А папа не сможет сделать, чтобы мы увидели королеву?

— Ха-ха-ха, — засмеялась Мария, — папа у нас многое может, но не всё.

— Папа всё-всё может, я знаю! — заявил мальчик с уверенностью трехлетки. — А можно мне конфету? Две конфеты? Нет, давай три конфеты — две сейчас, и одну после супа?

— А не боишься, что зубки заболят?

— Нет, не боюсь! А давай я возьму четыре конфеты, но буду себя хорошо вести весь день?

— А ты же и так должен себя вести хорошо, сорванец? — Пабло, как-то неожиданно появившийся за спиной Хуана, подхватил его на руки и пощекотал, добившись взрыва детского смеха. — Так что давай остановимся на двух конфетах. Но только если пообещаешь, что будешь хорошо кушать в обед.

— Обещаю!

Мария смотрела на мужа с сыном, одетых в одинаковые костюмы из свободных бежевых брюк из плотного льна и черных футболок с алой надписью «?No pasaran!» на груди. Где-то внутри разливалось теплое чувство. Глаза повлажнели.

Она подумала, что давно не видела Пабло таким расслабленным. Смерть Мигеля, вся эта война с картелями…Последнее время супруг явно начал оттаивать, снова много улыбался и опять превращался в того добродушного харизматичного парня со стальными глазами, в которого она когда-то влюбилась.

— Что случилось, родная? — чуть обеспокоенный голос Пабло вырвал её из мыслей. Улыбнувшись, она промокнула платком, протянутым мужем, уголки глаз.

— Всё в порядке. Просто непривычно мне всё это как-то… Как будто в сказку попала.

— Ну, в башне ты, кажется, не сидела, отращивая волосы, и в хрустальном гробу не спала… — пошутил Пабло.

— Это что же, я, по-твоему, не принцесса? — нахмурив брови, Мария сложила из пальцев «пистолет» и прицелилась в мужа.

— Конечно нет! — с притворным ужасом воскликнул Пабло. — Ты — королева!

И засмеялся.

Следом звонким колокольчиком зазвенел смех Хуана, полезшего обниматься с родителями. Ну и, конечно, Мария тоже не удержалась.

Проснувшийся Хосе, подняв голову увидел почти идиллическую картину. Обнимавшийся с женой и сыном эль Патрон выглядел настолько счастливым и умиротворенным, что вошедшая в салон стюардесса вызвала глухое раздражение.

— Сеньор, — девушка была максимально доброжелательна. Неудивительно, поскольку попасть в экипаж, обслуживающий эль Патрона, удавалось не каждому, и держались за такие места изо всех сил. Хотя бы потому, что эль Патрон отличался максимальной щедростью. — Подавать обед?

Взглянув на жену, Эскобар кивнул.

— Да, давайте.

Усадив сына за стол и поцеловав Марию, Пабло откинулся в кресле рядом с иллюминатором и, дожидаясь, пока стюардессы расставят тарелки, уже привычным движением рассыпал по столику спички.

Его старая, ещё из той жизни привычка — тренировка наблюдательности. Один из приёмов, которому он, в своей ипостаси психиатра, учил своих подопечных из советских спецслужб.

Приём, на самом деле, очень простой. Берёшь несколько спичек, начиная обычно с четырех — пяти и бросаешь на стол. После чего смотришь пару секунд и закрываешь глаза. И визуализируешь, как спички лежали — куда смотрели, на каком расстоянии друг от друга. Открываешь глаза и проверяешь себя, а потом, добившись сотни процентов точности, добавляешь спичку — две. И повторяешь. И ещё. И ещё.

Максимально его подопечные доходили до 84 спичек и других предметов за три секунды осмотра. У него самого в той жизни рекордом стало 97 предметов за всё те же три секунды. Способность запоминать картинки и в целом наблюдательность это развивало невероятную…

На текущий момент Эскобар дошел до полусотни спичек, но вот уже две недели не мог преодолеть этот барьер — никак не получилось достичь стабильной точности. Радовало только то, что результат, в целом, становился лучше и лучше.

Похожими тренировками он нагружал собственную службу безопасности, где мало уметь стрелять и быть бесшабашно храбрым, нужно гораздо больше. И как раз братья — Хесус и Хосе — себя показали очень даже обучаемыми, что не могло не радовать. Потому и заслужили поехать с его семьёй в Европу.